class="p1">— Да нет, бумажки какие-то.
— А ну, прочитай, что там. Я бы и сам прочитал. Если бы умел.
Хрюша покрутил бумажку, пытаясь поймать первые лучи солнца. Откашлялся и громким голосом, чётко начал читать.
— Дорогие граждане Сен-Мари! Король Георг лжец! Ублюдок и кровосмеситель! Кровопийца и тиран! Долой власть короля! Да здравствует демократия!
С каждым словом в листовке он читал всё тише и тише, сбившись в конце на неразборчивый шёпот.
— Это ещё что значит? — спросил Блонди.
— Это листовки каких-то смутьянов, — ответил Генри. — Они их будут расклеивать везде, чтобы подбивать народ на бунд. За одно только то, что мы их прочитали, можно на эшафот угодить, а уж хранить это сразу приговор.
— Точно, — ответил Хрюша. — Давайте их сожжем?
— У тебя кремень что ли есть?
— Нету.
— Тогда просто закопаем, от греха подальше.
— Ох, вот тебе и ответит, кого мы ограбили, — сказал Блонди, глядя через два изумруда сразу. — Каких-то смутьянов, которые наговаривают всякие гадости на нашего славного короля. Святое дело можно сказать сделали. Государственной важности. Лишили бунтарей их кормовой базы. Так что можно выдохнуть, в городскую стражу жаловаться на нас они не пойдут, хе-хе-хе.
— Не нравится мне это всё что-то. Одно дело простые бандиты, а какие-то подпольщики — совсем другое.
— Вот тебе принципиально, что ли? Расслабься, брат, расслабься. Мы сказочно богаты, как короли, этот день надо отметить.
— А что будем делать с камнями? — спросил Хрюша.
— Как что, — ответил Генри, — продадим ювелирам.
— Это опасно.
— Поросёночек прав, — отрезал Блонди. — С камнями надо быть осторожным. Ювелиры они, суки, такие. Вопросы начнут задавать, откуда, мол, у вас эти камушки? Вы что-то не выглядите, как печальный внук покойной бабуси, которая оставила вам в наследство такую бесценность. И так далее и тому подобное. Да если и вопросов глупых не начнут задавать, то надерут как липку, и обкрадут.
— А ещё наши обокраденные дружки могут пройтись по всем ювелирам и дать описания камней. Мол, принесет их вам кто, а вы нам про них сообщите, за долю малую. Попадёмся мы в ловушку, точно.
Блонди одобрительно хлопнул Хрюшу по плечу.
— В тебе пропал криминальный гений, толстяк, мыслишь здраво, как настоящий бандит.
Генри не мог отвести взгляда от драгоценностей, а при мысли, что он не сможет их превратить в звенящее золото, даже дышалось тяжелее.
— Так и что вы предлагаете?
— Да что тут предлагать, — ответил Блонди. — Дело яснее некуда, уберём камушки обратно в сундучок и прикопаем, до поры до времени. Пускай товар «отлежится», как говорят у нас, а когда пыль уляжется, превратим его в звонкую удобную монету.
Генри облизнул пересохшие губы. При мысли, что с камнями надо будет расстаться, пусть и на время, ему делалось дурно.
— Ну а золото? — охрипшим голосом спросил он, — хотя бы золото мы можем оставить себе?
Блонди глянул на Хрюшу, тот пожал плечами.
— Золото оно везде золото, — ответил Хорхе с важным видом, чувствуя, как его мнение стало важным в группе. — Не вижу причин, почему бы благородным донам, вроде нас, и не пропить часть из него сегодня.
Драгоценные камни и листовки против короля сложили обратно в сундук, подумав, Блонди засунул туда же мундир стражника.
— Ну а чего добру пропадать, — сказал он, — а возвращаться в город в нём смысла нету.
Под приметным деревом на опушке леса они быстро выкопали яму поглубже, засунули туда сундук и засыпали землей, накидав сверху листьев и веток. Со стороны нельзя было сказать, что здесь что-то есть.
— Надёжно, как в банке, — сказал Блонди, хотя у Генри ощущение было такое, как будто его с правой рукой заставляют расстаться. — Пойдемте-ка, выпьем по такому святому поводу.
Он сиял так, что мог посоревноваться со свечой.
— Так и быть, разрешаю вам угостить меня первой кружкой, чтобы выказать вашу любовь ко мне.
В кошеле у каждого из них болталось по тридцать монет золотом. И хотя Генри очень подмывало похвастаться, что ещё совсем недавно он почти выиграл все восемьсот, но не мог не признать — тридцать монет, это целое состояние.
Следующий день запомнился Генри довольно смутно. Его память с трудом подсвечивала лишь отдельные фрагменты. Вот Блонди танцует на столе, выделывая ногами какие-то безумные кренделя, и во все стороны летят кружки и закуски. Вот две девчонки сидят на коленях у Хорхе и кормят его виноградом, а он лоснится, как кот обожравшийся сметаны. Следующий фрагмент, и вот уже Хрюша, голый по пояс, на четвереньках катает у себя на спине рыжую, а та, визжа и хохоча размахивает над головой корсетом. Вот за ними по улице бежит четвёрка стражников, а Блонди мерзко хохочет и через плечо кидает в них медяки пригоршнями. Снова провал и вот Блонди с Генри фехтуют, как мечами, палками колбасы. Хрюша с яблоком во рту решает прыгнуть сальто-мортале прямо со стола, грохается на спину и все содержимое летит в воздух...
Генри с трудом разлепил глаза. Свет едва пробивался через мутное чердачное окошко таверны «У дядюшки Мака». Рядом, на своей койке, оглушительно храпел Блонди. Охая и держась за голову, Генри растолкал приятеля.
— Эй, очнись.
— Убью, гад, уйди, — прохрипел Блонди.
— Ты лучше ответь, почему мы здесь и где Хрюша?
Лицо у Блонди распухло так, словно он вчера пытался подраться с пчёлами.
— Ты вообще ничего не помнишь?
— Немногое, — честно ответил Генри.
— Везёт тебе. Многое забыть я бы хотел, а не сгорать от стыда, да что теперь. Ладно, не буду нагружать тебя твоими вчерашними аморальными выходками, отвечу просто. Хрюша отсыпается на постоялом дворе, там он отключился и мы его не донесли. С дядюшкой Маком мы вчера взяли расчёт. Точнее, он нам с тобой позволил переночевать тут, вместо нашей оплаты за прошлую неделю. Ты этому факту так возмутился, что хотел купить весь трактир, но я тебя кое-как угомонил, чтобы ты не светил лишний раз золотишком. Но я бы на твоём месте на глаза ему не попадался, Мак, кажется, сильно обиделся на твои вчерашние вопли,
