безнадежности.
Васька
— Пойдем, Василиса, — теть Соня приобнимает меня за плечи и ведет в сторону летнего лагеря, — толку от того, что мы будем здесь находиться, нет.
От руки родственницы исходит тепло, но меня все так же потрясывает. Всему виной сильный ветер, который сдувал всякую надежду на благополучный исход, а еще жуткое волнение за Баринова.
— Ты нам все рассказала? Может, — теть Соня пропускает меня вперед на входе и дальше ведет в сторону комнаты, — что-то упустила, Вась? Каждая мелочь важна.
— Все. Мне добавить нечего.
Сухо проговариваю и заламываю пальцы, чтобы убедиться в том, что происходящее правда.
— Нин, принеси Ваське какао, — бросает в сторону родственница, пока их голоса отдают в моей голове призрачным гулом, словно я внезапно оказалась в другой реальности, — проходи.
Не сопротивляюсь и кутаюсь в пледе, который приносит Нина Михайловна вместе с какао. Вкуса напитка не чувствую, прокручивая в мыслях вечер и ночь. Снова и снова, пытаясь найти там существенную зацепку. Теть Соня садится рядом, а у меня в груди настоящая буря. Она то поднимается с новой силой, то внезапно затихает, оставляя пустоту. От очередного приступа дрожи клацаю зубами по кружке, на что теть Соня вздыхает и водит рукой по моей спине.
— Ты должна была мне сказать о том, что вы собираетесь покинуть лагерь, — родственница говорит спокойно, но мне не нужно смотреть на нее, чтобы понять, насколько она во мне разочарована, — тогда бы мы спохватились раньше, а сейчас…
Нас прерывает стук в дверь. Перед глазами всплывает фигура Вероники. По лицу девушки понятно, что новости у нее отнюдь не хорошие.
— Софья Николаевна, — Вероника мажет по мне сочувствующим взглядом, — его так и не нашли. Не играли они ни в какие прятки. Ильяс молчит, как партизан. Не знаю, что делать…
Ужас разрастается в душе со скоростью света. Эмоции настолько сильные, что я еле удерживаю кружку в руках. Теть Соня медленно поднимается и трет лицо руками, после чего смотрит на меня. По взгляду понимаю ее мысли и шумно сглатываю.
— Видимо, после этого сезона мне придется искать другое место работы, — она слегка нервно поправляет подол своего серого платья и идет к выходу, — нужно оповестить родителей и, да, отведи меня к Ильясу. Пришло время серьезно поговорить с мальчиком.
Васька
13 часов назад
Я злюсь на Никиту и на его навязчивого, чуть ли не противного до тошноты друга, который не спешил убирать от меня свою руку. Чтобы никто другой, кроме виновника моего гнева, не попал под раздачу, смотрю только в темные глаза. Кажется, что у Никиты внутри плещутся те же самые эмоции. Простое слово «прости» неужели так сложно произнести?! От его наглости и самоуверенности мне хочется зарычать и застонать одновременно. Только я молчу. Все, что выдает меня с головой, — дыхание. Частое. Тяжелое.
Все из-за скопившейся внутри ненависти и желания довести Баринова до состояния, где он без промедления снимет свою корону.
— Итак, парочка, — Вит отвлекает меня тем, что проводит пальцем по моей щеке, от чего я непроизвольно дергаюсь, кривясь, а Никита одергивает его руку в сторону, — оу, полегче, брат! Я всего лишь…
— Не надо, Вит.
Голос Баринова немного осаждает мои эмоции. Он грубит собственному другу за то, что тот… дотронулся до меня? Бред, конечно. Наверное, не терпит, когда кто-то вмешивается в разговор. Этот вариант более вероятен, если учитывать то, как мы с Бариновым общаемся, начиная с первого дня пребывания в лагере.
— Понял, — Виктор поднимает руки вверх и улыбается после недолгих гляделок с Никитой, — трофеи не трогать, — у меня рот открывается, чтобы задать вопрос насчет его последнего высказывания, но Вит умудряется затараторить вперед меня, да так, что все внимательно его слушают, — итак, внимание! Игра-а-а! — Он изображает битье по барабанам и окидывает нас дьявольским взглядом.
Только так и могу охарактеризовать темные глаза, в которых светятся бесовские огоньки. Этот парень точно не помрет от скуки. С такими задатками из него выйдет неплохой тамада или клоун на крайний случай.
— Правила простые, — Вит встает боком, пока Никита испепеляет его взглядом, а я скрещиваю руки на груди и хмурюсь, потому что гадкое предчувствие расползается противным ужом по грудной клетке, грозя захватить сердце, которое и так работает с перебоями, — выбираем парочку…
— Можно же с помощью бутылочки?
Вика встревает в столь эпичную речь Вита, которой отмахивается от навязчивой девчонки рукой и продолжает петь дифирамбы.
— Можно, но первых я уже выбрал, — он указывает на нас рукой, вызывая у меня истеричный смешок, — все, что вам нужно сделать, так это пройти по краю обрыва и не упасть.
— Что?!
Из груди вырывается возмущение, и я смотрю на парня, как на сумасшедшего. Какой еще к чертям обрыв?! Там же опасно.
— Вит, — Никита подходит к нему, но тот пятится в сторону обрыва, до которого рукой подать, — перестань. Это не смешно.
— Вот знал, что с вами каши не сваришь, — парень уже увереннее идет к цели, а у меня легкие сдавливает от страха, потому что с такой скоростью можно с тарзанки прыгать, — придется самому.
— Виктор!
Позади звучит голос Дениса. Девчонки ахают, когда тот со смехом пробегает вперед и тормозит у самого края. Баринов срывается с места, а я плетусь вместе с ребятами. Мне совсем не весело. Сердце так сильно стучит, что гулкий звук отдает в ушах. Мне не нравится друг Никиты, но и не хочется, чтобы он по глупости свалился в реку.
— Вит, прекращай, — Никита с фырканьем идет к парню, но тот делает вид, что падает, и все дергаются, естественно, — черт!
— Ха-ха-ха! Вы бы видели свои лица.
Виктора смешит ситуация, вызывающая у меня чуть ли не панику, и я хочу развернуться, чтобы вернуться к костру, ведь из-за ветра и страха меня начинает колотить. Вот только не получается. Рядом со мной материализуется Вика и злобно зыркает.
— Отойди, пожалуйста, — спокойно произношу, на что коллега лишь усмехается, пока парни разбираются между собой.
— Нет, — девушка ставит руки на бока и дарит мне презрительный взгляд, — ты же сомнительная личность. Откуда мне знать, вдруг ты нас сдашь.
— Нужны вы мне больно. Я просто не хочу участвовать в дурацких играх.
— Как будто ты можешь предложить что-то умнее, — Вика лицемерно улыбается, а я делаю шаг вперед, на что она скрипит зубами и заслоняет мне проход, — уйдешь вместе со всеми.
— Я уйду сейчас, — пытаюсь протиснуться вперед, но она не дает, — ты мне не помешаешь.
— Ну попробуй.
Вика
