подружек, рассредоточившихся по комнате. Я слышу страшный треск, несущийся с улицы. И вижу радостную мордашку дочери. И чувствую, как сердце в груди начинает кувыркаться. – Мама, уведи девчонку. И гостей проводи. Мы должны с моим женихом обсудить создавшуюся ситуацию.
Да, мы точно не будем переносить свадьбу. Не будет свадьбы.
– А ну руки от моей девочки убрали все! Анечка, отойди от этой старой горгоны, а то еще заразишься злобой ядовитой. Вот вы, Лев Александрович, конечно… Как только умудрились свою империю построить и руководить такой махиной. Я удивляюсь вообще. Не можете на место поставить зажравшихся бабенок, – грохочет от входной двери ехидный писклявый голосок. Люся – наглая, рыжая, нахальная желтоглазая ведьма. Как же я счастлив ее видеть и слышать. Как же я мог подумать, что смогу прожить без нее? – Без Люси прямо никуда. Прибегает ко мне Яночка, говорит спасать надо принца нашего прекрасного. Януся, заходи.
– Не, я боюсь, – из-за двери хихикает моя сбежавшая дочь. Боже, клещи ужаса, до сейчасашнего момента сжимавшие мою душу, ослабевают. Если бы не запрет полиции покидать дом, я бы давно уже рыскал по городу. Не боится она никого и ничего. Судя по голосу Януся довольна как слоненок, и весьма счастлива жизнью. – Папочка меня накажет.
– Не накажу. Люся, а вы…
– Ой, все. Да, я снова мету языком как помелом, и прочее бла-бла…
– Люся, да можешь ты хоть раз меня дослушать? – рычу я, сграбастав в объятия эту нестерпимую, любимую, самую нужную на свете женщину.
– Так обычно ты никого не слушаешь до конца, – шепчет моя нахалка, даже не пытаясь вырваться из моего захвата. – Я сказать не успела…
– Ты нестерпимая. Но я так тебя люблю.
– Ты злобный Лев, но я не могу больше без вас жить.
– А я же говорила, – радостно хихикает Януська, просунув в дверь свой любопытный нос, в который снова засунут пальчик.
– Ноздри будут, как у лошади, – хмыкает Зайка. Моя любимая няня.
– Эй, вы совсем оборзели? – рушит идиллию визг Ольги, про которую я и думать забыл. – Лев, что вообще происходит? У нас свадьба завтра. Девочка дома. Ты понимаешь, что сейчас просто меня опозорил? Мама, да что же это?
Я нехотя выпускаю из рук мое счастье. Мне все кажется, что она может исчезнуть, если я разожму объятия.
– Оль, не будет свадьбы, я не люблю тебя. Давно надо было тебе это сказать, просто… – да, я не прав. Да я повел себя как подлец и эгоист. Я и жил так с момента смерти жены, ни о ком не думая, ничего вокруг не видя. – И не любил никогда. Прости. Я люблю другую женщину.
– Няньку? Ольга. Он что тебя на это вот променял? – губастая подружка невесты блестит глазами от восторга. Шепотки теперь несутся отовсюду.
– Ты понимаешь, как ты меня унизил? – шипит Лелечка. – А все эти две мелкие дряни. Мама…
Я слепну от ярости, когда вижу, как замахивается на мою дочь эта мегера и понимаю наконец, что я чуть не сотворил. А еще понимаю, что не успею защитить мою девочку от удара.
– Я же предупреждала, – звенит голосок Люси. – Никто не смеет прикасаться к моим девочкам. Никто и никогда.
В общем я даже и не успеваю понять, что произошло. Только проклятия моей несостоявшейся тещи слышу, вопль Лелечки, комнату дымом заволакивает, и все вокруг пропитывается запахом гари.
– Капец торту, – доносится радостный голосок из клубов дыма. – Люсь, это…. Я случайно…
– Я надеру твой зад. Клянусь. Но вообще. Ты там немного лишканула с серой, я тебе потом…
Все возвращается на круги своя. Господи, я буду жить в дурдоме. Счастливом дурдоме.
– Не прощу, Метельский, – всхлипывает Ольга, сидящая на торте, как свадебная кукла в обгоревшем платье.
А мне плевать, я прижимаю к себе мою Зайку и наконец чувствую вкус ее обветренных губ. И я счастлив.
– Никуда не отпущу больше. Ни с каким попутным ветром. Ты моя адская нянька. Ты же выйдешь за меня замуж?
– Я подумаю, вредно пыхтит эта нестерпимая женщина.
– У тебя нет на это времени, женщина. Ты уже моя. Моя и точка.
– Фигушки, она наша мама, – кричит восторженно Анютка.
– Ура! – скачет Януська.
– Ну слава богу. Танька, чемоданы разбираем, – надо же и Ба тут. И Танька. Моя семья.
Эпилог
– Согласны ли вы, Люсинда, взять в мужья господина Метельского? Любить его, уважать, делить с ним радость и горе?
Проклятое платье. Где только Ба его отрыла? Гипюр колкий. И фата эта дурацкая. Хочется почесаться, содрать с головы отвратительную пыльную тряпку и…
– Люся, не молчи, – хрипит Метельский, разгоняя своим бархатным шепотом все мои страхи. – Умоляю.
– Да, – выдыхаю я, умирая от счастья. – Да, да, да.
– Ну, слава богу, – в голос выдыхает Ба, стоящая прямо за моей спиной. – А то я уж думала не доживу.
Он самый лучший – мой муж. Самый самый. Сказать от чего мне страшно сейчас? От того, что Лев еще не знает о подарке, который он сделал мне ко дню нашей свадьбы. Он еще такой маленький. Но уже огромный. Я беременна. И совсем не знаю, как отреагирует на это…
– Объявляю вас мужем и женой. Жених, поцелуйте невесту, – приказывает тетенька регистраторша.
– Жена. Все, теперь никуда не денешься, – шепчет Метельский. Боже, как хорошо. И все вокруг аплодируют. И Ба даже платочком промакивает сухие щечки. А папа мой сегодня обнимает маму за плечи, а не диван. Танька с моими братцами суетится в толпе гостей, нарядная, как на парад. Жабыч щелкает фотоаппаратом, как заведенный. Слепит вспышкой. Подлец. Надо будет проверить его статью. Он все время косячит. А девочки мои… О нет… И Юрца нет.
– Лев, где Анечка и Яночка? – выдыхаю я, чувствуя приближение паники. Надо найти срочно этих разрушителей, пока… А нет. Уже поздно. Главное чтобы дворец ЗАГСа устоял.
Грохот раздается адский, такой, что на огромной люстре зала бракосочетаний звенят сосульки. Я кашляю и плачу, потому что дым слишком едкий. Класс. Тошнит жутко, голова кружится. Но я так бесконечно счастлива. Просто беру руку моего мужа, украшенную обручальным кольцом и кладу на свой живот, затянутый мерзким гипюром. Прямо туда, где уже растет наше продолжение. Ага, самый момент. Фейерверк и суета. Как все в моей жизни.
– У девочек будет братик. Или сестренка. Как думаешь, они отреагируют?
– Главное, чтобы от счастья не сравняли с землей этот город. Ты просто космос, – счастливо шепчет мой муж. Мой самый любимый на свете мужчина. – Я люблю тебя, и с каждым днем все сильнее и сильнее. Обещаю, что так будет всегда.
– Я никогда не улечу от вас с попутным ветром.
– Я знаю. Но на всякий случай поставил вокруг дома ветроотводы.
Пы. Сы
– Нет, ты видала, как шандарахнуло? Аж у крыльца колонну погнуло. Круть. А у торта Люсиного башню снесло. Она теперь без башни.
