присылает смайл – обезьянку, которая прикрывает глаза руками. Улыбаюсь, представляя, как она это делает, и быстро строчу ответ.
Да. Я уже в пути.
Сердце замирает и тут же сильно толкается вперед. Она не отстраняется на меня, и те вопросы, которые кололи острыми иглами мою совесть, остаются не озвученными. Понимаю, что скорее всего они зависли в воздухе на время, и когда-то мне нужно рассказать Арине обо всем. Только боязнь раскрыть перед кем-то свои кровоточащие раны сильнее голоса разума. Вовсе не по-мужски, как бы сказал отец. Знаю, но даю себе отсрочку.
К тому моменту, как я подхожу к дому Бельских, Арина уже стоит на балконе. Рад так, что после того, как помогаю ей спуститься, прижимаю к себе до треска ребер. Она в ответ скромно обхватывает меня руками. Молча стоим, прилипши к друг другу. Не виделись несколько часов, а ломка была трешовая.
- Пойдем.
Отмираю первым и беру ее за руку, переплетая пальцы. Это стало каким-то ритуалом. Глупо думать, что подобные манипуляции помогут все решить, но я вкладываю в жест больше значения, чем кто-то может подумать. Фантик не спрашивает, куда мы путь держим, и идет рядом, не смотря под ноги. Небом звездным любуется.
Я не нарушаю умиротворения, которым пропитан воздух вокруг нас, но лишь до той поры, пока мы не оказываемся перед обшарпанной трехэтажкой. Арина стопорится, не отпуская моей руки, и вопросительно заглядывает в мои глаза.
- Познакомлю тебя кое с кем, - хмурюсь, но уже не сомневаюсь в том, что хочу показать ей эту сторону своей жизни, - только не пугайся.
- Ага.
Как-то нервно выдает Фантик и идет со мной в старое здание, на втором этаже которого находится скромная однушка, выделенная Матвею. В подробности я не вдавался. Знаю лишь, что Мот за свои девятнадцать натерпелся и хапнул от реальности по самое горло. Не было у него, кроме пацанов, ни одной родственной души или близких людей. Наверное, поэтому жестокость переходила все границы, а вседозволенность не видела рамок.
Дверь не заперта, и я смело веду Арину внутрь, где она встает, как статуя. Голубые глаза так расширяются, что я начинаю переживать за ее состояние. Матвей хмуро скользит по ней взглядом, застыв с бутылкой минералки в руке. Между нами немое сражение происходит, после чего Мот кивает. Бельскую приходится тянуть за собой в комнату, где сидят Митяй и Артур. Компания не в полном сборе, и даже хорошо, что всех нет.
- О, те на!
Димка начинает смеяться, а Арт вытягивает перед собой ноги с равнодушием на лице. Он всегда такой. В любой ситуации остается хладнокровным. Митяй колкостями бросает, а Матвей эмоциями бьет. Компашка та еще.
- Матвей, Артур, Дима, - указываю на парней, пока Бельская мою руку крепко сжимает, - знакомьтесь, моя девушка – Арина.
- О-о-очень приятно!
Летит хлестко от Димки, Артур угукает и тянется к пачке с чипсами. Матвей же молчит, открывает бутылку и жадно пьет. Фантик на меня взгляд переводит. Вся белая, как полотно. Улыбаюсь ей, чтобы поняла, нормально все. Никто ее не тронет.
- Расслабься, бледная, - Мот подходит к дивану и падает на него с ядовитой ухмылкой, - не знали мы, что ты с Бойцом. Знали бы, - он на меня жгучий взгляд бросает и берет джойстик, врубая игру, - не стали бы пугать.
- Да, - Митяй подсаживается к Матвею и пожимает плечами, - ты же вроде с очкариком была, а он склизкий тип.
Арина вздрагивает, а я ее руку большим пальцем поглаживать начинаю. Боится ведь, как тот кролик.
- Бледная, - игнорируя мой предупреждающий взгляд, Матвей отводит джойстик в сторону и ставит игру на паузу, - тебя чаем угостить? – Митяй со смешком рот прикрывает, а я вопросительно брови поднимаю, потому что услышать от Мота более или менее вежливые слова сродни апокалипсису. – У меня зефир в шоколаде есть. – Тут смехом взрывается самый хладнокровный, на что главарь банды отвечает хмурым взглядом. – Че? У меня девушка друга в гостях. Надо же проявить гостеприимство.
Глава 38
POV Арина
Мне казалось, что я попала в какой-то фильм ужасов. Самый настоящий кошмар, где мне отведена роль жертвы, над которой будут издеваться все, кому не лень. Тело, словно в тиски сжали, не пошевелиться и не убежать. Ноги даже не ватные, а деревянные и прибиты к полу гвоздями. Если бы не Кирилл, то точно упала бы в обморок от того страха, который сердце в кулачок схватил.
- Извините, у меня не пентхаус, - в сознание врывается голос Матвея, который ставит передо мной кружку с изображением розовой пантеры, - чай обычный, в пакетиках, но принцесске сойдет, да?
Звучит с подколом, и я прихожу в себя, потому что Бойцов обнимает со спины, слегка подталкивая к столу, где уже лежит пакет с зефирками. Я была так сильно шокирована, что не заметила, как мы переместились с той комнаты в маленькую кухню. Тепло от сильного тела Кирилла меня оживляет, и я наконец вдыхаю полной грудью. Помещение небольшое. Нет роскоши, но и беспорядка нет. Все убрано. Старый кухонный гарнитур, электрическая плита, раковина, старый холодильник с наклейками, стол и пара стульев, на один из которых меня усаживает Кирилл.
- Она не принцесска.
Раздается усмешка Бойцова над ухом. Он стоит позади, как охранник, а Матвей странно улыбается. Есть в этом парне что-то до ужаса пугающее. Он смуглый, волосы черные, а глаза, как пропасть. Я даже смотреть в них не могу. Жутко. Особенно после нашей стычки в переулке.
- Да? – Матвей с ленцой ставит передо мной пачку с чаем и подает ложку. – А учится с блатными, потому что…?
- У нее нет богатых родителей, Мот, - Кирилл скрипит зубами, пока я смотрю на стол, - тему закроем.
- Ага, - Матвей садится напротив меня, расслабленно раскинувшись на стуле и скрестив руки на груди, - а я подробности знать хочу. Кто твои родители, бледная?
- Мот…
Кирилл тяжело вздыхает, а я сглатываю. Язык прилипает к небу и отрываться не хочет. Так и смотрю на пакет с зефиром.
- Мама – учительница английского языка, а отец – преподаватель в ВУЗе. – Выпаливаю, сжав кулаки, и поднимаю глаза, сталкиваясь с насмешливым взглядом Матвея. – У меня два пятилетних братишки. Родители разошлись, потому что папа нашел
