Затряслась она и под башней, и штурмовая лестница, по которой карабкалось пятеро нападавших, в то время как первый влезал внутрь узкого окна-бойницы, поехала по стене и упала на землю вместе с людьми. Тот, кто почти залез внутрь, решил, что в одиночестве ему башню не захватить, и спрыгнул вниз сам.
— Переместились, — проворчал Кастиан. — Теперь мы Хейма знает где.
Амана тут же решительно развернулась и зашагала назад. Я последовал за ней, на всякий случай ухватив слишком резво побежавшего Зайна за воротник. Кто знает, что там, за пределами территории башни? Вдруг океан?
Амана приблизилась к невидимой границе, потом внешний мир увидел и я, но голос первым подал Кастиан:
— Нет! Туда мы точно не пойдем!
Я мысленно с ним согласился. С океаном я почти угадал — только это был океан не воды, а песка. Песок лежал везде, куда достигал взгляд, и дышал в лицо жарче, чем раскаленная печь.
— Подождем до ночи, — сказала Амана. — Если перемещения в подходящее место не будет, проникнем в башню.
Кастиан посмотрел на нее долгим, задумчивым взглядом должно быть, как раз подумал про «клановые секреты».
А вот я подумал, что предпочел бы проникнуть в башню пораньше — есть хотелось все сильнее. Наклонившись, я сорвал какую-то травинку и поднес ко рту — пожевать. Может, удастся обмануть грызущее чувство голода…
— Нет! — хором воскликнули Амана и Кастиан.
— Здесь все ядовито! — торопливо добавила Амана. — Все, кроме того, что находится внутри башни.
Я отбросил травинку и вытер руку об одежду. Да уж, на редкость гостеприимное место!
Ждать предстояло долго, так что мы уселись на траву, и я полез в свой заплечный мешок и вытащил «Хроники кланов».
Помимо «Хроник» я забрал из библиотеки Дасан еще с полдюжины томов, которые показались мне полезными, и, по настоянию Аманы, дюжину свитков на мертвых языках, посвященных магии. Амана заявила, что каждый из них стоил в сто раз больше своего веса в золоте, учитывая, что я мог их расшифровать.
К этой дюжине магичка сунула мне еще и свиток на языке Горных Лекен, тот самый, с бредом про «генерала мертвой армии» и «грустящего Сфинкса», заявив, что это якобы бесценное сокровище. Спорить я не стал, поскольку свиток почти ничего не весил и места занимал немного.
«Хроники» к этому времени я прочитал полностью, запомнил названия Старших кланов, имена их глав, кто кому приходится врагами и союзниками, а еще отдельно отметил про себя все — увы, слишком редкие — упоминания о магических способностях.
Кланы построили Империю. Кланы контролировали жизнь в ней, управляя внешней и внутренней политикой. Императорский клан был самым могущественным, но без согласия остальных, без согласия Совета, он мало что мог сделать.
Помимо кланов в «Хрониках» часто упоминались гильдии, хотя о последних я пока еще почти ничего не знал.
Я еще раз просмотрел оглавление, потом перевел взгляд на магичку, которая как раз вытащила связку амулетов, снятых ею с мертвого Безлицего, и теперь по очереди изучала каждый.
— Амана, аль-Ифрит относится к Старшим кланам, верно?
Она кивнула, не отводя взгляд от очередного амулета.
— Тогда почему о нем ничего не сказано в «Хронике»?
— Совсем ничего? — она отложила амулет в сторону и подняла голову. Чуть улыбнулась. — Хотя неудивительно. Аль-Ифрит стал Старшим только пять лет назад, как раз когда выходило очередное издание «Хроник». Не успели добавить.
— Это сложно? Для Младшего клана стать Старшим?
— Да, конечно. Множество условий, которые надо выполнить, и самое последнее и проблемное — получить поручительство пяти Старших кланов и одобрение Совета.
— Но у вас получилось. И на самом деле одно упоминание о Старшем клане аль-Ифрит в «Хрониках» я нашел. Там, где перечисляется, у какого клана с кем кровная вражда. У аль-Ифрит только один такой враг. По сравнению с другими кланами, чьи враги исчисляются дюжинами, это совсем не много. Но все же, как у вас дошло до кровной вражды с кланом Энхард?
По лицу Аманы скользнула тень, улыбка исчезла.
Наверное, было не особо великодушно с моей стороны продолжать развивать эту тему, но я не мог упустить шанс больше узнать о возможно-моем клане. «Хроники» представляли все в облагороженном виде. Амана вряд ли будет что-то смягчать.
— Если судьба когда-нибудь сведет тебя с энхардцами, Рейн, то беги. Если же сбежать не получится, то сделай все, чтобы они сами потеряли к тебе интерес.
— Почему? — спросил я, глядя на ее помрачневшее лицо.
— Потому что иначе они используют тебя, выжмут до капли и, если повезет, выбросят. А если не повезет, то убьют — чтобы ты не оказался в будущем полезен их врагам.
Должно быть я смотрел недоверчиво, потому что Амана вздохнула.
— Старшая семья Энхард довольно… своеобразна. За ними тянется такой шлейф крови и трупов, что остальным остается только завидовать. Они не щадят никого, даже своих.
— Например?
— Например, нынешняя глава клана убила своего мужа.
— Что? Почему?
— Дана Инджи застала его с молодой любовницей и развеяла их обоих прахом.
— Ее судили за это? — спросил я, пытаясь уложить новую информацию в голове. Не только ту, что касалась убийства, но и ту, что моя возможно-бабушка способна развеивать людей в прах, причем явно не простых людей, а таких же магов, которые должны уметь защищаться от враждебного воздействия. Вряд ли мой возможно-дедушка был намного слабее моей возможно-бабушки.
— Судили? — повторил мой вопрос Кастиан и хохотнул. — Судить главу Старшего клана? Шутишь?
— Конечно, официально она этого не признала, — пояснила Амана. — Заявила, что якобы ее консорт погиб во время неудачно пошедшего магического эксперимента, такого неудачного, что даже тела не осталось. Но, конечно, никто из знавших дана Мадеша в это не поверил. Консорт даны Инджи был не из тех, кто рискует, самостоятельно проводя опасные эксперименты.
— Значит, доказательств убийства нет и это просто слухи?
— У клана Дасан были способы добывать сведения, так что нет, не просто слухи, — Амана усмехнулась. — Например, мне достоверно известно, что в день своей гибели дан Мадеш даже близко не подходил к магическим лабораториям. Но энхардцы, конечно, ничего не признали, объявив всё вражескими спекуляциями на их семейной трагедии. Сам понимаешь, что о точных деталях случившегося
