только сейчас осознала, что и правда ничего сделать нельзя. Они вдруг ахнула и даже стукнула себя рукой по бедру.
— Мне нужен шприц, — приказала она. — Прямо сейчас. И быстро.
Кровь медленно поступала в вену умирающего. Медсестра аккуратно вытащила иглу и выпрямилась. Лика, сжимая руку в локте, где слегка саднил укол, взяла у неё шприц и спрятала в карман халата.
— Идите, — отпустила женщину Лика. — Вас тут не было. Вы ничего не видели.
Глаза Дэна всё также были закрыты.
— Дэн, ты должен поправиться, — Лика села рядом. — Ты мне нужен, Дэн. Кроме тебя, никто не сможет защитить меня от серых и Гривцова. А Стропалецкий как-то связан с каким-то полковником, который тоже ищет аргов. А я совсем ничего не понимаю. Кругом одни враги и предатели. Ты, наверное, единственный, кому я верю. Хоть и не знаю про тебя ничего. Но ты поправишься. Моя кровь тебя вылечит. Надеюсь…
Ресницы Дэна дрогнули. Послышался какой-то звук. Обожжённые запёкшиеся губы под маской шевельнулись. Лика осторожно стащила её и прислушалась.
— Нет, — произнёс Дэн с трудом. — Нет.
— Да, — сказала Лика. — Ты не имеешь права меня бросить!
Аппарат рядом с койкой вдруг запищал, линии на мониторе пришли в неистовство. Лика вскочила. Пожала руку Дэна и бросилась вон из палаты.
Навстречу ей по коридору уже бежали врачи. Один из них проводил её взглядом, но не остановился. Лика вышла из отделения реанимации и спустилась на первый этаж, по пути избавившись от халата.
Только на улице она перевела дух. Она не знала, правильно ли поступила, или, может, наоборот, она ускорила смерть Дэна. Но всё же оставалась надежда. Тут она вспомнила, что должна позвонить матери, она же обещала больше не пропадать.
— А к тебе только что мальчик заходил, — сообщила мама, похвалив за послушание. — Ну, этот смешной. Вернее, сейчас он уже не смешной. Наоборот. Я его даже не узнала.
— Ветров?! Матвей? — Лика не могла сдержать эмоций. — Мама, а где он? Куда пошёл? Мама, догони его. Пожалуйста!
— Да не волнуйся, я ему твой номер дала. Наверное, позвонит. Жди.
Лика от радости чуть не подпрыгнула. Матвей не уехал, это раз. Матвей приходил к ней домой, это два. Стропалецкий её обманул.
Телефон в руке замурчал и Лика, сразу поняла, что это звонит он, Матвей.
— Лика, это я, — услышала на его голос.
— Стропалецкий сказал, что ты уехал.
— Лика, я не знаю, как это получилось. Мне вдруг показалось, что надо срочно ехать. Что меня ждут дома, и что ты не хочешь меня видеть. Не знаю, что нашло. Опомнился уже на вокзале, когда в поезд садились. Тренер просто обалдел, когда я сказал, что остаюсь. Пытался задержать, но я отбился. Представь? Теперь, наверное, до занятий не допустит. А телефон я у друга одолжил. Мне, вообще, наши ребята деньгами скинулись.
— Матвей, я так рада, — Лика почувствовала, как защипало глаза. — Так много надо тебе рассказать. И про Стропалецкого тоже. Ты где сейчас? Давай встретимся на Адмиралтейской.
Лика сбежала по ступенькам и ринулась к метро. На «Международной» она села в поезд и постаралась не думать о тоннах земли над головой. К счастью, ветка была прямая, и ехать не очень долго. Она потерпит.
На «Адмиралтейской» Лика не спеша прогулялась по вестибюлю. Рассмотрела медальоны с барельефами адмиралов. Полюбовалась мозаичным панно с Петром Первым. Император в окружении соратников рассматривал план будущего города. Историю Лика не очень любила. Как-то скучным казалось читать про то, что было давным-давно. Ну, было и было. Папа, конечно, такого отношения не одобрял. Говорил, что те, кто забывают историю, обречены на её повторение. Ну и подумаешь.
Лика ещё раз вгляделась в суровое лицо царя. Стропалецкий вроде намекал на то, что арги подменяли правителей. Вот те исторические байки, которые рассказывал отец, Лика хорошо помнила. Если бы в школе историю преподавали так же интересно, может, Лика и полюбила бы её. Как-то папа ездил на конференцию в Амстердам. И после, вручив подарки, принялся показывать фотографии. В том числе дом в городке Заанден, где жил русский царь во время путешествия в Голландию. «После этой поездки многие современники отмечали, что Пётр Алексеевич стал говорить с акцентом и даже в росте изменился. Некоторые считали, что царя подменили. Обвиняли Лефорта, его ближайшего соратника», — со смехом говорил отец, добавляя, что, конечно, это были слухи и происки бояр, не желавших перемен. И вот сейчас, глядя на панно, Лика подумала, а что, если это были не слухи? Если Стропалецкий прав?
Лика вздохнула и вышла на платформу. Тёмная арка туннеля с горящим табло наверху и убегающие в черноту рельсы. Лика, стараясь быть незаметной, прошла до самого конца, туда, где уже не было колонн, где, действительно, имелась серая железная дверь с надписью: «Пост телеуправления». Рядом на стене висело небольшое переговорное устройство и телефонная трубка. Дэн писал про какой-то личный код. И как его использовать? Ничего, сейчас приедет Матвей, и они что-нибудь придумают. Боковым зрением Лика заметила служащую метро в форме и пилотке, которая смотрела в её сторону, и она поспешила отойти и вернуться к панно. Где же Матвей? По времени он уже должен был появиться.
Вдали с эскалатора потоком спускались пассажиры, растекаясь на два ручейка: влево и вправо. Вот и Матвей! Лика принялась махать руками. Со стороны «Комендантского проспекта» подъехал громыхающий состав, толпа растеклась по вестибюлю, скрыв Матвея из глаз. Лика подпрыгнула, не прекращая подавать ему знаки. Матвей тоже увидел её и поднял руку. За его спиной, в гуще людей мелькнуло серое лицо. Лика замерла.
— Матвей! — закричала она изо всех сил, — Матвей, берегись!
Набирающий скорость поезд заглушил её крик. Лика бросилась вперёд, расталкивая людей, и встретилась глазами с ухмыляющимся лицом Пита. Он шёл прямо за спиной Матвея и, словно издеваясь, медленно занёс над его головой металлическую трубку. Лика продолжала бежать вперёд, понимая, что не успеет.
Матвей вдруг резко ушёл вправо, перехватил руку Пита, и перекинул его через плечо. Лике показалось, что гранитный пол содрогнулся. Матвей отскочил и тут же сделал подсечку подоспевшему Вернону, который тоже, оказывается, был рядом. Вернон опрокинулся на спину, но тут же вскочил, словно резиновый. Неуловимое движение, и Матвей упал. Вернон замахнулся ногой, Матвей откатился, удар пришёлся в пустоту. Пит тем временем поднялся, и теперь они с двух сторону атаковали противника. Матвей тоже вскочил и принял боевую стойку, совсем как на соревнованиях. Лика издали наблюдала за поединком, кажется, понимая,
