здесь питаются в основном сухпаем и водой, хоть кухня и имеется, но это на случай непредвиденных ситуаций и военных действий, когда на этом никому не нужном перевале сидит уже полноценный гарнизон. А так и печку не враз раскочегаришь, и чайник уж очень большой, а пива много, им подкрепляют свои силы сменившиеся с поста перед тем, как уйти отдыхать.
— Так это же ещё лучше! — обрадовался Арчи этому невнятному объяснению, усаживаясь за стол, — тащи! И солёного чего-нибудь сообрази, мы же пропотели недавно не хуже чем в бане!
Торин без каких-либо эмоций на лице отрядил своего подчинённого за пивом с закусками, и мы вышли со двора. Он куда-то вверх, наблюдать за округой, а я немного пройтись да наломать лапника, лежать на жёсткой лавочке или на чужом матрасе не хотелось категорически. Сержант, кстати, не стал мне указывать, куда можно ходить, а куда нельзя, хоть ему очень и хотелось. Я это оценил и в ответ предложил ему зачаровать дюжину-другую патронов для личного оружия, гаубица же будет, а не револьвер. Тот сразу же вручил мне содержимое двух подсумков с пояса и расстались мы, довольные друг другом.
Низкие тучи разошлись, исчезла сырость, так что ночь будет звёздной и холодной, тем более здесь, на какой-никакой высоте. Прохладный сухой ветер бил в лицо, стоило только выйти на южный склон, и я расстегнул свой комбез — пусть продует, пусть освежит, пусть унесёт с собой всё, что было — теперь мне надо просто жить дальше.
Я стоял и смотрел с высоты перевала на молчаливую, без единого огонька, равнину перед собой и по привычке привязался к местности, даже карту района не пришлось вытаскивать из сумки. Вон дорога, по которой мы приехали, вон подъём к гостинице, где мы ели гуся, а вон там, километрах в семи правее, и сама гостиница выглядывает из-за пологого склона. Сани, кстати, с его грузоходом не видать — это он молодец. Надеюсь, Прошке повезёт с экипажем.
Настроение было такое, очень странное, редко у меня такое бывает да и то с похмелья, какая-то светлая грусть на меня напала, что ли. Хотелось немного насладиться им и вот так, стоя на старом перевале перед необъятной, затаившейся в ожидании непонятно чего равниной, помыслить о чём-нибудь высоком, когда ещё такой случай выпадет, но все возвышенные мысли, как назло, куда-то пропали.
В голове вместо них мелькали всё сильнее, мешая думать, образы Лариски и Кирюхи, Далина вот с Антохой, и я улыбнулся. Потом почему-то припомнился Арчи, хотя вот он, рядом сидит, но потом я понял, почему. На ум пришёл тот недавний разговор в пикапе брата, когда мы ехали в Новониколаевский аэропорт, и когда маг объяснял мне, что от возвышенных мыслей только вши заводятся, а больше от них никакого толку нету и был он, как я сейчас с облегчением осознал, абсолютно прав.
И вот под это всё в моей голове я быстро наломал большую охапку лапника, на лежанки для себя и для друга, да и направился обратно наверх. На ходу стал деловито прикидывать, как с помощью магии зафигачу себе настоящий матрас, как попрошу всех насекомых пойти жить куда-нибудь в другое место на ночь, как устрою обогрев, и в хозяйственный дворик поднялся уже прежним Артёмом. Во всяком случае, я так думал.
— Ну слава богу, — весело протянул Арчи, разглядев меня, вот уж кто рефлексиями не страдал. — Попустило немного дурака, а то ведь смотреть тошно было! Иди сюда, пивка тяпнем!
Глава 2
В которой герои встречают старых знакомых и разбираются с последствиями некоторых подарков
При первом взгляде на стол стало понятно, что пока я ходил и пытался предаться душевным терзаниям, слава богу хоть что не смог, а то стыда потом не оберёшься, Арчи устроился с комфортом.
На гладко выскобленном столе перед ним почти не осталось свободного места — правда, в основном это были кувшины с разнообразным пивом, с закуской выходило всё не так радужно. С другой стороны, я вообще рассчитывал сегодня переночевать под кустом, так что следовало начинать ценить то, что имеешь, прямо сейчас, не отходя от стола, да и на кухне к тому времени уже что-то жарилось прямо-таки в промышленных объёмах.
Друг мой сидел и занимался форменным святотатством, если смотреть со стороны и гномскими глазами. Он не пил кувшин за кувшином по одному, как это делают подгорные жители, нет. Арчи пооткрывал всё, что перед ним поставили, и теперь искал тот самый напиток, по душе и по вкусу. Он ополаскивал свою кружку чистой водой перед каждым новым сортом, наливал по чуть-чуть, смотрел на свет и на пену, пробовал понемногу, перекатывая пиво по всему языку, задумчиво-профессионально внюхивался в ароматы и я бы даже поверил ему, если б не тлеющая сигарета в его руке.
А вот тот товарищ, что вертелся сейчас на кухне, и вправду дико на него поглядывал, потому что принял всё за чистую монету.
— Есть неплохие сорта, — благосклонно сообщил мне Арчи тоном бывалого сомелье, переставляя кувшины. — Что именно вы предпочитаете в это время дня? — потом его что-то озарило, и он с загоревшимися глазами предложил мне очень уж вкрадчивым тоном, но так, чтобы его было слышно и на кухне. — Может быть, купаж?
— Сейчас всю дежурную смену кондратий хватит, — буркнул я, проходя мимо него с охапкой лапника в руках, — будет тебе купаж.
— Жаль, очень жаль! — Неподдельно огорчился Арчи. — А то ведь у меня столько идей!
На кухне что-то упало, а я подумал о том, что метка саламандр и правда не была чем-то легковесным, как тот амулет за общее дело, что нам всучили в столице гномов. За такие идеи Арчи в прежние времена вполне мог бы нарваться на скандал со всеми гномами в округе, а то и на драку, но именно сейчас она его и спасала.
Я раскладывал лапник, сооружая нам кровати, вовсю помогая себе магией и думал о том, что надо с этой меткой что-то делать. Спасибо, конечно, но я не собирался всю оставшуюся жизнь ходить как дурак и милостиво, с показным изнеможением отбиваться от гномских знаков внимания. День-другой может быть, почему бы и нет, прикольно же, но не всю ведь жизнь!
Строго попросив всех насекомых и прочих, кого не заметил, идти отсюда жить до завтра в другое место, полюбовался делом своих рук. Бытовая магия — страшная сила, если умеючи, но даже у меня получилось неплохо. Все ветки переплелись между собой, приобретя упругость и мягкость пуховой перины. Мягкие изголовья и бортики, толщина чуть ли не в пядь, теплоизоляция как у спального мешка — отдыхать можно смело. И хватит надолго, ещё и после нас останется. И даже защитный полог на сегодня не нужен, хватит и магии, а от свежего ветра еловые ветви спасут. Всё, можно идти пить пиво.
Далин тогда, на четвёртом острове Огненной Гряды, где мы выгуливали Лариску, нисколько не преувеличивал по поводу того, сколько гномы с собой тащат в любой мало-мальски значимый поход. Любят они носить и складывать, устраиваться и запасаться, прямо как муравьи. Зуб даю, что каждый служивый в новой дежурной смене пёр с собой на этот перевал самое меньшее килограмм пятьдесят и минимум половина из его поклажи приходилась на пожрать и выпить. А вот подъедать и допивать за собой всё до крошки даже у них считалось дурным тоном, следовало оставить про запас, так что выбор у меня сейчас был и в самом деле неплохой.
Арчи протянул мне по всем правилам наполненную стеклянную кружку, то есть запотевшую от магическим образом охлаждённого светлого пива и украшенную сверху пышной пенной шапкой, оставалось только приложиться от души, что я немедленно и сделал.
Но странное дело — ожидаемого удовольствия от него я не получил, и это настораживало, хотя и вкус и всё остальное соответствовало, было именно таким, каким и должно быть. Я в некотором удивлении покосился на Арчи поверх кружки, не отрываясь от пива, и принялся в некотором сомнении допивать его через силу, потому что друг жестами рук подбадривал меня, показывая, что надо выпить всё до конца.
— Что за… — поставил я пустую посудину перед собой и даже заглянул в неё зачем-то, но нет, всё там было нормально. — У тебя так же? Постное какое-то, ей-богу!
— Нет, — с непередаваемым ехидством ответил мне Арчи, — лично я сообразил с первым же глотком, между прочим! Посмотрим, насколько
