просто нереальным, и Юрика смотрела на нее загипнотизированная, ожидая, что она вот-вот развалится на прозрачные осколки.
– Значит, правду говорят, что наши стеклодувы лучшие в Федерации, – пробормотала девушка, встряхнув головой.
Да, в Ховине были не только шахты.
Юрика осторожно потыкала в сверток обломком какой-то доски. Он был мягким и пах пирожком с мясом.
– Если не собираешься вылезать, то хотя бы поешь, – раздался негромкий голос снаружи. – Мне на тебя смотреть больно.
Еда и вода могли быть отравлены, но Юрика задавила приступ паранойи в зародыше.
– Вы правда мой дядя? – спросила она, опустошив бутылку с водой на треть.
– Правда, – заверил ее голос с проникновенной убедительностью. Дженази говорил приглушенным, сдержанным баритоном с легкой хрипотой.
– Чем докажите? – наступила очередь пирожка. Один только его вид заставлял желудок Юрики подвывать от голода, и она проглотила его, даже не успев ощутить вкуса. К счастью, в свертке был еще один.
Вопрос определенно поставил Дженази в тупик, так как его ответ последовал только через минуту:
– Сейчас я ничем не могу это подтвердить, кроме наличия общих черт внешности. У твоей матери тоже белые волосы и фиолетовые глаза. И я могу назвать ее имя.
– Назовете первое, что придет в голову? – промычала Юрика с набитым ртом. – И я ее никогда не видела, так что откуда мне знать, какие у нее там глаза и волосы?
Вкус пирожка с мясом был восхитителен. И не только потому, что девушка ничего не ела в течение суток, просто узнала стряпню тетушки Розали, державшую собственную пекарню неподалеку. Юрика неоднократно таскала ее выпечку с прилавка.
– Зачем мне это? – удивился Дженази.
– А мне почем знать? – пожала плечами девушка, и с сожалением подумала о том, что самоназваный дядя не положил в пакет что-нибудь еще.
Последовала еще одна непродолжительная пауза.
– Как тебя зовут?
Вопрос Дженази, донесшийся из-за стены, оказался настолько неожиданным, что девушка подавилась уже воздухом.
– Ты там в порядке? – спросил он обеспокоенно.
– В полном... – ответила она, прокашлявшись. И теперь уже настала ее очередь погрузиться в напряженное молчание.
– Вы не знаете, как меня зовут? – выдала она наконец.
– Нет.
– И впервые в жизни меня видите?
– Да.
Юрика снова задумалась, пытаясь понять, что именно она упустила.
– Тогда откуда вы знаете, что я ваша племянница? – задала она вполне резонный вопрос.
– Ты пахнешь, как дочь Ришари – это во-первых. У тебя ее глаза – это во-вторых. В третьих, черты лица, хотя скулы и разрез глаз у тебя со стороны отца.
– Допустим, – Юрика уже стала свидетельницей сверхчеловеческой силы Дженази, так что его слова о сверхтонком нюхе могли быть правдой. – Ришари – это моя мать, да? Кстати, как у нас могут быть одинаковые глаза, если у меня они серые, а у нее – фиолетовые?
– Они были серыми раньше. Как и у меня.
«Все чудесатее и чудесатее,» – Юрика мысленно процитировала древнюю сказку о девочке Лиззе.
– А как зовут моего отца?
Ответ Дженази последовал незамедлительно.
– Не знаю.
Брови девушки слегка приподнялись, но вслух она уже ничего не сказала.
– Почему я оказалась в приюте?
– Не знаю.
– Вы вообще хоть что-то знаете кроме того, что я ваша племянница?
– Вообще или о тебе конкретно?
– Вы издеваетесь?
И снова тишина. Юрике ситуация уже порядком надоела, но сделать она ничего не могла.
– У тебя есть еще один брат, – произнес наконец Дженази.
– И как его зовут?
– Не знаю.
– Идите к черту... – девушка забилась в угол подвала и свернулась там калачиком, спиной к выходу. Когда Дженази спустится за ней вниз, ей не доставит совершенно никакого удовольствия наблюдать за его приближением.
– Послушай, – в голосе самоназываемого дяди отчетливо прозвучали нотки раздражения, – я только-только вернулся из очень долгого путешествия по землям, о которых ты даже и не слышала, и в которое отправился задолго до рождения еще твоего старшего брата. Как его зовут, кстати?
– Джин Саргас. Планета круглая и географию я хорошо знаю. Куда вы отправились, говорите? Только не говорите, что на Внешний Архипелаг.
– Имя ненастоящее, – хмыкнул Дженази. – Именно туда.
– С чего вы взяли? – спросила Юрика, сделав отметку, что слова про Архипелаг – ложь.
– Я был известен под этим именем на Железном Архипелаге.
– Катитесь к черту, – повторила девушка, услышав еще один не устроивший ее ответ. Правда, она не могла не заметить, что уже никто не называет Арбарас Железным Архипелагом – лет пятьдесят как минимум. Все эти Внешние, Железные, Алые Архипелаги – запутаться недолго, вот и провели реформу в образовании. И тут же решила разыграть эту карту.
– Где-где вас называли Джином Саргасом? На каком архипелаге?
– Железном... – ответил Дженази неуверенно. – Ты же сказала, что знаешь географию.
– Географию знаю, Железный Архипелаг – нет.
– Острова между Вердиро и Судо. Большие такие, – терпеливо пояснил Дженази, вызвав у Юрики легкую улыбку. И ощущение слабой растерянности.
– Арбарас. Они называются Арбарас.
После этого Дженази не обращался к ней в течение часа.
– Вы еще здесь? – спросила Юрика, признав наконец, что ведет себя глупо.
– Да.
– Зачем я вам? – устало продолжила она.
– Ты – дочь Ришари.
– Отведете меня к ней?
– Да, – ответ последовал только после краткой паузы.
– Как интересно, – себе под нос хмыкнула Юрика и направилась наконец к выходу из подвала. – Кстати, а вы знаете, какой сейчас год?
– 1014-ый? – на ответ Дженази понадобилось секунд тридцать.
– Ага, 19 июня. Пятница.
– Ага, – поспешно подтвердил он.
Юрика наконец выбралась из подвала, отряхнулась, и улыбнулась Дженази во все тридцать два.
– На самом деле –
