так не вовремя запутавшуюся в юбке. Если выживу — платья в жизни носить не буду.
За моей спиной послышалась возня и сдавленные ругательства. Удивительно знакомые. Не веря в свою удачу, я обернулась. С метаморфом сражался Серебряный Дождь. Этот был на пару с Молнией. Значит, этот настоящий. У них была прекрасно сработанная парная техника боя, но для победы над подобным созданием этого недостаточно. Я сконцентрировалась на уничтожении аркана. Немного усилий — и Всполох включился в борьбу. Метаморфу приходилось несладко, но он прекрасно держался. Казалось, раны не доставляли ему никакого неудобства. После очередной удачной атаки лиса монстр зарычал, его очертания слегка поплыли и начали вновь меняться.
Мысль, пронзившая мою многострадальную голову, была ясной и приводящей в дрожь. Никакой это не метаморф. Это один из стражей гробницы, которую я недавно не то чтобы расхитила, но кое-что оттуда взяла. Он меня выследил и пришёл по мою душу буквально за пару дней. Быстро. Слишком быстро для обычного стража. Мне стало совсем нехорошо. Как я могла не заметить хранителя книги?!
Тем временем тёмная фигура всё увеличивалась в размерах, совершенно игнорирую направленные на него удары. Редко какое оружие способно справиться с действующим хранителем. Что же делать? А что, если…
Совершенно не веря в успех предприятия, я поднялась, выпутавшись из юбки, подбежала к зеркалу и, встав сбоку от него, стала шептать слова привязки. Как победить хранителя я не знала, зато как-то прочла про негативное отношение последних к своим прямым обязанностям. Я попытаюсь освободить его от привязки к вещи. В крайнем случае он застрянет в зеркале, но лучше, конечно, если я его освобожу и больше не увижу.
Я выдохнула последние звуки и тут же поморщилась. Что у меня за день такой? Я попятилась от зеркала в полный рост, где метался и бесновался заключённый хранитель. Интересно, а звук у него выключить можно? От очередного вопля-воя по зеркалу пробежала трещина. Хранитель удивлённо замолк, поражённый подобным эффектом. Увы, ненадолго.
Ничего не объясняя, я выпихала своих спасителей, за исключением Всполоха, конечно, обратно в окно, набросила на зеркало покрывало и с книгой в руке сбежала в тихое место, сопровождаемая какофонией нечленораздельных воплей. За углом, не успев затормозить, я налетела на удивлённого встречей Чёрного Дракона и тут же предупредила, даже не извинившись:
— Скажи, чтобы в мою комнату никто не входил.
— Я думал, это ты там бесишься, — честно признался феникс.
— Хорошего же вы обо мне мнения.
Чёрный Дракон слегка пожал плечами, не оспаривая моего заявления, и уступил дорогу.
До своей комнаты я добралась в кратчайшие сроки, но стоило мне перевязать рану (порез оказался небольшим, но онемение проходило только сейчас), устроиться на мягких тканях и погрузиться в поиски интересующей меня информации, как из-за плеча раздался весёлый голос:
— Могу помочь.
От неожиданности я подскочила и с разворота ударила ценнейшим раритетом… в пустоту. В комнате кроме меня никого не было! Галлюцинации? Такие реальные. Окружающее пространство под моим настороженным взглядом насмешливо безмолвствовало. Стоило мне расслабиться и вновь погрузиться в чтение, как то же голос, но уже из другого угла, начал уверять меня, что он может оказать неоценимейшую услугу многим обитателям этого дворца и мне в частности. Нужно всёго лишь его попросить.
— Хорошо. Прошу тебя помочь мне убрать этого хранителя подальше, — чуть раздражённо повторила я, не понимая, на что подписываюсь..
«Ну и дура», — констатировал Дефансер.
— А что мне за это будет? — голос наполнился живейшим интересом.
— По шее не получишь, — мрачно пообещала я.
— Где ты видишь у меня шею? — заинтересовался невидимый собеседник.
— А я на ощупь.
— Между прочим, хранитель скоро вырвется на свободу. А я знаю чудесный заговор на силе крови девственницы, — продолжал соблазнять меня невидимка. Вот только я, услышав о главном ингредиенте, моментально растеряла весь свой энтузиазм.
— А больше ты ничего придумать не смог?
— Это самая действенная вещь из всех, что я знаю. Если хранитель желает избавиться от своих обязательств (а этим страдают почти все хранители, особенно древние), то его связь с предметом мгновенно оборвётся. Всё легко и просто.
— И что он потом делать будет? — подозрительно уточнила я, гадая, нет ли и здесь какого подвоха.
— Уйдёт за Грань в свой мир, ведь у него не будет больше материальной привязки.
— Сколько крови нужно? — осторожно перешла я к самому интересующему меня вопросу.
— Чем больше, тем лучше. Твоей вполне достаточно будет.
— Размечтался! — возмутилась я. Меня не прельщало стать великим посмертным донором-спасителем этого самого хранителя. Должны быть другие варианты.
— Осталось не так много времени.
— Тогда не отвлекай.
— Он пробьёт себе путь из зеркала и начнёт уничтожать всё, что находиться рядом. А потом он найдёт тебя и…
— И я буду рыдать над очередным трупом, — раздражённо отозвалась я, с ужасом понимая, что книга молчит.
— Конечно, — тут же с энтузиазмом подхватил невидимка. — Привидения — они очень чувствительны. Они даже с анекдотов плачут.
— Что-то в тебе особой чувствительности не заметно, — буркнула я, закрывая бесполезную в данном случае книгу.
— Так я не привидение. А для заговора вполне достаточно нескольких капель, если ты такая жадная.
— А ты какую пользу будешь иметь?
— Одно желание, — без раздумий отозвался невидимка.
— Какое ещё желание? — тут же напряглась я, едва успев более-менее расслабиться после того, как услышала, что можно отделаться малой кровью.
— Я ещё не придумал, но как придумаю — обязательно скажу, — радостно известил меня собеседник.
В это мгновение жуткий рёв потряс основы дворца. Времени размышлять уже не было.
— Хорошо, я согласна.
«Нет, не дура. Круглая простодушная идиотка», — прокомментировал Дефансер.
В углу материализовался парень непонятной расы и возраста. Кончики острых ушей выглядывали из безумного беспорядка изумрудных волос, сбегавших за спину. Широко расставленные кошачьи глаза лучились весельем и извечной насмешкой ко всему миру. Миру, который просто не может устоять против его воли. Прямой веснушчатый нос, который бывает обычно у рыжих, весьма своеобразно смотрелся в сочетании с зелёными волосами. Тонкие губы расплылись в улыбке, обнажая остренькие зубки. Запястья у парня были тонкие, даже хрупкие. А кожа со слабым зеленоватым отливом казалась мерцающей. Серая хламида, укрывающая большую часть тела, описанию не поддавалась, до того она была замахрившаяся и грязная. Парень сделал шаг ко мне и оказался совсем рядом, схватил за руку и потянул за собой, бросив:
— Пошли.
Я шагнула за ним, точнее за своей рукой, и испытала невероятное ощущение полёта-падения с безумным калейдоскопом разнообразных форм, цветов и звуков. Мгновение — и мы стоим в моей комнате прямо напротив взбешенного