мироздания делался все уже. Нет, Индирану больше не казалось — разрыв вправду сужался, делался все короче, и воздух снова дрожал вокруг него, прозрачными клубами сталкивая края разрыва друг с другом, исцеляя, очищая…
Темнота взвыла на разных языках. Ты пожалеешь, отродье эльфийской ведьмы, слышалось там. Ты пожалеешь, отродье проклятого рода. Ты всегда будешь жалеть, жалкая женщина, и лезть к недостижимому. Вы все пожалеете, когда я вернусь.
У Индирана сводило от боли руку, голова закружилась. Как во сне, он видел срастающиеся края разрыва, и как они поглощали последние клочья темноты.
А потом эльф рухнул, где стоял, выпуская Сильмарилл из обожженной до мяса руки, и Камень покатился к трещине, переливаясь и приглушая свет.
Индиран прыгнул за ним, сдергивая с шеи повязку для лица. Поймал Камень тряпкой уже в воздухе, падая животом на край. Несколько мгновений неустойчиво смотрел вниз, в красное свечение далёкой лавы, в поток жара, затем соскользнул с края, повиснув на левой руке.
Стена трещины под ногами была возмутительно гладкая, зацепиться не за что.
— Брось его! — возмутилась сверху Аэлин, вцепляясь в его запястье.
— Ни за что! — проорал Индиран, засовывая Камень за пазуху. Тот жегся даже сквозь тряпку, не давая прижаться к стене животом и подтянуться. Правой рукой он пытался ухватиться за край трещины, но Камень не давал прижаться, обжигая тело как углем, обожженная рука соскальзывала, только обдирая кожу о черный камень.
— Идиот!!!
— Я всю жизнь об этом мечтал! — пыхтел Индиран.
— Сдохнуть за него???
И вдруг кто-то вцепился в его правую руку, потянул к себе. Нарин. Ох, хороший ты парень…
Индиран подтягивался, отчаянно перебирая ногами по стене, коллеги тянули его наверх и вытянули, как овощ из грядки. Драгоценный урожай.
Маглор приподнялся им навстречу, лицо у него было белое как мел.
— Уходим! — выкрикивал Нарин, единственный здесь невредимый. — Туда, скорее!
Индирану хватило вредности сперва схватить шкатулку со стола и тоже сунуть за пазуху. Потом он вместе с Нарином кое-как поставил эльфа на ноги и потащил к потайной двери. Уцелевшие охранники сидели на полу, качаясь, словно от глубокого горя, и не пытались им помешать.
Но не успели они дотащить Маглора до цели, как из дальнего конца зала долетел лязг и стук. Кто-то ломился в дальнюю дверь, медленно и настойчиво открывая ее силой. Нарин уже нажал на рычаг, и закрытая сама собой потайная створка опять поползла в сторону, опять неспешно.
— Демоновы двери! — шипел Индиран, торопливо выхватывая из пояса патроны, они скользили в обожженных ноющих пальцах. — Морготовы патроны!!!
Вот в конце зала протиснулся в щель невысокий мужчина с ружьем, высвободил оружие неловко и двинулся к ним, целясь на ходу. Выстрелил. Пуля выбила осколки камня возле головы эльфа, что стоял, прижимаясь к стене.
Выстрел, совсем близко…
Фанатик шарахнулся в сторону, нырнул за статую у стены. В щели потайной двери торчало дуло ружья.
— Профессор, с вами все в порядке? — осведомился Кориндиль с той стороны очень вежливо. — Вы нашли профессора Верен?
— Ловите! — заорал Индиран, с силой пропихивая Аэлин сквозь щель в темноту потайного хода. Затем прицелился и выстрелил из револьвера в голову фанатику — три патрона Индиран все же зарядить успел. Дальше он недолго состязался с вражеским стрелком в скорости стрельбы и удаче, а Нарин протаскивал сквозь открывающуюся дверь все ещё полудохлого эльфа. Раздался вскрик "Всеотец, это кто?" Индиран упал в дверь последним и надавил на другой рычаг всем весом. Дверь так же нехотя поползла опять к стене. Эйверин выстрелил в щель ещё два раза, потом у него патроны кончились. Просунувшееся вслед за беглецами дуло ружья он сшиб прикладом.
Студентов тут было пятеро вместе с Кориндилем. Самые нетерпеливые и бодрые. И от эльфа они шарахались даже вооруженные.
— Дай сюда, — Индиран отобрал у парня бесполезное теперь ружье и вогнал дуло в щель над рычагом. Рычаг дернулся раз и другой безуспешно. Теперь они были на время в безопасности.
— Торопитесь, — сказал он, — скорее, на выход. Помогите ему. Это наш проводник, э-э, Мэйтар, ему сильнее всех досталось. Давайте, давайте, скорее, — повторял он, почти наощупь заряжая револьвер. Хотя студенты уже поспешили вперёд, поддерживая Маглора с двух сторон и ведя под руки Аэлин вопреки ее протестам, через рубашку и жилет Индирана смутно пробивалось свечение Камня, а живот по-прежнему жгло.
Он торопливо отвернулся от них. Убрал револьвер и нащупал под рубашкой Камень и брякнувшую шкатулку. Просунул туда руку, кое-как приоткрыл там шкатулку и закатил в нее Камень прямо в тряпке. Закрыл, услышал щелчок.
Никаких дурацких объяснений. Ему может с одним Маглором хлопот хватить, когда тот в себя придет…
На выходе из потайного хода они, наконец, собрались все вместе. Студенты из экспедиции и их преподаватель, Аэлин с Нарином, эльф и Индиран. Маглор выглядел ещё вполне как эльф, видно, сил ему не хватало себя спрятать за видением или как там его умение называлось. Что о нем думают студенты, Индиран и знать не хотел. Когда кто-то начал спрашивать, просто оборвал его.
— Пережидать больше нельзя, — сказал он, — идём к нашей стоянке в пригороде. Там есть небольшой запас еды и патронов, лекарства. Там сделаем вид, что перешли реку, сами пройдем по воде вверх по течению и спрячемся. Может быть, это запутает уцелевших волков.
— Что с вашим проводником? — уточнил Кориндиль. — Ему нужна помощь?
— Ему нужны перевязка и отдых, но отдыхать нельзя. Рядовые фанатики могут не знать, где этот выход, но дверь они однажды вскроют…
Жаль, эльфа обобрали. Его напиток бы здесь не помешал.
— Покажите руку, — повелительно сказала Аэлин рядом.
Маглор, сидевший на полу у стены, запрокинув голову, нехотя на нее посмотрел — и молча повернул правую руку ладонью вверх. Аэлин хотела что-то сказать — и промолчала.
— Что? — спросил Индиран, подойдя.
— Это не свежий ожог, — прошептала она.
— Разбираетесь?
— Немного.
Она сдернула с шеи тряпку, которую повязала на лицо, и которая так там и болталась. Ничего чище у них все равно не было.
— В усадьбе перевяжу нормально, — сказала она. — Помогите ему.
Нарин и ещё кто-то молча помогли эльфу подняться, подставили плечи. Удивительно было, что он вообще ходит, а не лежит пластом. Впрочем, они все в любом случае легко отделались.
Снаружи стояла глубокая ночь, но луна ещё не опустилась за горизонт и недурно подсвечивала им дорогу. Должны пройти. Выбора и нет.
У беглецов были на всех два револьвера и три ружья, одно уже разряженное, не считая его личных. Огрызаться
