Сегодня же на Хунджерабе расположился самый высокогорный в мире пограничный пост — два деревянных дома метрах в пятистах друг от друга. Это — нейтральная территория между Пакистаном и КНР. Шлагбаумы, государственные флаги, скучающий офицер с пакистанской стороны, а кругом — долина, покрытая сырой травой и озерцами талой воды. Дальше — пустынные горы и ледники. Лишь на «ничейной полосе» пасутся не знающие таможенных правил ленивые яки.
Новый мост через реку Хунза был открыт лет 15 назад. Но, как видите, он не слишком отличается от старого
…Самые многочисленные «гости» в этих местах — грузовики. То в одиночку, то целыми «механизированными группами» тяжело груженные машины сплошным ручейком просачиваются через КПП, чтобы «стечь» туда, вниз, — на южноазиатскую сторону. Ну и обратно. Здесь берет начало известное Каракорумское шоссе, по сути, совпадающее с древней караванной дорогой. По нему можно перемещаться между побережьем реки Инд, китайским Синьцзяном и даже Средней Азией.
На грузовиках надписи в основном на китайском и урду, но, прежде чем они закончат свой путь, буквы, пожалуй, успеют покрыться непроницаемым слоем грязи. Впереди долгий маршрут над обрывами холодных пенистых рек, в том числе упомянутого уже великого Инда, который берет начало совсем неподалеку от этих мест, а тут кажется простым горным потоком…
На многих машинах написано как раз «Хунза», и наш сопровождающий-пакистанец улыбается: «Почти все дороги проходят через нее. И раз вы из России, вам тоже туда: все в Хунзе помнят, как их предки едва не стали «русскими».
Танец с саблями
Жители этого древнего княжества, хунзакуты, с легкой иронией относятся к тому, что кого-то еще в мире называют горцами. Ну, в самом деле, не очевидно ли, что с полным правом это имя должны носить лишь те, кто живет возле знаменитого «места горной встречи» — точки, где сходятся три высочайшие системы мира: Гималаи, Гиндукуш и Каракорум. Из 14 пиков-восьмитысячников Земли пять находятся поблизости, в том числе вторая после Эвереста К2 (8 611 метров), подъем на которую в альпинистском сообществе ценится даже больше, чем покорение Джомолунгмы. А что сказать о не менее прославленной здешней «вершине-убийце» Нанга-Парбат (8 126 метров), похоронившей рекордное число восходителей? А о десятках семи- и шеститысячников, буквально «толпящихся» вокруг Хунзы?
Пройти через эти скальные массивы вам будет не под силу, если вы не спортсмен мирового уровня. Вы сможете лишь «просочиться» узкими перевалами, ущельями, тропами. Издревле эти редкие артерии контролировались полуразбойничьими княжествами, которые облагали значительной пошлиной все проходящие караваны. Хунза считалась среди них одним из самых влиятельных.
В далекой России про этот «затерянный мир» известно немного, причем по причинам не только географическим, но и политическим: Хунза, наряду с некоторыми другими долинами Гималаев, оказалась на территории, за которую почти 60 лет ведут яростный спор Индия и Пакистан (главным его предметом остается куда более обширный Кашмир). СССР — от греха подальше — всегда старался дистанцироваться от конфликта, и делал это со свойственной ему неуклюжестью. К примеру, в большинстве советских словарей и энциклопедий та же К2 (другое имя — Чогори) упомянута, но без указания местности, в которой она находится. Здешние, вполне традиционные названия были стерты и с советских карт, и, соответственно, из советского новостного лексикона.
Но вот что удивительно: в Хунзе про Россию как раз знают все — этот факт засвидетельствовал нам буквально первый встречный, некто Исмаил, по профессии— исполнитель национальных танцев с оружием в руках и зубах. Хунзакуты — народ воинов. Согласно легенде, их карликовое горское государство основала группа воинов, отбившихся от армии Александра Македонского во время его Индийского похода. Они, естественно, установили тут строгую боевую дисциплину — такую, что жителям с мечами и щитами пришлось и спать, и есть, и даже плясать…
С Исмаилом мы познакомились случайно, на подъезде к городу Каримабаду, административной столице Хунзы. Мой водитель указал нам на этого «известнейшего артиста», а тот, узнав, откуда я родом, согласился за умеренную плату показать «настоящий хунзакутский танец». Вечером Исмаил, уже с сыном, зашел ко мне в гостиницу: «Пойдем, тут есть одно затерянное местечко…»
Встреча поколений в показательном бою: отец и сын с саблями…
Оказалось, что артист знал все самые укромные и живописные поляны в округе. На одной из них, естественно, с видом на горы, уже расположился небольшой оркестрик. Отец и сын, взяв в руки сабли и небольшие щиты (кавалерийские, как мне объяснили), пошли потихоньку описывать вокруг нее круги. Постепенно плавные движения сменились настоящей схваткой на мечах — театрализованной, но мало похожей на танец. Старший танцор быстро подустал, но молодой явно не желал отпускать его, вовсю наслаждаясь диковинной «дуэлью»…
В семье Исмаила это уже далеко не первый случай наследования профессии — искусство экзотической пляски передается из поколения в поколение «уже много веков. И учтите, это не праздные телодвижения. Благодаря нашим танцам сквозь эпохи до нас дошли приемы настоящего боя. Все вокруг-то их давно уже позабыли…» — новый знакомый подмигнул мне. Дело в том, что настоящие сражения на саблях официально запрещены (поскольку хунзакуты, говорят, часто к ним прибегали). Танцоры в основном развлекают туристов, используя всякое оружие, какое под руку попадется. Между прочим, «ты знаешь, что тут, в замке, хранится русский меч? Правда, для представления он не годится, слишком тяжел. Но зато благодаря ему мы помним, как успели несколько дней «пожить» в твоей стране». Теперь обо всем по порядку.
Два капитана
«Замком» многие местные жители почтительно называют Балтитский форт, нависающий со скалы над Каримабадом. Ему уже около 700 лет, и в свое время он служил местному независимому правителю и дворцом мира, и крепостью. Говорят, мастера из соседнего Тибета строили форт с тем расчетом, чтобы он сливался с окружающими горами, хотя, по-моему, цитадель прекрасно видна из долины отовсюду. Сегодня, не лишенный импозантности снаружи, изнутри Балтит кажется мрачным и сырым. Полутемные помещения и бедная обстановка — обычные горшки, ложки, гигантская печь… В одном из помещений в полу обнаружился люк — под ним мир (князь) Хунзы держал своих личных пленников. Светлых и больших помещений немного, пожалуй, лишь «балконный зал» производит приятное впечатление — отсюда открывается величественный вид на долину. На одной из стен этого зала — коллекция старинных музыкальных инструментов, на другой — оружие: сабли, шашки и, наконец, тот самый «русский меч», о котором толковал Исмаил. Он оказался обычным драгунским офицерским палашом, подаренным миру.
А дальше разворачивается весьма нетривиальная история. В одной из комнат гид с гордостью объявляет: «Вот два портрета: британского капитана Янгхазбенда и вашего полковника Громбчевского, которые решили судьбу нашего княжества». («Не совсем верно», — отмечаю я про себя. К моменту этого «решения» Громбчевский тоже был еще капитаном»…)
Вот как случилось, что на стыке Каракорума и Гималаев чуть не появилась русская станица: в 1888 году к тогдашнему миру Хунзы Сафдару Али прибыл с миссией русский офицер Бронислав Громбчевский. Тогда на границе Индостана и Средней Азии шла Большая Игра, активное противостояние двух сверхдержав XIX века — России и Великобритании. Не только военный, но и ученый, а впоследствии даже почетный член Императорского географического общества, этот человек не собирался завоевывать для своего царя земли. Да и было с ним тогда всего шестеро казаков. Но все же речь шла о скорейшем устройстве торговой фактории и политическом союзе. Россия, имевшая к тому времени влияние на всем Памире, устремила теперь свой взор к индийским товарам. Так капитан вступил в Игру.
Сафдар очень тепло принял его и охотно заключил предлагаемое соглашение — он опасался напиравших с юга англичан.
И, как оказалось, не без оснований. Миссия Громбчевского не на шутку встревожила Калькутту, где в то время находился двор вице-короля Британской Индии. И хотя специальные уполномоченные и шпионы успокаивали власти: вряд ли стоит опасаться появления русских войск на «макушке Индии» — с севера в Хунзу ведут слишком трудные перевалы, к тому же закрытые снегом большую часть года, — сюда было решено срочно отправить отряд под командованием Фрэнсиса Янгхазбенда.
Забавно, что оба капитана были коллегами — «географами в погонах», они не раз встречались в памирских экспедициях. Теперь им предстояло определить будущее бесхозных «хунзакутских бандитов», как их называли в Калькутте.
