мозг, — хлопнув дверцей автомобиля, Константинов глянул на часы. И всё же до десяти утра у него вряд ли сегодня хватит терпения дотянуть. — Не надо. Пусть просто отлежится. Поговорите позже. Иногда это помогает.
— Бать, спасибо за совет, только у меня времени нет, — он, действительно, намеревался разобраться с возникшей из воздуха проблемой сегодня. — Давай вот с этим вопросом я сам разберусь. А ты… — сомневаясь, что следует говорить, всё же… — Как бы сказать…
— Говори уже, как есть, — предложил Константинов, поворачивая ключ зажигания. Принял решение, о котором, надеялся, пожалеть не придется…
— Юное дарование у нас тут вчера ещё и пофестивалило малость, — а это означало… Что это означало, Алексей прекрасно понимал. То самое, от чего всеми силами стремился оградить свою семью, своих близких на протяжении стольких лет… — Правда, на сколько «малость», выяснить пока, извини, не могу, — признался Дмитрий, не пытаясь удержать молодую особу, когда та, выскользнув из его объятия, вновь легла на подушку. — Провалы в памяти у нас. Очень надеюсь, что без последствий, но ничего не гарантирую. Что может всплыть в инете…
— Я понял, Дим, — заверил Константинов-старший, мысленно выругавшись. Вот что было замечательно в их времена стационарных телефонов: последствия семейных разборок ни при каком раскладе не могли стать достоянием общественности. — Буду иметь ввиду, — заверил он, всё же жестко добавив, — Но ты всё равно, смотри, не переусердствуй там. Воспитательный процесс — это замечательно, но…
— Давай, увидимся, — обронил Дмитрий, скидывая звонок. Выдержав паузу, определенно над чем-то размышляя, глянув на жену, вслух заметил, — Лад, он не о себе сейчас думает, и не о том, как на его репутации может сказаться твоя выходка, а о том, на сколько плохо может быть тебе. Подумай над этим, — продолжал молодой человек, поднимаясь с постели жены. — Ладно, отдыхай. Где-то отец прав, тебе в себя прийти надо.
— Дим, — она вновь поймала его за руку. — Я домой хочу, — а во взгляде жены увидел… Вот так на него последний раз смотрела, когда потеряла ребенка. Смесь страха, мольбы, еще какого-то непонятного чувства… А он, как и тогда, почувствовал себя без вины виноватым.
— Заявление на развод писать? — однако голос прозвучал не без сарказма. Ну не получалось сейчас жестко себя контролировать. Выходка Лады выбила из колеи. Её подозрения, её пьяный мини-дебош…
— Нет, тебя в дорогу собрать, — совсем уж по-детски пролепетала она.
— О, как, развод отменяется, — и вновь не получилось не съязвить. Однако, на секунду встретившись с ней взглядом, тяжело вздохнул, направившись к двери из палаты, на ходу закончив, — Сейчас твою одежду принесу, поедем.
Да, он мог продолжить настаивать на откровенном разговоре здесь и сейчас. Но, во-первых, отец где-то был прав. Лада не в том состоянии, чтобы обсуждать возникшую проблему. Ей бы, для начала, в себя полностью прийти. Во-вторых, клиника — не место для семейных разборок. Коллеги проявляют вежливость, не заходят в палату. Однако косые взгляды, а где-то и любопытные, в его сторону бросают. С них же на сегодняшний день более, чем достаточно вчерашнего эффектного появления Лады. Вот об этом уж точно говорить и вспоминать будут долго. С другой стороны — хорошо то, что хорошо кончается. По крайней мере, приехала к нему, а не отправилась на поиски приключений…
2
Москва. Рита в недоумении глянула на часы, когда, открыв дверь, пропустила в холл Константинова. Точно помнила, время, на которое вчера договаривались. Часы же, висевшие над зеркалом, только остановились на девяти. Да, вставала рано. Только вот с завтраком… Еще даже чайник не ставила, успев лишь себя в надлежащий вид привести.
— Что-то случилось? — а во взгляде мелькнуло беспокойство. Чтобы Константинов вдруг, без звонка, появился на пороге… Вчера, впрочем, тоже звонка не было. Но и приехал к самому их выходу.
— С чего вдруг? — не понял Алексей, а, возможно, просто сделал вид, что не понял. Хотя недоумение во взгляде мелькнуло. — Время, — догадался он, при этом едва заметно улыбнувшись, — Да, время только девять и, наверно, следовало для начала позвонить. Вы еще вполне могли спать. По правде говоря — не подумал, — прозвучало вслух, а за кадром осталось: хотел вас увидеть… — Как вы отнесетесь к предложению совместного завтрака?
И только сейчас заметила в его руках крафтовый пакет. Да, конечно, если этот человек появится у неё с пустыми руками, мир перевернется. Ладно хоть — без шикарного букета. Завтрак от него пережить было легче… Легче… Вот как-то сомневалась, что меню сегодняшнего утра было из заведения с умеренными ценами. Один только творог под каким-то там, не выговоришь название, соусом с земляникой точно не две копейки стоил!..
На протяжении всего завтрака присматривалась к раннеутреннему гостю. На первый взгляд, вроде, оставался прежним. В то же время, что-то беспокоило. Чувствовалась доля отрешенности, что ли… Вроде с ней общается, подшучивает в своей саркастической манере. А на деле…
— Скажите, Алексей, я не влезу не в свое дело, если спрошу, о чем вы думаете? — совершенно неожиданно прозвучал вопрос. Встретившись с ним взглядом, уже менее уверенно, добавила, — Вы после вчерашнего звонка как-то изменились. Я могу узнать, кто вам звонил, когда мы были около последней высотки?
— Да нет, не влезете, — выдержав короткую паузу, пожимая плечами, обронил Константинов, добавив, — Сын совет спрашивал. С женой у него там какие-то маленькие глобальные проблемы.
А вот это было новостью. До сих пор прекрасно себя контролировал. Даже родные не замечали, когда на душе становилось гаденько или что-то беспокоило. А здесь, по сути, совершенно чужой человек, едва знакомый с ним…
— У вас даже так? — удивилась Рита.
И снова не понравился её тон. Не сомневался, вся причина вновь — в его сыне сыне! Что могло произойти в жизни женщины, связанное с чьим-то ребенком. Какое-то шестое чувство подсказывало, что проблему решать необходимо и, причем, срочно. Только как, если до сих пор не придумал способ вызвать её на откровение…
— Я не решаю его проблемы последние года три — точно, — заверил Константинов, верно предположив, что именно данный момент интересует, а, что более вероятно, беспокоит гостью. — А уж семейные — тем более. Сам выбирал себе жену, самому и разруливать проблемы с ней. Взрослый мальчик, разбирается с таковыми, обычно, сам. Но иногда бывают и вот-такие вот звонки, — продолжал он, не отказывая себе в удовольствии открыто наблюдать за собеседницей. — С вашей же женской логикой иногда хоть в петлю лезь. Вообще, если честно, сам удивляюсь его выдержке, — и сейчас не лгал. — У Лады очень тяжелый постковидный период был. Так он с ней как
