свободное от учебы время. Как же она худа... А эти круги под глазами? В наше время молодежи так тяжело приходится. Но эта, по-крайней мере, занята честным трудом.»
– Никогда вас раньше не видела, – произнесла она, безрезультатно поправляя спутанные черные волосы. – Желаете записаться?
– Пожалуй, да, – ответил он без долгих размышлений. – И если это возможно, конечно: я работаю и проживаю в городе Ховине, республика Эломас.
– Никаких проблем, – улыбнулась девушка. – У нас есть несколько читателей из других республик, и среди них есть весьма известные люди. Ранфарг Белгорро, например.
«Бог ты мой, а я еще сомневался в разумности посещения этого места,» – возликовал про себя Просперо, доставая паспорт из кармана.
– Господин Эспозито, какая книга вас интересует? – спросила девушка, заполнив карточку его данными и выдав читательский билет.
– Для начала я хотел бы узнать, каким образом богатейший человек континента получил у вас абонемент. И какую книгу он прочел последней. Интересно, знаете ли. А еще было бы здорово услышать ваше имя, синьора.
– Делайла, – в усталой и размеренной речи девушки прозвучал намек на улыбку. – К сожалению, книг в нашей библиотеке господин Ранфарг не брал, хотя и является нашим самым первым читателем. Видите ли, она была построена его деньги.
– Фламби многим обязан ему, как я посмотрю. У вас прекрасная библиотека.
– Спасибо, – искренне ответила Делайла. – Но город обязан господину Ранфаргу не только библиотекой, но и несколькими жилыми домами, парой магазинов, рестораном «Батикус»... Даже новой ратушей и новыми городскими часами!
– А что случилось с прежними? – как бы между прочим поинтересовался инспектор.
– Сгорели во время пожара восемнадцать лет назад. Тогда погибло очень много людей... Если бы не Ранфарг Белгорро, наш город не смог бы восстановиться своими силами так скоро.
– Он известный меценат, хотя его отношение к Судо меня расстраивает, – Просперо покачал головой.
Делайла вышла из-за стола и, позвав с собой инспектора, направилась к одному из стеллажей. К тому, который был подписан как «История Фламби в лицах».
– Вот, возьмите, – девушка сняла с полки книгу под названием «Фламби в огне» автора Дж. К. Смита. – Здесь рассказано о том, как восемнадцать лет назад город подвергся террористической атаке «Стаи» – преступной организации с Судо. Если бы не «Молот», от Фламби вообще ничего не осталось. Мне тогда всего полтора года было. Те, кто видели все своими глазами, говорят, что самые большие разрушения нанес неизвестный огненный великан. А еще говорят, что часовая башня была уничтожена, когда он швырнул в нее одного из бойцов «Молота».
– Поразительно... – изобразить удивление для Просперо не составило большого труда. – А вы случайно не можете сказать, был ли среди участников той давней битвы кто-нибудь с белыми, как снег, волосами?
– Был один, – скорый ответ Делайлы едва не лишил инспектора душевного равновесия. – Агент «Молота», которым огненный великан разрушил башню с часами. Но он погиб после этого, и все имена участников того боя до сих пор засекречены. Жаль, конечно, но ничего не поделаешь.
Просперо перевел взгляд на соседний стеллаж. «Забытые авторы». Примерно пятьдесят книг, написанные неизвестными людьми в неизвестное время и в неизвестном месте. «Похищенный, или приключения Дэвида Бэлфура», «Собор Парижской Богоматери», «Герой нашего времени», «Этюд в багровых тонах», «Стража! Стража!», «Айвенго», «Звезда Кэц», «Парадоксы младшего патриарха» – они описывали события, которые никогда не происходили, и места, которых просто нет на глобусе Эдема. Их можно было бы отнести к жанру фантастики, если бы не бесчисленные совпадения имен, мест и событий в части из них. Время от времени находят новые. Например, «К оружию! К оружию!», в которой инспектор узнал продолжение своей настольной книги, прочитанной еще в детстве. Просперо предполагал, что они все были написаны в определенный период времени группой энтузиастов, создавших собственный воображаемый мир, проработанный с фантастической подробностью. Воображаемый мир с логичной многотысячелетней историей. В юности он даже пытался разобраться в этом вопросе, но а конце концов профессия лишила его возможности заняться полноценным исследованием. А те, кто все же посвятил свою жизнь изучению книг забытых авторов, крайне редко публикуют результаты своей работы.
– Действительно, очень жаль, – произнес он, возвращаясь к теме беседы. – Кстати, вы тоже слышите этот странный шум? – Просперо обратил внимание девушки на крики, которые проникали в библиотеку даже сквозь закрытые окна.
– Да, – ответила Делайла. – Чтобы это могло быть?
Грохот далекого взрыва намекнул обоим, что в Фламби в данный момент ничего хорошего не происходило определенно.
***
Всякий раз становясь свидетельницей спора между сторонниками и противниками закона, запрещавшего свободное ношение оружия, Юрика без колебаний становилась на сторону первых. Разумеется, с револьвером в кармане человек будет чувствовать себя в безопасности, и ей не раз приходила в голову мысль приобрести что-нибудь небольшого калибра, но здравый смысл всегда брал верх. Ведь если бы она попалась жандармам с оружием в руках, разговор с ней шел бы в ином русле; пару раз попавшись на карманной краже своей чрезмерно бдительной и агрессивной жертве, девушка осталась жива только потому, что под рукой у владельца кошелька не было пистолета – оскорбленный человек имеет свойство терять голову от гнева. Прагматичная в вопросах выживания, Юрика не скрывала своей любви к пацифистам – взывать к человеколюбию ей приходилось не раз. Как и кричать что-то похожее на «в топку феминизм и равенство полов, я девушка и не надо меня бить!»
Так вот, сейчас, наблюдая за беспомощными Ранмаро и Викторией, которые не взяли с собой мечи для похода в магазин, так как «жандармы не поймут», девушка всей душой проклинала злополучный закон, который запрещал носить оружие лицам, непричастным к правоохранительным органам. Не было бы его, и разговор с Ичиро и его компанией шел бы немного иначе.
– Юрика, беги! – крикнул Ранмаро, когда они, выйдя из магазина, нос к носу столкнулись с их старшим братом.
– Да я бы с радостью... – ответила девушка, видя, как путь к отступлению перекрывает заросший по самые
