– ведь меня видели идущей по коридору голой.
– Да, вот ты учудила, так учудила! – согласилась Софи.
– Думаю, женщина была права, – надо прощать себе мелкие глупости, если они не превратились в крупные. Ведь часто только мы знаем, что учудили, другие же могут подумать, что мы обнаглели, а сегодня этому никто не удивляется.
Как-то у меня был лишний билетик на премьеру в театр и я пригласила Софи, день был воскресный, встретились мы рано, до спектакля времени было достаточно и решили съездить на залив в Репино.
Погуляв у залива, зашли в буфет шикарного, по тем меркам, пансионата, выпили кофе с пирожным, и перед уходом посетили дамскую комнату, выходя из которой Софи заметила большое толстое оргстекло, оставленное кем-то у дверей туалетной комнаты, и вдохновилась.
– Мне необходимо это оргстекло, – уверенно и беспрекословно заявила она.
– Ты что, спятила, вообще-то это воровство.
– Не преувеличивай.
– Оно дорогое и на срок потянет, это не твои шуточки.
Но сдвинуть с этой мысли Софи оказалось невозможно.
Она расстегнула куртку, подняла стекло, прижала его к груди и животу и потребовала:
– Застегни.
На меня напал нервный хохот, меня буквально трясло в припадке, руки не слушались, Софи же соблюдала полное спокойствие. Подбородок ей пришлось задрать, так как стекло выглядывало спереди над воротником, я обмотала ей шею до самого рта шарфом.
Поддерживая снизу двумя руками тяжелое стекло, Софи с гордо поднятой головой миновала кордон у выходной двери элитного пансионата, на защите которого стояла высокая, крепко сложенная тетка. Чувствуя что-то неладное, она проводила нас внимательным подозрительным взглядом, но даже не сдвинулась с места, хотя именно мой нервический вид ее и насторожил. Я собрала все свое самообладание, подавляя рвущийся из моего нутра хохот, сознавая полнейший идиотизм нашего поведения. Если честно, мне хотелось чтобы нас остановили.
– Как ты пойдешь в театр с этим стеклом? – поинтересовалась я, уже зная ее ответ.
– Я и не пойду в театр.
Билеты были очень дорогими, спектакль привез московский театр. Мной пренебрегли, я была обижена и это стекло мне запомнилось.
Как-то я напомнила Софи этот идиотизм, но она даже не поняла моей обиды, возразив:
– Между прочим, это стекло мне послужило много лет.
Мы все разные, поэтому и интересны друг другу, по крайней мере, скучать не даем.
А кто не пьет
Та зима выдалась холодной. Дом, в котором я живу, – двенадцатиэтажная кирпичная точка. Достаточно двух дней приличного, за двадцать градусов, мороза, и температура в моей квартире падает до плюс двенадцати – тринадцати градусов. Долго дома не усидишь, лучше погулять и, согревшись на морозце, вернуться.
В тот вечер, возвращаясь домой после прогулки, я, как всегда, решила пройти через черный ход. Поднимаясь к уличной входной двери по ступенькам, я споткнулась о тело лежащего человека.
Это был опрятно одетый молодой человек, в меховой шапке, его черная бородка и усы покрылись инеем, и он был в стельку пьян. Чувствовалось, что пролежал он здесь уже не пять и не десять минут, а гораздо больше. Я попыталась его растормошить, но тщетно, кроме мычания – ничего членораздельного не услышала. Попыталась оттащить его в теплый коридор, но одновременно открыть, придерживая входную железную дверь, и протащить мужчину в предбанник, у меня не хватало сил.
Я устала и присела на корточки. Рядом с пьяным мужчиной валялся портфель. Если мужчина из нашего дома, то полицию или Скорую помощь вызывать не хотелось.
К моему счастью, я вскоре увидела подходящего к дому соседа с верхнего этажа.
– Что это вы здесь делаете? – удивленно уставился он на меня и лежащего плашмя мужчину.
– Вася, не задавайте глупых вопросов, лучше помогите спасти человека, давайте оттащим его в тепло.
– А кто это? – Вася все-таки задавал вопросы.
– Не знаю, может, вы его знаете?
– Нет, вероятно, он из другого дома.
– Не важно, он здесь замерзнет, потащили, – торопилась я.
Вася покрепче ухватил пьяного за плечи, я открыла электронным ключом дверь, кое-как мы втащили бедолагу в коридор.
Устроив пьяного рядом с батареей, мы обследовали его на предмет обморожений, – вроде подобрали вовремя.
В его портфеле нашли Рабочий документ с именем и фамилией. Мы решили разделить обязанности: Вася стал звонить своей жене, которая была в нашем доме общественницей и знала все и всех, но на звонки она не отвечала; я побежала за теплой подстилкой и горячим чаем.
Дома я вскипятила воду, заварила крепкий чай, остудила его, добавила сахар и налила в литровую банку.
Когда вновь спустилась к найденышу, освободила Васю, и он отправился к себе домой дожидаться прихода общественницы.
Вид у молодого человека, конечно, был малосимпатичный: из носа полились размороженные сопли, изо рта, во время моих усилий заставить его пить горячий чай, выливались слюни.
Но ведь все мы далеко не всегда имеем «товарный» вид. Часа два я пыталась привести его в чувство: хлопала по щекам, растирала ему ледяные руки, вновь и вновь вливала в рот теплый чай. Одно время он даже немного ожил и зашевелился, но глаз не открывал, а когда согрелся у батареи – мирно засопел.
Определив по внешним признакам, что уже жить будет, я в первом часу ночи ушла домой.
Утром, чуть забрезжил рассвет, я поскакала вниз, к черному ходу. На коврике уже никого не было.
Позвонила соседке, она сообщила, что узнала его – молодой человек жил в нашем доме. Оказалось, что в тот день у его отца случился инсульт и сын отвозил его в больницу. Мать молодого человека оставалась дома, она только недавно оправилась после инфаркта. Кто напоил, вроде как непьющего молодого человека, осталось неизвестным.
Только по истечении двух с половиной лет, случайно, в лифте, которым я обычно не пользуюсь, так как живу на втором этаже, я встретила двух пожилых людей и одного, когда-то найденного мной на морозе, молодого человека. Судя по лицам этих симпатичных людей – семья была дружной и любящей.
Взглянув на них, я не смогла сдержать улыбки, и тут же вернула своему лицу обычное выражение, заметив легкое удивление в глазах пожилой женщины.
Господи, – подумала я, – может и не даром я так мучаюсь в этом ледяном доме, ведь в тот вечер мы с Васей сохранили жизнь одному и продлили ее еще двум людям.
Самая здоровая нация в мире – японцы, в их стране царит культ здоровья. Алкоголики в Японии – большая редкость, поэтому к сильно выпившим соотечественникам японцы относятся с большим уважением и даже с нежностью, – а как же иначе, ведь этот человек, пьющий сверх меры, постоянно рискует собственным здоровьем!
Бомжить Европу
Что бы вы сказали обо мне, если бы узнали, что я с возрастом растеряла всех своих друзей, не поддерживаю отношений с родственниками, и со мной не общаются мои дети? А в довершение ко всему, днями напролет рассказывала бы вам, доброй душе, о том, какие все
