будет связываться с европейским кланом, хоть и слабым, как твой, — махнул рукой Табо.
— Ммм, просто так нет, но мы заставим их бросить мне вызов, — решительно произнёс я. — Дайте мне час, я представлю вам план.
****
За час я, конечно, не управился. Вникал в нюансы поединков и вызовов. Господи, ну нагородили они тут, конечно. Если кратко суммировать: вызвать на поединок можно либо равного, либо более сильного — это как мне кажется, утопия, хотя теоритечки возможно, тут учитывали не только фактор силы, но и фактор концентрации. Но всё это относилось лишь к местным аборигенам. А я — чужак, не имею прав совсем никаких, но если меня признают нежелательным элементом, то у меня есть два выхода: либо убраться из страны, либо принять вызов от любого, кто решится бросить мне его. И неважно, прав ты или нет, результат поединка решает «право сильного», мать его. Значит, моя цель — накалить ситуацию до такой степени, что бы у местных сорвёт крышу, и они бросят мне вызов. Что ж, теперь мне понятно, что надо делать. И собравшись с мыслями, я снова созвал наш совет.
— Значит так, так как никакой программы у действующего президента нет, но мы создадим и распостраним её , — обратился я к присутствующим. — И назовём это манифестом Kgosi.
Я взял паузу, чтобы дать им возможность задать свои вопросы. Но никто не решился прервать меня. Либо они уже привыкли к моей манере общения, либо окончательно смирились. Лично я бы поставил на второе.
— Основные тезисы манифеста: пенсионная реформа — заморозка выплат по вкладам и увеличение пенсионного возраста до 75 лет.
— Но у нас средняя продолжительность 65 лет, — удивился Табо.
— Именно, — улыбнулся я, — это же реформы действующего президента. Дальше медицинская реформа — в рамках борьбы со СПИДом ограничение на рождаемость: не более одного ребёнка в семье. Кто превысит, тому большие штрафы.
— Это же полный бред! — воскликнул Йорген.
— Конечно, но поверьте, чем более абсурдные новости, тем легче люди поверят в это. Главное, чтобы это было написано на бумаге, издано и раздано населению.
Удивление на лицах сменялось задумчивостью, и в конце концов сменялось пониманием, что конкретно я задумал.
— Всем всё понятно? — спросил я навсякий случай. — Ну, если понятно, тогда за работу, у нас есть сутки на то, чтобы придумать множество таких реформ. После этого нам нужно будет всё распечатать с гербами президента и распространить. Табо, за три дня управишься?
Тот немного подумал и кивнул.
— Вот и отлично, работаем.
****
— Это что такое? — президент Kgosi гневно потряс перед всеми листком.
Ответом послужило молчание. Президент Бостваны уже давно окружил себя безинициативными людьми, которые только и умели что смотреть ему в рот и соглашаться со всеми его решениями. Видя, что никакой реакции от его помощников не последовало, президент перестал трясти листком, но стал вслух зачитывать текст:
— «Запрет на хоровое пение в полнолуние» — он поднял глаза и вновь посмотрел на своих помощников, но те опустили глаза, боясь смотреть правителю в глаза.
— «Раздача крема от загара малоимущим семьям», «Ограничение длины козьих рогов: если рога козы превышают 20 сантиметров, то хозяину выписывается штраф», «Передача поста президента по наследству» — глаза президента налились кровью. — И под всем этим стоит моя подпись! Эти листовки сейчас тысячами гуляют по столице, а зарубежные газеты уже раструбили наши «реформы» по всему миру! Вы вообще в курсе, что творится у вас под носом? И где этот чёртов русский?
— Его отозвали назад, обещали прислать замену, — робко сообщил один из его многочисленных помощников.
Kgosi поморщился; как же всё-таки это всё невовремя. Давыдов, конечно, здорово его подставил с маской, и он тогда, неподумав, поругался с главой рода Давыдовых, но сейчас ему был необходим человек, который смог бы остановить весь этот хаос, возникший в его стране.
Робкий стук в дверь прервал его размышления. Он поднял голову и увидел испуганную секретаршу.
— Господин президент, к вам представитель клана ШМИТТ, — робко сообщила она. — Просят принять.
«ШМИТТ? Эти-то откуда тут нарисовались?» — от удивления он часто заморгал. — «Его страна превратилась в проходной двор; каждый, что хочет, то и творит тут».
Он посмотрел на своих помощников: толку от них всё равно никакого, он сейчас просто так распаляется перед ними.
— Все свободны, по всем каналам дать полное опровержение и начать изымать у населения эти листовки.
Помощники спешно начали покидать кабинет, про себя вознося молитву всем известным богам, что сегодня всё для них обошлось.
— Зови этого представителя, — приказал он секретарше, когда все покинули его кабинет.
*****
— Добрый день, господин президент, — в кабинет вошла эффектная молодая женщина. — Позвольте представиться: Эмма Толлсен, глава службы безопасности клана Шмитт.
Он внимательно оглядел вошедшую женщину: лет 27–30, не больше. Такая молодая и уже глава службы безопасности. А зная репутацию клана, должность она получила за заслуги, а не за что-то ещё.
— Прошу, садитесь, госпожа Толлсен, — он сделал приглашающий жест рукой и осторожно спросил: — Что привело ваш клан в нашу богом забытую страну?
— Господин президент, что вы знаете о нестабильных источниках? — задала она совершенно неожиданный вопрос.
—
