шатен, беря в руки вилку.
— Кто-то на диете? — ухмыльнулся итальянец и сразу ретировался с темы разговора, переходя в темноволосой. Девушка же сидела и с аппетитом оглядывала кусочки жареного бекона, — Приятного аппетита, Тереза.
— Спасибо, и вам тоже. — Качнув головой, она мельком глянула на всё ещё улыбающегося мужчину. Он вот-вот готовился её огорошить. Три. Два. Один.
— Как продвигаются дела с новой коллекцией? Когда меня пригласят на всемирно известный показ Gucci? — голос Гарольда спокоен, а вот глаза девушки чуть ли не дёргались. В место, где я, думаю, точнее хочу, чтобы тебе понравилось… — так он сказал в машине. А если серьёзнее заняться воспоминаниями, то нетрудно понять, откуда ему известна её любовь к моде. Он видел личные зарисовки, личный дневник Терезы. Там была куча вырезок одежды именно брендового магазина «Gucci».
— Что…? — вилка выпала из тоненьких пальчиков, разрушая идиллию за столом. Две пары глаз устремились на неё через стол. Карие — непонимающе. Зелёные — воодушевлённо. Приятно видеть это детское недоумение на лице красавицы.
— Алессандро — креативный директор итальянского дома моды. В общем, создаёт шедевры Gucci. — Гарри делал вид, будто не понимает истоки её негодования.
— Господи, извините. Я ужасно невнимательна, — Тереза прикрыла рот от удивления.
— Ты не обязана меня знать, если не интересуешься миром моды.
— В этом-то и суть, что интересуюсь. И вы своего рода мой кумир! — эмоции накрыли её с головой, отчего ноги даже затряслись. Гений среди дизайнеров одежды сидит с ней за одним столом, а она могла бы даже и не узнать об этом, если бы не слова Гарри.
— Приятно слышать, Тереза, не переживай так… — мягкий голос мужчины создал более комфортную обстановку на террасе, — После ужина я обязательно покажу тебе кое-что из новой коллекции. Её ещё никто не видел.
— Я видел! — наматывая спагетти на вилку, Гарри продолжал лыбиться.
— Ладно, он видел. Но мы обязательно ещё раз посмотрим, я там кое-что изменил.
— Я… Я была бы рада, — смущённо улыбнулась темноволосая, не веря, что на самом деле, находится в доме своего кумира. Алессандро Микеле.
Только… Она никогда не была глупой девочкой, да, возможно не всегда обращала внимание на маленькие детали, которые порой кричат о самых важных вещах, как, например, его имя, но уже точно не глупой. Пазл собирался в голове. Вилка за вилкой отправлялась в рот. Мысль за мыслью завивалась. Дошло… Он всё подстроил. Вчера, ещё до конфликта, он вывел её на эмоции, а затем резко ворвался с таким приятным сюрпризом. Чтобы я его боготворила? Глаза холодно обратились к поедающему десерт мужчине. Вот же хитрец!
Размахнулась. Подставила носок туфли. И со всей силы его ударила. Не понять, куда, конечно. Но гримаса боли всё равно успела скользнуть на его умиротворённом лице. Пока хозяин отвлёкся на подошедшую домработницу, Люсиль, Гарри возмутился:
— За что? — злобно прошептал.
— Не делай вид, что не понимаешь. Ты всё подстроил! Хитрюга! — она пыталась злиться, но не могла. Эта ситуация хоть и выбила её из колеи, но успешно отвлекла от остальных проблем. Клин клином вышибает.
— Зато ты улыбаешься, — вновь он спрятал настоящие эмоции под маской, — Тем более все средства хороши, когда женщина грустит. — И это будто был не он.
— Так, Гарри и Тереза, сейчас я отлучусь, чтобы перенести пару творений для новой коллекции, а вы можете прогуляться по дому или дворику, а можете остаться за столом. Встретимся в гостиной, — с этими словами мужчина удалился.
Тереза не хотела сидеть, не хотела сразу прерывать идиллию, состоящую из тишины и полумрака. Она встала из-за стола, взяла уже второй бокал вина и направилась в сторону предлагаемого дворика. Конечно, было ясно, даже очевидно, что у неё есть всегда компания. Мужчина поднялся следом и пошёл во мрак за темноволосой девчушкой. Они не шли бок о бок: он в трёх шагах позади оглядывал лишь очертания её фигуры. Да, видел уже всю красоту, и даже в обнажённом виде. Сейчас всё стало по-другому. Но не в том смысле, который до сих пор искала Тереза.
— Ты точно маньяк, раз постоянно таскаешься рядом! — ехидно усмехнулась темноволосая, чувствуя спиной его присутствие. Они продолжали шагать в непонятную им обоим сторону, зато навстречу очередному разговору.
— Это не признак, говорящий, что я маньяк. — Гарри не спешил догнать её.
— Тогда зачем ты пошёл за мной? Я бы нашла гостиную самостоятельно, так что помощь, очевидно, мне не нужна… — она была настроена на раскрытие карт.
— Я знаю, что тебе нужен разговор. Ведь весь вечер ты сама не своя, как и вчера.
— Нет… — поджала губы, страшась сказать следующее, — Ты вышел за мной не потому, что печёшься обо мне и готов помочь разговором. На самом деле, этот разговор нужен, в первую очередь, тебе. — Лёгким движением руки она поднесла бокал к губам, желая поскорее запить боязнь его реакции. Правда всегда колет глаза.
— А у тебя неплохое чувство юмора, — услышав знакомую, противоречивую злобу в свою сторону, Тереза остановилась, как раз около высокого дерева, — Из нас двоих только ты вчера проливала слёзы и только ты недовольна происходящим, забыла? Так, почему это мне нужен разговор?
— Потому что я не боюсь признать и сказать вслух о проблемах. Как своих, так и твоих.
Всего пара фраз-клише смогли вывести его из состояния равновесия, но он держался руками и ногами, чтобы не сорваться. Лишь тихо делал шаг за шагом к девушке, потерявшей бдительность и вставшей спиной к своей погибели. Гарри сократил расстояние и повёл себя свойственно тем дня, что были в самом начале их знакомства: холодно, расчётливо и немного резковато. Обхватил рукой тонкую лебединую шею и грубо прижал к себе.
— У меня нет никаких проблем. — Тяжёлый голос перешёл в устрашающий шёпот над её ухом. Пальцы прижали артерию, которая отчётливо передавала учащённый пульс.
— Пусть и так. Но всё-таки ответь: зачем устраивать всё это ради разговора? Тебе же нет дела до моего блага. Ведь в те моменты, когда мне плохо, ты тоже мог стать плохим и не обращать внимание на то, что я доношу, о чём жалуюсь, и на что обижаюсь. Забыл? — она так грамотно ему напоминала о словах, что были сказаны ранее, — Я ведь шлюха в твоих глазах, несмотря на то, что ни с кем не сплю.
— Молчи! — ещё резче он прижал тело к себе, а затем направился к дереву, к огромному дубу. Рука девушки дрогнула, и бокал упал на коротко стриженный газон.
— Успокойся… — она тоже перешла на шёпот, а руку аккуратно положила поверх его,
