действительно, сильно переживал из-за невозможности нормального общения с мальчишкой. Возможно и провинциалка появилась в жизни от попытки хоть как-то отвлечься…
— Летом отдохнул, — обронил Алексей, убирая со стола тарелку и наливая себе чай. — Причем, за последние несколько лет, действительно — прекрасно, — добавил он, возвращаясь к своему стулу. Как-то сложно у них сегодня получалось общение. Прав где-то Димка, заметив его общий настрой. Только данный момент с парнем обсуждать не собирался.
— Но я серьезно, — Константинов-младший сделал попытку обсудить состояние отца, сильно его беспокоившее. Да, Лада настаивала, что это не их дело и если «Алексей Петрович захочет, сам заговорит о существующей проблеме»… Заговорит, как же…
— Я тоже, Дим, — и если бы Димка сейчас обратил внимание на тон отца, то, определённо, постарался бы уйти от далеко небезопасной темы. — Есть какая-то усталость, — тем временем, неожиданно для сына, признался старший Константинов. — Сам не пойму, с чего. Хотя… — лишь на какую-то долю секунды задумавшись, закончил, признавшись, — Период сейчас будет сложный. С Арциховским его очередной опус заканчиваем, а потом месяц с Буровой ждет.
А Бурова — более, чем серьезно. Соглашались с ней работать не многие. Работы ставила сильные, очевидного никто не отрицал. Но вот условия работы…
— Так ты все же подписался? — Димка до последнего надеялся, что отец передумает и сделает себе предновогодний отдых, оставив только спектакли. Этот человек и раньше много снимался, но после выхода из «санатория» уплотнил график на столько максимально, что Дмитрию порой становилось за здоровье отца страшно. — Из-за гонорара? — осторожно высказал он предположение.
— И из-за него в том числе, — подтвердил Алексей, прислонившись к спинке стула. — Там сумма, действительно, более, чем приличная, Дим. Тем более, что ей нужен был именно я. Была возможность хорошо поторговаться. Ради тех циферок можно и склочный характер Буровой вытерпеть. Да и потерпеть-то — какой-то месяц.
— У тебя сердце поберечь надо, — прозвучало осторожное замечание молодого человека.
— Нормально все с моим сердцем, — совершенно неожиданно огрызнулся Константинов. Вот не ждал он подобного контроля со стороны сына, напомнив, — И не такое выдерживал мотор.
Здесь спорить с отцом было сложно. Если бы не одно существенное «но»! О котором, по всей видимости, сам Алексей Петрович намеренно или нет, но забыл.
— Только тебе не сорок шесть было, — напомнил Димка, при этом с трудом выдерживая тяжелый взгляд хозяина квартиры. — Если ты из-за…
— Дима, хватит! — не дослушав парня, достаточно резко перебил того Константинов. — Я могу для себя в этой жизни пожить?! Так, как я хочу?!
Дмитрий долго, задумчиво смотрел на сидевшего перед ним человека. Взрослый мужчина, способный отдавать отчет собственным действиям. А на деле… На деле о собственном здоровье подумать не мог!
— Можешь, — согласился, утвердительно кивнув. На секунду задумавшись, достаточно жестко закончил, — Только я не хочу, чтобы ты себя своими желаниями в шесть досок вогнал!.. — а вот это было откровение, от которого самому жутко стало… Остановившись у окна кухни, выдержал внушительную паузу. Оглянувшись, более ровным тоном попросил, обращаясь к отцу, по прежнему сидевшему за столом, — Бать, извини за выпад, но…
— Нормально всё, — заверил тот, тоже над чем-то на какое-то секундное мгновение задумываясь, совершенно неожиданно затем выдав, — Да и прав ты где-то, Дим, — а вот это было новостью, на которую Димка сейчас не знал, как реагировать. — После Нового года отдохну, — продолжал тем временем Алексей. — Те предложения, что поступают, только со второй половины января планируются. Может, и с остальным уладится.
Должно было уладиться. По крайней мере, Константинов очень на это надеялся. В его жизни начались процессы, которых он уже и не ждал. А теперь боялся их прекращения и, одновременно, поспешности. Еще никогда не действовал на столько осторожно и, одновременно, напористо.
— С Никитой видеться как будешь? — поинтересовался Дмитрий, оборачиваясь, но оставаясь стоять у окна. Что имел ввиду? Да то самое, вернее, ту самую — Бурову. Там, как говорится, шаг в право — шаг влево… Не расстрел, конечно, но штрафные санкции вполне могут быть.
— У меня дни по контракту оговорены, — признался Алексей, добавив, оборачиваясь, наконец, к сыну. — В Питер специально буду ездить. Я не для того добивался права видеться с ним, чтобы потом работой прикрываться.
Вот в данном случае всё продумал до мелочей. У Петровой ни единого шанса не должно появиться для пересмотра дела. К счастью, Бурова согласилась пойти на встречу, согласившись внести корректировки в уже подписанный контракт, как только будет подписан окончательный вариант соглашения между супругами Константиновыми по вопросу общения с сыном.
— И как отреагировала ваша многоуважаемая Бурова? — полюбопытствовал Дмитрий, не без интереса наблюдая за отцом.
И всё же общение с незнакомкой из далекого провинциального городка пошло тому на пользу. Словно от какого-то летаргического сна очнулся. Только радоваться такому внезапному пробуждению отца или всё же отнестись с настороженностью, пока понять не мог. Загадывать же — боялся. Слишком много оставалось вопросов. А отец не слишком стремился к откровению.
— Ну, я не раб, так что, по крайней мере вопрос с Никитой, решить получилось без серьезных пробуксовок, — заверил Алексей, поднимаясь из-за стола. — С Калининградом буду разбираться по мере возникновения проблем. Попробую максимально решить все вопросы в новогодние праздники.
Больших, прожекторских планов, не строил. Слишком много там было непонятного. Но и отступать не планировал, что Дмитрий, должен был сейчас понять окончательно. Им: ему и той молодой женщине, живущей за тысячи километров от Санкт-Петербурга, всего лишь требуется время, которое по какой-то необъяснимой причине, никак не хочет дать им возможность максимально откровенно объясниться. Постоянно что-то мешает…
Уже перед уходом Дмитрий Константинов сделал еще одну попытку уговорить отца, хотя бы на какое-то время, переехать к ним с Ладой, на что, как и следовало ожидать, получил категоричный отказ. Оставлять собственную квартиру тот отказывался на отрез.
Не совсем понятное упрямство, учитывая, что практически всю неделю и у них будет находиться практически в гордом одиночестве. Но, хотя бы, вечером…
Закрывшись за сыном, Константинов, вытянувшись на удобном диване в гостиной, устало прикрыл глаза. Со вчерашнего дня не давал покоя один момент…
Практически сразу по окончании суда, к нему подошла Петрова. Неожиданно, учитывая, что перед самым началом заседания даже замечать его демонстративно не желала, ясно давая понять, что, по крайней мере с первого раза, ему точно ничего не светит…
— Скажи, Константинов, что ты бабам такое делаешь, что они, даже, будучи брошенными тобой, за тебя горой стоят? — поинтересовалась она с непонятным сарказмом в тоне. Вопрос более, чем странный и с судом, ну никак не связан. От слова
