Вороны должны знать, раз дарили ему свои вещи.
В глазах Сольвейна мелькнула растерянность.
— Я… я имел в виду, не рассказывай Джейн и родителям. Никому за пределами убежища.
— Но почему? Что такого в том, что Великий Ворон любит серебряные вещицы?
— Агата, пожалуйста! Если это дойдет до Рыцарей, могут возникнуть проблемы.
— Ладно, — Агата отдала ему ключ, Сольвейн запер дверь, и они ушли из подземелья.
Господин Льюис уже был в своем кабинете и что-то искал.
— Агата, ты не брала мой ключ? Я, кажется, его потерял.
Агата застыла. Что же делать? Соврать, что не видела, и тихонько подбросить? А если он спросит с магией? Тогда придется признаваться, как Бломфилду, в воровстве и дурости. Ее точно отстранят от всех дел, и господин Льюис будет разочарован в ней!
Она вцепилась в руку Сольвейна и одними глазами попросила спасти ее. Тот посмотрел на нее, вздохнул и ответил:
— Он у меня. Держи.
— Большое спасибо, — господин Льюис обрадовался и забрал ключ, — надо поменять этот чертов шнурок. Вечно развязывается. А что вы здесь делаете вместе?
— Агата пришла к тебе с отчетом, а я — заодно. Для меня дел все еще нет, так?
Господин Льюис внимательно на него посмотрел.
— Может и будут. Знаешь, приходи вечером, в восемь. Если все еще хочешь мне помогать.
— Хочу.
— Отлично.
— А мне тоже прийти в восемь? — уточнила Агата.
— Нет. Будут только Сольвейн, Рейвен и Шарлотта. Твоя помощь не потребуется. Да, я сейчас ухожу в город, так что давай отложим твой отчет.
— Как прикажете.
Господин Льюис покинул свой кабинет. Агата и Сольвейн тоже ушли.
— Спасибо, что выручил меня, — она улыбнулась, — ты — настоящий друг.
— Не за что. Агата, скажи, тебе нравится Льюис?
— Конечно! Он умный, добрый и такой величественный, — Агата ни капли не кривила душой.
Она снова видела его именно таким, и ей было стыдно, что она приняла Великого Ворона за безумного убийцу. Нужно было меньше читать «Полумрак». А то, что он убил Принца Ричарда, было закономерно: он же Великий Ворон! Это его обязанность. И он ее выполнил. Принца Ричарда Агата никогда не встречала, и его смерть ее не трогала.
— А если бы он начал за тобой ухаживать, ты бы приняла это?
Агата растерялась.
— Не знаю. Он добрый и симпатичный, но… нет, правда, не знаю! А что? Он велел тебе спросить меня об этом?
— Нет. Это я так.
Сольвейн выглядел обеспокоенным. Агата взяла его за руку.
— Да ну ее, эту любовь! Дружба — вот что главное! Здорово, что мы с тобой можем дружить, и ничто нам не мешает, правда? — ее слова прозвучали на редкость фальшиво.
— А что нам еще остается? — вздохнул Сольвейн. — Пойдем, займемся чем-нибудь интересным. Но знай, ты — чудесная девушка и заслуживаешь любви самого лучшего мужчины в этом городе.
«Только вот ты меня не любишь», — тоскливо подумала Агата.
А потом прогнала грустные мысли и пошла гулять с Сольвейном, предвкушая чудесный день.
Глава 24. Трусливый Принц
Прекрасный Принц и его Рыцари собрались на складе для новой тренировки, но прежде чем начать, Гийом предложил обсудить дальнейшие действия. Джек ухватился за это с огромной радостью, и Нил снова подумал, что делает что-то не так. Молодые стражники обожали тренироваться с ним, а Джек чуть ли не сопротивлялся этому. Нужно было менять подход.
Они устроились на пустых ящиках, и Гийом начал излагать:
— Итак, идея с Бломфилдом и Брауном не сработала. Рудольф предложил просто подходить и спрашивать Воронов, не они ли — Великий Ворон. Это надежный, но очень медленный вариант. Я предлагаю его усовершенствовать: подходим, представляемся, спрашиваем имя и Ворон ли это вообще. Дальше интересуемся, когда его прокляли. Великого Ворона можно вычислить по примерной дате: он появился восемь лет назад. Все, кто были прокляты раньше или позже — точно не он.
— А кто ему помешает соврать-то? — вмешался Рудольф.
— Никто. Но все Вороны лгать не будут, а мы будем собирать информацию о них. Можно будет навестить их соседей и родных, чтобы сопоставить показания. Таким образом тот, кто явно солжет, будет отнесен в список подозреваемых.
— Хорошая идея, — одобрил Нил, — не забудь исключить бойцов, женщин и пожилых Воронов.
— Уже, — Гийом самоуверенно улыбнулся, — более того, мне пришла в голову еще одна идея. Услышав ее, ты поймешь, что я недаром занимаю место твоего Рыцаря.
Рудольф тихо усмехнулся, но ничего не возразил. Принц Джек хмыкнул:
— Кстати, об этом. Ты нашел способ передачи моей силы Нилу?
— Нет пока, — Гийом отвечал небрежно, но Нил заметил, что он напрягся, — я работаю над этим.
— Слушай, давай пошустрее. У меня уже все руки отбиты вашими тренировками.
«Вашими». Нил мысленно выругался. Вот в чем было дело! Джек не старался, потому что не видел в этом смысла: он ждал, что Прекрасным Принцем станет Нил, а ему сражаться не придется. Неуважительное отношение Гийома и Рудольфа только укрепляло его в этой мысли. Нужно было вселить в него больше уверенности.
— У тебя неплохо получается, — соврал он, — ты многого добился с тех пор, как взял в руки меч. Постарайся еще немного, и ты станешь куда сильнее.
— Правда?
— Конечно. У тебя есть все задатки хорошего воина.
Рудольф изумленно посмотрел на него. Гийом презрительно фыркнул.
— Нил, ты серьезно? Он даже не…
— Да, — с нажимом ответил тот, — я серьезно. Наш Принц должен стать самым сильным человеком в городе, и он идет к этому, медленно, но верно. Я горжусь, что обучаю его. Потенциально он очень талантлив.
Джек просиял и расправил плечи. Рудольф сообразил, в чем дело, и подтвердил:
— Ты прав! Еще немного поднажмет, и Вороны от страха разлетаться будут, завидев его! Верно, я говорю, Гийом?
Тот поймал выразительный взгляд Нила, закатил глаза, а затем надел самую любезную из своих масок.
— Несомненно. Можно, я вернусь к своей идее? Вы все должны будете в ней участвовать.
— Рассказывай, — предложил Принц Джек, и Нил выдохнул.
Так-то лучше. Он должен почувствовать себя лидером, тогда и стараться будет лучше.
— Нил, мы ведь с тобой стражники?
— С утра были ими, — усмехнулся тот, — а что?
— Так почему мы об этом забыли? У нас под носом убийство, и расследовать его — лучший способ поймать преступника.
Нилу потребовалось несколько секунд, чтобы понять, о чем он говорит.
— Ты предлагаешь расследовать смерть Принца Ричарда? Но какой в этом смысл? Мы же знаем кто его убил.
— Огромный. Мы не знаем, как и где это было. Узнав, поймем, какую ловушку
