так поспешно, что дышать сложно. Сглатываю раз за разом, внимательно следя за тем, куда мы едем. Тонированные стекла не позволяют особо сориентироваться на местности, но до сознания доходит, меня точно не на пикник за город вывезли.
— Посмотрим на твое поведение.
Наконец удосуживает ответа Орлов и открывает дверь. Поток холодного воздуха приводит в чувство моментально. Снова натягиваюсь струной, пока тот же бугай не возникает рядом. За руку вытягивает из авто и толкает в сторону судьи, который сканирует мой внешний вид с долей явной брезгливости на столь идеальном лице. Я мимолетом осматриваю окрестности — деревья и небольшой домик неподалеку от машины. Под ногами начинает чвякать мокрый снег с примесью грязи и листьев. Иду за Кириллом Максимовичем. За мной бугай и водитель. Крепкие мужики, которых вряд ли моим маленьким ножиком напугаешь. Глаза выискивают путь побега, но я не успеваю сориентироваться.
— Сергей, приступай. — Судья открывает дверь, и меня толкают в темное помещение. — Хорошо осмотри.
Бугай ко мне приближается и руки свои мерзкие тянет, по которым я тут же своими бью. Адреналин зашкаливает. Панику старательно гашу другими эмоциями, которых много, и самая активная и бушуюящая — ненависть. Зубы сцепляю вместе до появления головной боли.
— Настя, не тяни время.
Орлов стоит в дверном проеме, загораживая основной источник света. Весь идеальный. В строгом черном костюме. Глаза колючие в меня впиваются, но не ломают. Никто не сломает. Задираю голову выше и поднимаю руки вверх, позволяя незнакомому мужчине нагло лапать меня. Проверяет, тщательно похлопывая по телу, а я крепче зубы стискиваю.
— Ничего нет, Кирилл Максимович.
Басит бугай, а я медленно опускаю руки вниз.
— Рюкзак ее проверь.
Скромное содержимое тут же на пол около моих ботинок приземляется. Мужчина копается там. Убирает карандаши и ручки. Оставляет тетради и бутерброд. Сам рюкзак летит в угол, пока я ноздри от злости раздуваю.
— И что дальше? В кишки заглянете?
Выдаю, вкладывая в слова максимум ненависти. Все эмоции бросаю в вопросы, но Орлов, как глыба льда, пребывает на своем месте. Равнодушный. Бесчувственный вершитель чужих судеб. По сравнению с ним младших пернатый ангелом кажется.
— Если потребуется, то обязательно.
Кивает бугаю, и тот выходит из домика. Вот тут-то к горлу подкатывает паника.
— Сиди тихо, хотя, — пожимает плечами и едко улыбается, заставляя в очередной раз ощутить холодок от страха, — можешь кричать. Все равно никто не услышит.
Уходит, хлопая дверью. В моих ушах этот звук эхом отдает. Тут же подлетаю к дверному полотну и дергаю за ручку, ни на что не надеясь. Чисто на инстинктах действую. Машина уезжает. Слышу, как двигатель работает, а после становится тихо. Прохлада уступает место жуткому жару, который блуждал по телу. Полумрак и отстутвие отопления — жуткий коктейль, в котором мне придется вариться неизвестный промежуток времени. Медленно опускаюсь на пол и запускаю пальцы в волосы. Хуже ситуации и представить нельзя было…
POV Александр
— Нет, ну а что? У вас же есть вот эти тряпки, как их? Пернатый, подскажи! — Громов в плечо меня толкает, пока я впиваюсь глазами в отца, который спокойно сидит в ресторане и жует какой-то деликатес. — Костюмчики для баловства. Ну? — Продолжает Заурову подначивать, на что та лишь пыхтением отвечает. — Рэкс, скажи. Неужели такая тайна? Для него наверняка придется танцевать. Смотри, профиль какой точеный.
— Иди к черту!
Отталкиваю его пальцы и скриплю зубами. Не настроен на шутки, а из Арса так и прет. Может, таким образом со стрессом справляется, или по жизни идиот. Тут уж точно без врача не определишь.
— Завидуй молча.
Заурова гордо нос задирает. И что удивительно, в глаза Громову смотрит. Даже не моргает. Компашка в салоне Лексуса собралась так себе. Не позавидуешь. Меня же внутри лихорадит от того, что я не знаю, как сорока. Знаю, что в обиду себя не даст, но и предположить боюсь, на какие ухищрения готов пойти отец. Мгновенно в памяти всплывает авария и БМВ Макса. Словно в замедленной съемке каждый кадр того дня перед глазами. Чтобы прогнать, провожу рукой по лицу. Эти двое снова шарманку старую заводят.
— Уверена, что твоя мама сможет помочь? Может, мы опять налажаем?
Перебиваю их никчемный диалог, стуча пальцами по баранке. Уже сумерки на город опускаются, а у нас нет ничего существенного. Ни одного словечка о местонахождении Насти. Роксана упирается в меня обиженным взглядом.
— Для папы бизнес на первом месте, как и статус семьи. Этот брак, — показывает пальцами то на себя, то на меня, — ему для прекрытия. Нужны ниточки, за которые можно подергать. Я слышала его разговоры. Много раз. С разными людьми. А мама… Она не такая. Строгая. Покладистая, но для меня… Для меня должна сделать исключение.
Девчонка мрачнеет с каждым словом, а после и вовсе отворачивается. В окно смотрит.
— Знаете, а я вам двоим не доверяю. Кто может вырасти у подкупного судьи и криминального авторитета? — Глумится Арс, что-то тыча в телефоне, и меня уже порядком напрягает его поведение, слишком спокойное и веселое, словно он знает то, о чем мы понятия не имеем. — Очевидно. Те же яблочки.
— Сказал кристально чистый человек. Может, хватит?
Кривлюсь, поглядывая в зеркало заднего вида. Арсений улыбается нахально. Только в глазах ненависть читается.
— За папулей следи. Не отвлекайся.
Машет рукой в сторону ресторана. Там же семейство Зауровых. Рокса вытягивается струной, когда ее мать поднимается и уходит из зала. Я начинаю ерзать на сиденье, а Арсений принимается песенку насвистывать, чем доводит до белого каления.
— Я сейчас.
Заурова выбирается из тачки и уходит куда-то за угол. Я сильнее стучу пальцами по рулю, пока Арс подается вперед и уже откровенно издевается.
— Самое время делать ноги, пернатый, а то папка по попке мягкой надает.
— Не был бы ты Настиным братом, я б тебя прибил.
— Как Ромку?
Громов скрипит зубами, откинув маску клоуна, а я только тяжело вздыхаю, потому что прошлое уже не изменить, и их братца не воскресить. Хотя будь у меня машина времени, то я непременно бы сотворил чудо для сороки. Минуты кажутся вечностью, и когда Роксана открывает дверь, мы оба вытягиваем лица в ее сторону. Заурова садится на сиденье и поворачивается ко мне.
— Вот, — протягивает листок, который у меня вырывает Арс, — она там должна быть.
— Едем!
Тут же орет беснующийся с саднего сиденья.
— Сначала Роксу увезем домой.
Завожу мотор, но Заурова руки на груди складывает и супится.
— Я с вами поеду, ребята. Домой