на разные темы.
— Я приготовила лазанью, — ставит на кухонный стол тарелку, накрытую фольгой. — Ты просто обязан попробовать! По рецепту моей бабушки. Пальчики оближешь!
В животе урчит. Я так и не успел толком позавтракать. Ковыряюсь в тарелке, думаю о сегодняшней перебранке с женой.
— Не вкусно?
— Нет, вкусно. Просто…
— Тебя что-то тревожит? — пожимаю плечами. — Ник, — накрывает мою руку своей. — Ты можешь мне рассказать, поделиться. Мы же друзья? — молчу. Не уверен, что стоит выносить сор из избы.
— С женой поругался, да? Я так ни разу её и не видела. На всех вечеринках ты один. Не расскажи мне Итан, наш продюсер, что ты женат, я бы подумала, что в трауре. Поэтому носишь кольцо. Что у тебя нет ни жены, ни ребенка.
— Всё у меня есть. Но…
— Она не одобряет предстоящие нам постельные сцены? Я понимаю. Мой бойфренд лютовал, когда я ему сказала.
— А я не говорил. Агнию вообще мало интересует то, чем я занимаюсь.
— Странно. Тогда в чем дело?
— Для неё существует только сын.
— Ну, это нормально, — мне нравится, что у Анжи есть свое личное мнение. Она не поддакивает мне, а говорит, что думает. — Так и должно быть. Разве нет? Разве он для тебя не на первом месте? Вот вы мужчины самовлюблённые скоты! Понятно. Сын родился, и она посвящает всё свое время ему. А про тебя забыла. Наверно и сексуальная жизнь отошла на второй план? И восхищаться тобой она перестала? Интересоваться как прошел твой день, потому что мечтала просто коснуться подушки и уснуть?
— Тебе рассказал Серега? — я только с другом делился. Вот же жук! Выдал мои тайны, чтобы пробраться в трусики Стоун? Конечно. Он давно об этом мечтает. Все мечтают. Кроме меня.
— Нет. Догадалась. Ты то сам любишь сына?
— Любою конечно. Но Ая так опекала его, и не доверяла мне. Боялась, что я уроню его. То я не так качаю его. Говорила, что лучше всё сделает сама. И я самоустранился. Просто однажды я бросил попытки сблизиться с сыном. И отцовские чувства поутихли.
— Не пробовал нанять нянечку, чтобы разгрузить жену? Тогда и тебе больше времени досталось.
— Агния против постороннего человека в доме. Боится пропустить каждый момент взросления сына. Правда теперь он ходит в садик. Но когда я приезжаю домой, он тоже дома.
— Это она конечно зря. Когда мы со Стивом решимся на ребенка, я не собираюсь особо менять привычки. Продолжу работать и о муже не забуду. А то что не интересуется твоей работой — это зря. Ты правда гениальный актер. Знаешь, я работала со многими голливудскими актерами, но не видела такого потенциала, харизмы. Удивительно, что ты к тому же ничему не учился, а тебе так легко все дается.
Совру, если скажу, что мне не польстили слова Анжи.
— Пора на площадку. Еще грим поправить нужно.
— Да, конечно. Пошли.
Анжи встает, смотрит на мои губы.
— Погоди. У тебя соус от лазаньи. Я сейчас исправлю, — берет салфетку со стола.
Стоит слишком близко. Я почти касаюсь торсом ее груди. И ее запах дорого парфюма волнует меня. Она стирает крошки с моих губ, ее голубые глаза блестят, а она излучает желание. Как и я.
Черт! Я хочу её. Как и все остальные. И даже могу взять. Сейчас я понимаю, что она хочет, не меньше меня.
— У тебя соус, — хриплым сексуальным голосом шепчет она. — Вот тут, — ее пальцы касаются моих губ.
Я пытаюсь бороться с желанием. Мне это не нужно. У меня есть Агния и сын. Я не хочу всё это потерять, ради мимолетного влечения.
Пока я противостою своим демонам, Анжи действует. Подается вперед, прижимаясь грудью.
Дьявол! По сценарию под этим тонким черным топиком ничего нет. Я чувствую какие они упругие и манящие. А ее вкус и настойчивый поцелуй, разжигает во мне нешуточный пожар.
Безумие прерывает звонок от жены.
Как тупой баран смотрю на фотографию жены и не могу ответить.
— Это она? Тебе лучше ответить.
На третий звонок я набираюсь храбрости.
— Да, Ая. Что-то случилось? — мой голос хрипит. Мне кажется он переполнен раскаяньем.
— Ничего особенного. Просто хочу знать во сколько ты вернешься, — ничего особенного. Успокойся, баран! Жена не рентген. Не может сканировать тебя на расстоянии.
— Ая, я не могу. Сегодня у нас междусобойчик. Собираемся всей труппой завалиться к режиссеру, заодно обсудим некоторые спорные моменты в сценарии, — не вру. Такой был план.
— Вместе с Анжи Стоун? — да как она узнала? Я реально думаю, что у меня в вагончике скрытая камера и жена смотрит прямую трансляцию. — Скажи ей, что ты сегодня не можешь! Что ты должен уделить время семье!
— Ая…
— Или так, или ты будешь абсолютно свободным. И тебе не на кого будет отвлекаться.
— Что это значит? — Агния агрессивная. Она намекает на развод что-ли?
— Подумай, гений!
— Хорошо. Я буду.
— Обещаешь?
— Да. Пока. Стас режиссер зовет на площадку. Будет сложный трюк.
— Удачи, Ник. Целую, — я просто отключаю телефон. Не могу сказать тоже. Потому что секунду назад целовал другую! И черт возьми, мне понравилось!
— Прости, Ник. Я не знаю, что со мной, — краснея, лепечет Анжи. — И как все это получилось. Тебе лучше всё это забыть. Давай сделаем вид, что ничего не было? — легко сказать, меня до сих пор трясет от возбуждения. При этом, вина перед женой накрывает бетонной плитой. Первая и последняя девушка, которую я целовал — моя жена. У меня и не было никого, да я и не хотел. До этого самого проклятого момента.
— Окей! Легко. Представим, что мы просто репетировали предстоящую сцену.
— Ник! — раздается стук в дверь.
— Пять минут до съемок!
— Иду, — мы выходим из вагончика, а я все думаю о том, как теперь играть сцену близости и не сорвусь ли я окончательно, при этом совсем не по-дружески смотрю на виляющую задницу Анжи.
— Ник, ты готов? — спрашивает режиссёр. Я пристегиваюсь, смотрю на трамплин и все думаю о жене.
Как она узнала про Анжи? Позвонила в тот самый момент, когда она меня поцеловала.
Что это? Шестое чувство? Или во всех рыжих зеленоглазых девушках есть что-то от ведьмы и не зря их на костре сжигали?
И если до сегодняшнего дня я был чист перед женой, сейчас то уже нет.
Совесть меня в конец заела.
Ой, да ладно! Всего лишь поцелуй! Что в этом такого? Спать я с актрисой я не собираюсь.
Тем более, это она целовала меня, а я… просто не оттолкнул. Завелся слегка, но
