достаточно, чтобы Соло, усмехнувшись, поднял руки.
– Какой же ты нежный! – Сказал он, и они отправились обратно.
– Уже уходишь? – Заметив, что Саша собирается, спросил Царев.
– Да. Гришке еще уроки нужно сделать. – Ответила она, бросив взгляд на часы. – Смотри, Толик тоже устал.
Повернувшись в указанном направлении, Лев заметил щенка, спящего под столом в ногах у ее младшего брата.
– Я провожу вас. – Сказал он.
– Да все нормально, мы доберемся. – Саша отдала ему его кожаную куртку.
– Я провожу. – Твердо повторил Царев.
Через пару минут они уже шли по улице по направлению к их дому: Гриня впереди вел Толика на поводке, а Саша со Львом шли сзади.
– Хороший был день. – Сказала девушка. – Мне понравилось.
– Как только я оказываюсь в компании этих ребят, – вздохнул Лев, – мне кажется, что вот-вот должен раздаться сигнал тревоги. Даже здесь, даже на природе.
Она рассмеялась и запрыгнула на бордюр.
– Это забавно.
– Да не очень. – Он пожал плечами. – Нам дают трое суток между сменами, чтобы мы, как следует, восстановились. Собираясь вместе, мы словно снова становимся боевой дружиной – это уже рефлекс.
– Ой, – пошатнувшись, ойкнула Саша. – Третий коктейль явно был лишним.
– Я уже заметил, что тебе вообще не стоит пить.
– Хотя, я старалась побольше съесть, чтобы быстро не захмелеть.
– Сейчас исправим. – Пообещал он. – Я мигом.
Через минуту Лев уже протягивал ей яркий стаканчик с кофе.
– Капучино, без сахара, как ты любишь.
Девушка смущенно улыбнулась, и эта улыбка стоила любых потраченных на нее усилий. Цареву все чаще начинало казаться, что ради нее он готов заставить и планету вращаться в обратную сторону, и дождь отправить вспять.
– Спасибо. – Саша подарила ему один из этих взглядов из-под ресниц, от которых у него беспомощно замирало сердце.
Лев был буквально опьянен эмоциями. Если бы она сейчас еще взяла его за руку, он воспарил бы к небесам, даже несмотря на свои комплекцию и вес.
Некоторое время они шли, молча, наблюдая, как Григорий в нескольких метрах впереди мило беседует о чем-то с псом, которого ведет на поводке, а потом Саша сказала:
– Погоди.
Ее просьба заставила Льва остановиться. Девушка снова ступила на бордюр, как он догадался, чтобы быть выше и дотянуться до него.
– Подойди. – Она приманила его пальчиком. – У тебя волосы растрепались, я поправлю.
Он приблизился как под воздействием мощного, невидимого магнита и замер перед ней. Саша смущенно улыбнулась, отпила кофе и облизнула губы. Лев снова погрузился в ее запах. Аромат чистой кожи, и ничего более. Эта девушка, в отличие от всех вокруг, видимо, презирала парфюм, но ему это даже нравилось. Он смотрел на пенку на ее верхней губе и с трудом удерживался от того, чтобы не припасть к ее рту и не смять его жадным, нетерпеливым поцелуем.
– Вот так. – Произнесла Саша, заправив под резинку его выбившуюся прядь.
Матерь божья. Его сердце и член реагировали на ее близость одинаково буйно. Наверное, все это было написано у него на лице. Никто давно не трогал его вот так – с заботой, без всяких пошлых мыслей. Как близкого человека. Как того, кого любят.
– Как давно ты не стригся? – Спросила девушка, отведя от него взгляд и решив продолжить путь.
– Что?
– Почему ты решил отращивать волосы? – Она изящно сошла с бордюра на асфальт. – Такая прическа ведь не всем идет. Нужно быть максимально брутальным, чтобы не выглядеть женственно с длинными волосами. Не каждый решится попробовать отрастить.
– Не знаю. – Его голос дрогнул. – Я не задумывался. Просто не стригся уже… три с лишним года.
– О-о.
– Да, это связано с Алиной. Так ее зовут. – Он так и не решился произнести при Саше слова «моя девушка» или «невеста». – После той аварии мне было так плохо, что я практически забил на себя…
– Расскажешь? – Она сочувственно посмотрела на него. – Про аварию. Ну, или можешь не говорить, если не хочешь.
Царев вообще не говорил об этом с посторонними. Обычно он просто игнорировал вопросы на эту тему, словно не услышал. Но Саша сразу стала для него особенным человеком, поэтому даже через боль он мог делиться ней подробностями своего горя хотя бы маленькими порциями.
– Мы собирались на море, и на КПП в мою машину влетел грузовик, у которого отказали тормоза. Удар пришелся в правую сторону, где сидела Алина. Травмы были очень серьезными, больше она не приходила в себя.
– Мне очень жаль.
– Таких пациентов обычно долго не держат на аппаратах, но ее родители решили пойти против заключения консилиума. Я верил, что произойдет чудо. И они, наверное, тоже. – Лев с трудом вдохнул и медленно, с шумом выдохнул. – Я попросил у них сначала год, потом еще два, но Алине не стало лучше. Теперь срок выходит, и они собираются ее отключить.
– А ты?
– Пытался отговорить, но ничего не выходит. Я и сам вижу, что она будто тает на глазах, хочет уйти. Но не могу. Это неправильно – просто взять и…
У него привычно встал ком в горле.
– Тогда борись. Уговаривай их. – Голос Саши звучал тихо. – Если любишь, нужно сделать все возможное, чтобы быть рядом. Чтобы спасти. Чтобы жить.
– А если она действительно уже мертва? – Хрипло выдавил Лев, глядя себе под ноги. – Мне кажется, я совершаю грех, уже говоря это вслух.
– Сомневаться нормально.
– Мы с ней дружили долго. А потом стали встречаться. Алина была мне хорошим другом, и я думал, что хочу прожить с ней всю жизнь. Любовь бывает такой?
– Думаю, она такой и бывает. – Лишь уголками губ осторожно улыбнулась Саша. – Когда хочешь прожить с человеком жизнь это верный признак.
– Тогда я не должен думать так про тебя. – Вдруг вырвалось у него.
Саша взглянула на него, удивленно распахнув глаза.
– Я вообще не должен думать про тебя. – Поспешил поправиться Царев. – Но думаю. И меня бесит сделка, которую мы заключили.
– Но она тебе подходит. – Глядя перед собой, заметила девушка.
– Да. – Не стал отрицать Лев. – Хотя, моя совесть и не согласна.
– Кто ее будет слушать, – усмехнулась Саша.
– Я так и не предложил Алине выйти за меня. Не успел. Но я чувствую ответственность.
– Ты не должен передо мной оправдываться. – Ее голос звучал на удивление решительно. – Меня все устраивает. Достаточно и того, что есть.
– А если ты тоже обманываешь себя?
Саша улыбнулась и возвела глаза к небу. Как будто там было средство от той неловкости, которая пролегла между ними из-за поднятых тем.
– Лев! Лев! – Отвлек их Гриня, так и не дав ей ответить. Он указал на магазин, в витрине которого большой экран воспроизводил рекламный ролик с известным футболистом. – Смотри, «ножницы»! Ты сегодня такой же финт делал!
– Точно. – Вдруг сообразил Царев. – Ты же говорил, у тебя нет мяча? Идем.
Он потянул парня за собой в магазин.
– Ты чего задумал? – Бросилась за ними Саша.
– Все в порядке. – Успокоил ее Лев.
– Не говори, что собираешься купить ему мяч, – она дернула его за рукав.
– Почему я не могу этого сделать? У каждого пацана в детстве должен быть свой мяч.
– Это дорого! – Саша остановилась у витрины и присвистнула. – Это охренеть как дорого! Не смей тратить на него столько!
Гриня посмотрел на сестру как на предательницу.
– Царев, блин! – Прошипела она, входя следом за Львом в магазин. – Это неуместно. Послушай…
– Саш. – Сказал он, обернувшись к ней, положив ладони на ее плечи и улыбнувшись. – Все хорошо. Мне это по карману.
– Да я не…
– Тс-с. – Лев приложил палец к ее губам. – Просто позволь мне.
Ее сопротивление было сломлено. Саша так и продолжала хлопать ресницами, не смея больше спорить, пока они с Гриней выбирали мяч.
– Этот! – Деловито ткнул пацан на самый дорогой экземпляр.
– Ну, разумеется, – прошептала она.
Продавец дал им посмотреть выбранный мяч. Гриня взял его в руки, подкинул, поймал, дал понюхать щенку. Толик ткнул его носом и чихнул. Все присутствующие рассмеялись.
– Спасибо. – Сказал Лев продавцу, расплатившись.
– Ва-а-а-у! – Глаза у мальчишки светились от счастья, и это было всего дороже. – Спасибище!
Пацан Цареву понравился сразу. Воспитанный, но с характером. Только видно было, что не хватает
