раскинулись высоко над ними пушистым куполом.
Лес стал ее благословением.
Гром стал ее жизнью.
О таком она не могла и мечтать, когда ехала в забытую всеми деревню с такой дырой в душе, что сама не хотела жить.
- Я думаю у тебя много вопросов ко мне, - заговорил мягко первым Гром и развернулся так, чтобы положить девушку прямо на себя, заботливо одергивая ее платье.
Гуля блаженно растянулась на его мощном влажном от пота торсе, и с улыбкой покачала головой:
- Нет никаких вопросов.
- Как нет?
- Просто нет.
Гром выглядел настолько шокированным, что девушка хохотнула.
- Тебя не смущает, что я умею рычать и способен прогнать медведя?
Гуля только пожала плечиками, не в силах найти объяснения тому, что чувствовала.
Да, ей было интересно все, что касалось этого невероятного мужчины. Её мужчины.
И конечно же она не могла найти логичного объяснения всему, что происходило на поляне у озера.
Она знала наверняка только одно - она любит его каким бы он не был. И доверят.
- И это не пугает?
Гром приоткрыл губы, и наконец показал свои клыки, которые умудрялся умело прятать ото всех.
Затаив дыхание он снова и снова впитывал в себя все эмоции девушки, признаваясь себе самому, что она смогла удивить его в очередной раз. И влюбить этим еще сильнее.
Показывая часть себя настоящего, он ждал если не истерики, то хотя бы массы вопросов.
Может страха, или на худой конец искреннего удивления.
А Гуля мягко улыбалась и спокойно потянулась рукой к его лицу, чтобы осторожно и ласково провести кончиком указательного пальца по его губам, а затем коснуться клыков.
Черт! Это казалось бы простое касание вышло настолько интимным и чувственным, что Гром снова начал не на шутку возбуждаться, потому что его тело отреагировало моментально. И очень бурно!
- Меня ничего в тебе не пугает, Гром.
Он не смог удержаться от соблазна и чуть прикусил пальчик девушки, давая ей ощутить, что его клыки по-настоящему звериные.
- Я могу кусаться.
- Я тоже, - улыбнулась девушка и вдруг прикоснулась губами к его груди, а затем легко прикусила за кожу, разнося этим мурашки по всему телу Грома.
Мужчина счастливо рассмеялся, сгребая Гулю своими ручищами, чтобы прижать к себе крепко-крепко.
Господи, неужели мир услышал его и спустя столько лет боли и мучений подарил этот лучик счастья?
Пока в это страшно было поверить!
И если бы Гуля могла ощущать запахи так же, как это делали хищники в лесу, то она бы поняла, что отныне принадлежит Грому на законных основаниях, потому что теперь на ней была метка берсерка.
Она была его женой и больше никто не смел заявлять на нее свои права.
Гуля могла бы лежать целую вечность в его объятьях, и думать сразу обо всем и ни о чем.
Ей хотелось, чтобы время снова остановилось и дало им один небольшой шанс насладиться друг другом.
Жаль, что ситуация к этому совсем не располагала.
И когда из кусов раздался какой-то не то писк, не то шиканье, девушка удивленно приподняла голову, ощутив, как Гром тяжело и протяжно выдохнул.
Просто он уже давно знал, что у озера они не одни.
И зверек, который прятался и дрожал от ужаса, боялся берсерка, а потому не смел проходить мимо.
- Ты тоже слышишь это, Гром?
- Еще как.
Медведь хмыкнул, думая о том, что его девочке предстоит еще многое узнать о нем настоящем, в частности то, что он слышит намного лучше людей, потому что он хищник.
Самый опасный и сильный хищник в лесу.
- Кто там?
Гуля все таки приподнялась с его торса, закрутив головой, и Грому ничего не оставалось делать, как сесть вслед за ней, как бы мучительно не хотелось выпускать ее из своих рук.
Он встал и без труда вытащил из кусов грязный комочек шерсти, который издавал странные звуки и думал, что доживает последние минуты своей маленькой звериной жизни.
Лисёнок.
Весь чумазый от пепла, он висел в руке Грома, словно пустая шкурка, поджав свой небольшой и еще не лохматый хвост, потому что кусаться просто не решался. Чувствовал, что такой хищник, как берсерк, ему будет не по зубам, даже когда он вырастет.
- Лапы сжег, - проговорил медведь, приподнимая за шкирку притихшего и трусящегося от страха щенка, чью опаляющую боль он ощущал собственной кожей, а Гуля ахнула и протянула руки к нему, чтобы осторожно взять. Словно ребенка.
И это незамысловатый и такой неосознанный жест девушки отозвался тупой ноющей болью в груди Грома.
Черт! А ведь он накосячил! И очень сильно!
Он кончил в нее, а значит подверг большой опасности!
И с этим сочно нужно было кое-что сделать!
- Бросай его и быстро домой! – вдруг пробасил мужчина так серьезно и наверное даже угрожающе, что девушка удивленно приподняла брови.
Нет, у него всегда был очень низкий голос.
Но именно так и в таком тоне Гром с ней еще не разговаривал.
И что значит «бросай»?
- Он остался один? Разве его мама лиса не должна быть рядом?
- Должна. Но если не рядом, значит, что-то случилось, - попытался как можно спокойнее ответить Гром, хотя все внутри него уже зарокотало от беспокойства и даже паники.
Он не решился сказать Гуле, что пожар, с которым они боролись пока не слишком успешно, уничтожает не только зеленый лес, но и сжигает заживо сотни животных, которые попадают в огненную ловушку и не могут из нее выбраться.
Вероятней всего лисица сгорела, а иначе не оставила бы своего детеныша.
Да и у самого лисенка теперь было мало шансов на выживание в этой ситуации. Малыши чаще всего становились добычей более сильных самцов, а уже если он ранен – то шансов остаться живым в лесу у него почти не было.
- Я заберу его с собой, - упрямо заявила девушка, принявшись гладить щенка, который в ее руках притих, и только смотрел бусинками глаз на огромного Грома.
- У тебя есть кот.
- И будет еще лисенок. И пес. Они подружатся, и будут прекрасно жить вместе, - девушка скованно замолчала, и тихо выдохнула, - … у него тоже проблемы с ногами. И я не оставлю его в беде.
Ох уж это ее «тоже»!
От этого «тоже» в мощной груди медведя кольнуло, и он протяжно выдохнул,
