проносится мимо меня. Запрыгивает на выступ в каменном заборе и ловко перемахивает на ту сторону. Увлечение паркуром не прошло зря.
Ко мне приближаются омоновцы в масках. Поднимаю руки.
– На колени! – рявкает один из них.
Подчиняюсь. Опускаюсь на колени и завожу руки за голову. Чёрт, кружится... Но злость и беспокойство за Еву помогают мне не рухнуть лицом вниз.
Двое омоновцев проходят в гостевой домик.
– Эй, ты в порядке? – голос одного из них.
Ответ Евы до меня доносится очень глухо, как из-под толщи воды:
– Нет. Не в порядке...
Хочу подняться, но меня жёстко роняют в землю лицом. На секунду его простреливает острой болью, а потом сознание плывёт и боль стирается. И перед тем как отключиться, в голове взрывается одна единственная мысль: «Ева всё знает!»
Ева
Мне приносят воды. Некоторое время держат в этом гостевом домике. Наконец выводят. Дамира снаружи не оказывается...
За воротами сажусь в машину скорой, там мой брат и Алина. К нам заглядывает Фор.
– Батя всё решил, – говорит Тиму. – Следаку скажешь, что они ворвались к нам сами, – сплёвывает на землю кровь, проводит языком по разбитой губе и злобно бормочет: – Впрочем, так и было.
Уходит. Дверь скорой захлопывается.
– Ты как? – дотрагивается до моего плеча Тим.
– Я-то что? – безэмоционально пожимаю плечами.
Сначала было страшно. Потом наступил шок. И тут же накрыло яростью. А теперь я просто опустошена.
Дамир знает тех парней... Я всё слышала, когда пряталась в домике. Дамир – лжец! Он с ними... Он их знает! Боже...
Ну это же было очевидно, чёрт возьми! Он же похож на них! Татуировки, вызывающее поведение... Господи...
Пытаюсь всё это переварить. Не выходит.
Это как, блин? Значит, он был в нашем доме в тот вечер? Громил нашу гостиную? Устроил поджог?..
На глаза наворачиваются слёзы. Хотя казалось, что я уже вся изнутри высохла.
– Хватит реветь! Все живы! – рычит Тим и многозначительно смотрит на притихшую рядом Алину.
В памяти всплывают слова друга Дамира. «Поменяет её на Алину». Речь шла обо мне... И я в шаге от того, чтобы рассказать всё брату. И о том, что они его искали. И о том, что им нужна его девушка. Но тогда мне придётся рассказать о предательстве Дамира. А я не могу.
– Тим, что происходит, а? – срывается мой голос. – Почему они явились? Почему вы дрались с тем типом?
– Не лезь в это, – отмахивается брат, продолжая смотреть на Алину.
Она поднимает на меня виноватые глаза, и до меня доходит – дело в ней. Она как-то связана с тем парнем. Как? Не верю, что это какая-то интрижка. Алина влюблена в моего брата. Или была влюблена?..
Когда скорая останавливается возле больницы, Тимофей говорит:
– Ждите в приёмном покое. А я попробую найти Фри. Ему сильнее всех досталось.
И тут же уходит. А я ошалело смотрю ему вслед. Впрочем, как и фельдшер.
– Он куда собрался? Его должны осмотреть!
– Сейчас вернётся, – говорит Алина и, взяв меня под локоть, ведёт к приёмному покою.
Торможу. Разворачиваюсь обратно.
– Что значит: сильно досталось?
– Его без сознания увезли, – отвечает Алина.
– Что? – мои губы начинают дрожать.
– Шшш... Всё-всё, – успокаивающе гладит по моему плечу. – Пойдём. Просто будем ждать информацию о его состоянии.
Рядом тормозит ещё одна скорая. Выходят ребята – остальная часть команды. Все изрядно помяты, но не смертельно. Тренер Столяров тоже здесь. Видимо, это он настоял на врачебном осмотре.
Столяров разгневанно смотрит на Алину, но сейчас ему явно не до неё. Да и не виновата она в драке. Ведь не виновата, да?
В приёмном покое немноголюдно в такой час. Садимся на металлическую скамейку. К нам подходит Сэвен. Опускается рядом со мной и долго смотрит в одну точку на стене напротив. В конце концов поворачивается к Алине.
– Алин, почему, а? – смотрит на неё злобно и требовательно.
– Не твоё дело! – отвечает она с такой же злобой.
– Не моё?! – вспенивается Кирилл, вскакивая на ноги. – Это стало и моим делом, когда один из участников нашей команды – полузащитник, кстати – заработал перелом по твоей милости!
– Я не виновата! – Алина пытается защититься. – Я...
Не договорив, тоже вскакивает и уносится прочь.
Я вообще ничего не понимаю...
– Кирилл, – тяну его за рукав, вынуждаю сесть рядом. – Что происходит?
– Ничего, – сухо роняет он, скривив губы в злобном оскале. – Одно тебе скажу... Бабы – зло!.. Извини.
И сразу уходит. А я чувствую себя так, словно в меня плюнули. Почему я не имею права знать, какого хрена происходит?!
В кармане вибрирует телефон. Смотрю на экран. Мама.
– Всё в порядке! – сообщаю ей, перебив её испуганный лепет.
Конечно, всем родителям уже сообщили о происшедшем. И скоро здесь будет куча народу. И брат Дамира наверняка тоже приедет.
Поговорив с мамой, нервно расхаживаю из угла в угол. Сердце словно тисками сдавили. Больно...
Дамир меня предал. Нас всех...
Дамир сейчас где-то здесь, возможно, без сознания. Возможно, он пострадал очень сильно. И больнее всего мне именно от этого. Его предательство уходит на второй план. Или я просто пока отказываюсь в это верить...
Приезжает мама. Сразу за ней – родители Тэна. Они тут же пробиваются к сыну, у того перелом. Через полчаса за нами приходит медсестра, отводит к Тимофею. Оказывается, у него сотрясение и гематома на затылке, на ночь он останется в больнице. Утром придёт следователь.
– Я тоже приеду утром. Все беседы только при мне, – мама включает юриста.
Тим вздыхает, безучастно уставившись в окно. За ним темень кромешная. Мама докапывается до брата, пытаясь выяснить подробности драки, психуя от его явного нежелания говорить. Выходит из палаты, но через минуту возвращается. Снова начинает мягко уговаривать его...
Я так устала. И голова какая-то чумная. Словно это у меня сотрясение.
В палату заглядывает тренер, потом врач. Слышу, как они потом беседуют в коридоре. Столяров уже не взбешён, он опустошён.
– Тимофей у нас лучший. Ему вообще нельзя травмироваться!
– Через пару дней будет в порядке, – успокаивает его врач. – Лёгкое сотрясение, синяки... Немного беспокоит его шея...
Их голоса удаляются. Дверь остаётся приоткрытой,
