террориста и не спорить.
Никогда в жизни Северус не мыл руки так часто. Каждый раз, когда он трогал что-то грязное, или брался за дверную ручку, или касался уличной одежды, тут же рядом оказывался Питер и советовал ему: "Вымыть руки". К концу дня это превратилось в какое-то помешательство, и Снейп поймал себя на том, что моет руки до и после еды, внутренне переживая, что не может разок помыть их между жарким и десертом.
Желая хоть немного побыть в тишине, он сбежал на задний двор, где на веревках сушились одновременно бельё, шторы, мужская одежда, чехлы от кресел, полотенца, два ковра и его, Снейпа, парадная мантия, в которой он получал диплом Мастера. Где вообще Петтигрю умудрился её откопать?! Схоронившись в кустах дикой малины, зельевар тихонько выдохнул. Наверное, так себя чувствует новоиспеченный муж, когда в его одинокую берлогу переезжает молодая жена. Или студент, к которому раз в полгода приезжает мама и устраивает генеральную уборку… вообще всего. Насколько помнил Северус, его мать подобной чистоплотностью не страдала, её нисколько не тревожили окна, не мытые годами, или пара пятен жира на плите. Зато в лаборатории она поддерживала идеальный порядок, чему учила и сына. Какое значение имеет быт, если наука гораздо важнее?
Из дома раздался очередной призыв о помощи, но Снейп сделал вид, что не услышал, пытаясь воскресить в памяти собственные причины — зачем он вообще в это ввязался? Ну, умер Питер, ну, занял его место кто-то другой. Гораздо проще было бы устроить неудачливой попаданке несчастный случай. Например, опрокинуть на неё стопку пыльных матрасов. Или утопить в самом большом котле со щёлочью. Или закормить хозяйственным мылом, пока пена…
Питер появился на крыльце, прищурившись и зорко оглядывая окрестности. На десяток секунд он обернулся в сурка, понюхал воздух, и, снова вернув себе человеческий облик, целеустремленно потопал к кустам, в которых сидел зельевар. Зато стало понятно, как он умудрялся так быстро находить Снейпа.
— Я потом помою руки! — Действуя на опережение, пообещал зельевар, когда его убежище было раскрыто. Питер, оглядевшись, нахмурился, взлохматил волосы и уселся рядом со Снейпом, сняв с ветки ягоду и отправив в рот.
— Мало калия, вам бы подкормить кусты, малина будет слаще, — задумчиво посоветовал Петтигрю.
— Вы и в этом разбираетесь? — Саркастично поинтересовался зельевар.
— Наверное… научился этому в доме Молли Уизли? — Неуверенно предположил Питер. Да, всё правильно, его мозг продолжал активно работать, подгоняя друг под друга старые и новые воспоминания, выстраивая логические цепочки. Ведь Питеру Петтигрю, такому, каким он был раньше, негде было учиться стирке или уходу за растениями. Гербология не в счет, на ней малину не изучают. — Ни черта не понимаю, в голове будто борщ варили. Это тоже последствия круциатуса?
Северус кивнул, с особым вниманием рассматривая резьбу на листьях. Это тоже было ожидаемо — он по максимуму подчищал следы своего воздействия, теперь этому Питеру, напоминающему лист бумаги с нарисованной запутанной схемой, требовалось подобрать логичные ответы на многочисленные вопросы.
— Это странно, я ведь раньше был другим. А теперь думаю о прошлом и мне противно, — поморщившись, поделился Питер мыслями, которые явно его тяготили. Северус, увлечённый малиной, подумал, что он не будет испытывать из-за этого угрызений совести. Питер хотел жить, и зельевар сделал для этого, что смог. Конечно, он и сам с этого поимел немало — знание о крестражах и собственной смерти можно было приравнять к бесценным сокровищам, а ему ещё и дом отмывают. Где-то в животе зашевелилась, напоминая о себе, совесть, на которую так давил Питер-Аня.
— Петтигрю, лорд поручил мне о вас позаботиться, и я обещаю, вы сможете жить нормальной жизнью, — скрепя сердце, пообещал зельевар, понимая, что очень пожалеет о своём мягкосердечии. Но у него действительно не было причин злиться на этого Питера, а вот поводов благодарить накопилось уже в достатке. Поднявшись с земли, он отряхнул полы пиджака и спросил:
— Так зачем вы меня искали? Что опять нужно передвинуть?
— Не передвинуть, повесить на место гардины, они уже высохли, — подскакивая, как мячик, ответил Питер. — Но перед этим…
— Мы вымоем руки, — закончил зельевар, окончательно смиряясь с неизбежным.
///
В относительную норму Петтигрю пришёл дня за три, но до того добился образцового порядка во всём доме, миновав вниманием только зельеварню, да и то потому, что его не допускали в подвал защитные чары. Снейп подозревал, что в своём мире Анна Николаевна была страшным человеком, но было бы лицемерием говорить, что изменения не пришлись профессору по душе.
— Вам же в этом году Защиту преподавать? — Поинтересовался Питер за завтраком.
— Допустим. Это проблема? — Северус внутренне напрягся. Неужели какие-то воспоминания сохранились?
— Может быть. Томушка так и не снял своё проклятие с должности…
Привычка иронично называть Волдеморта "Томушка" сохранилась у Питера, заставляя зельевара каждый раз вздрагивать. А ещё Петтигрю, если не был ничем занят, скрывал свою серебряную руку под перчаткой, инстинктивно желая отгородиться от опасного для жизни артефакта. Снейп задумался, что делать с Питером, когда ему придется вернуться в Хогвартс. Оставлять такой опасный, непредсказуемый фактор на милость Волдеморта он не хотел, но и взять Петтигрю в школу невозможно.
— Когда уеду, можете оставаться жить здесь, — распиливая отбивную, предложил зельевар. — Вы уже доказали, что можете быть добросовестным квартирантом.
— Мда, действительно, дома у меня нет, — задумчиво пробормотал Питер, и на лбу его пролегла глубокая морщина. — Крысе дом без надобности.
— Вы теперь не крыса, — заметил Снейп. Он не знал, как Питер объяснил сам себе смену звероформы, но, видимо, тот воспринял это совершенно спокойно, иногда превращаясь в байбака, если нужно было что-то унюхать или забраться с тряпкой в труднодоступное место.
— Действительно, больше не крыса. Но и у байбаков дом — нора, — разумно возразил Петтигрю. — В любом случае, моей судьбой распоряжается Томушка.
— Вы мой пациент. И до сих пор не можете пользоваться магией.
— А ещё я будущий квартирант Азкабана, поэтому мне нельзя показываться на глаза аврорам или Дамблдору. Вы никак не сможете продолжать меня лечить в течение учебного года.
Зельевар чуть не заикнулся о том, что может взять Петтигрю с собой в качестве питомца, но на ум сразу вспомнилась карта Мародеров, которую продолжал таскать с собой Поттер. Подняв глаза от тарелки,
