class="p1">— Дальше вы ужинаете и ложитесь спать, а с утра продолжим путь.
Воодушевления в глазах новых путешественников не было, но спорить они боялись, да и силы давно закончились. Поэтому ни сказав больше ни слова, они поели, расстелили лежанки, которые им отдали андракийцы, и устроились на ночлег.
Воины спали рядом с теплыми виртами, кутаясь в теплые плащи, а нести ночную вахту остался Брейр. Привычно поставив защиту, он устроился возле выхода и, слушая коварную тишину ночных гор, погрузился в невеселые мысли.
Император сделал ставку на Сеп-Хатти, но что будет, если упрямый ураган снова взбрыкнет и откажется помогать? Как тогда переводить такую толпу через драконьи горы? Они просто не справятся. Вирт на всех не хватит, вскарабкаться своими силами по отвесным скалам они не смогут, и даже если он сам начнет их таскать на своем загривке до переходов, то это займет прорву времени, которого у них и так нет.
* * *
За ночь Брейр никому не позволил себя сменить. Все прислушивался и ждал, не защемит ли по-особенному между ребер, не начнёт ли истошно колотиться за грудиной, не зайдется ли душа в предвкушении. Но увы, было тихо. Его Сеп-Хатти поблизости не оказалось, а это означало, что придется продвигаться вперед своим ходом. После перевала привычный путь уходил налево, там было удобно спускаться, отсутствовали широкие ущелья, и на каждом шагу попадались пещеры, в которых можно было укрыться. Это день пути, а вот потом начинались трудности — узкие переходы над пропастями, отвесные скалы и плутающие тропы под сползающими ледяными глыбами.
Ника чувствовала его состояние, поэтому спала плохо. То и дело просыпалась, открывала глаза и из-под опущенный ресниц наблюдала за ним. Видела, что кхассер тревожится, но помочь ничем не могла. Разве что утром, когда все только просыпались, заварила специально для него чая покрепче и сама принесла:
— Держи, — протянула ему кружку.
Их пальцы соприкоснулись, и будто прострелило до самых пяток. Ника попыталась отнять руку, но Брейр удерживал, глядя на содержимое чашки и большим пальцем задумчиво рисуя круги на ее коже.
И тут же ноги стали ватные и захотелось к нему прикоснуться. Забраться на колени, обвить шею руками и, уткнувшись носом в плечо, блаженно прикрыть глаза.
Смутившись собственных эмоций, Доминика все-таки отступила:
— Все в порядке?
Кхассер пожал плечами:
— Пока да.
— Тебя что-то тревожит. Я вижу…И чувствую.
Он слабо улыбнулся, потом бросил украдкой взгляд на остальных, копошащихся в глубине пещеры и тихо произнес:
— Я не знаю, как их все протащить через горы, если с Сеп-Хатти не получится.
— Получится, — не очень уверенно произнесла Доминика, — должно получиться.
Брейр смолчал. Не обвинять же ее в том, что она такая сякая не хочет признать, что они связаны навсегда и между ними гораздо больше, чем чувства простых людей. И уговаривать бесполезно. Сама должна понять это и принять душой. Тогда и Сеп-Хатти перестанет бесноваться.
— Надо собираться. Нас ждет сложный путь.
Ника расстроенно кивнула и ушла, чувствуя, как у него на сердце не спокойно, и от этого у самой щемило и сбивалось дыхание. Это та самая связь, о которой он говорил? Когда другого чувствуешь, как самого себя?
— Ника! — ее отвлекла Ким. Взяла под локоть, отвела немного в сторону, и чтобы никто не услышал тихонько сказала, — пройдись еще раз по всем, а то после вчерашнего выглядят они не очень.
Она была права. Непривыкшие к походным трудностям, люди после первого же дня осунулись. У некоторых из них на лице читалась растерянность, словно они не понимали зачем вообще все это затеяли, не проще ли было остаться в монастыре и смиренно ждать.
— Сейчас все сделаю.
Не привлекая к себе внимания, Доминика тихонько подлечила тех, кому требовалась помощь, добавила жизненных сил и чуточку своего тепла всем присутствующим: и бедным изгнанникам и молчаливым воинам…и хмурому кхассеру, наблюдающему за своими людьми. Он почувствовал ее прикосновение моментально. Перевел янтарный взгляд на нее и едва заметно усмехнулся, заставив снова покраснеть.
Да, что за мужчина такой, что от одного взгляда она каждый раз то слабость испытывала, то румянцем заливалась?
Выдвинуться сразу не удалось. Это сплоченным отрядам на сборы нужно пятнадцать минут и вперед, а тем, кто не привык к таким марш-броскам было сложно. Копались не меньше часа — пока все собрали, пока поели, пока сходили в отхожее место. Кто помоложе еще шустрили, а вот пожилым было сложно, они только успевали причитать о том, что слишком стары для таких путешествий. Но никто, ни один человек не изъявил открытого желания вернуться обратно, потому что знали — уговаривать и удерживать андракийцы не станут.
Брейр никого не торопил. Выйдя из пещеры, он поднялся на острый выступ, похожий на ледяную иглу, и всматривался, вслушивался, звал. В ответ ему все так же была тишина — Сеп-Хатти не любили подходить близко к перевалу, редко когда проскальзывали по самому краю, предпочитая держаться дальше, среди горных вершин и коварных снежных плато, скрывающих под собой глубокие, смертельные трещины-ловушки.
Когда, наконец, со сборами было покончено, он отдал распоряжение по какому маршруту двигаться дальше, а сам обратился зверем, и не обращая внимая на испуганные и в то же время восхищенные вздохи, взмыл в небо. Люди внизу сами справятся — с ними надежные опытные воины не раз совершавшие зимние переходы, а ему нужно было не только найти свой ураган, но и заранее засечь любой другой.
Первый он почувствовал, спустя час пути. Маленькие вихри еще только сливались в один большой на вершине скалы, когда Брейр уже приказал искать убежище. Тот Сеп-Хатти был быстрым, но снежным. Проходы засыпало полностью, и прежде, чем продолжить путь, пришлось раскапывать людей из-под снега.
Следующий буран был долгим и с остервенением бился в преграду, выставленную кхассером. Третий оказался злым и внезапным — едва удалось укрыться от него в узкой расселине. Четвертый — особенно холодным.
И все они были чужими.
К вечеру Брейр был мрачный, как грозовая туча. Порой ему казалось, что вот-вот и появится тот самый, но не тут-то было. Его Сеп-Хатти словно издевался, обходя стороной и лишь дразня возможным приближением.
— Дурной какой-то, — скрипел зубами, думая, что Хасс был не так уж и неправ на этот счет.
И все-таки ему повезло. Уже перед самым ночлегом, он все-таки уловил низкий рев с особыми нотами, находящими отклик в сердце и, спрятав людей в пещере, вышел ему навстречу.
Сеп-Хатти остановился, сердито гудя и пощелкивая, сделал круг вокруг своего кхассера.
— Нам помощь нужна, —
