Детство генерала, прошедшее на Украине, было безжалостно перечёркнуто гражданской войной, эпидемией тифа, в которой погибли его родители, голодом, беспризорничеством. В тринадцать лет круглый сирота, он пас коров своих односельчан — за кусок хлеба. Потом — рабочий депо. Рабочий в четырнадцать лет, комсомолец и даже комсомольский вожак села Вербово, что в Уманском уезде Киевской губернии. А ведь только окончилась гражданская война. Голод. Разруха. Банды… Перечитайте Николая Островского, как сталь русских характеров закалялась в то время. Такая сталь, которая через двадцать лет переломила чужеземную сталь крупповского замеса.
Потом были «всевобуч», комсомольская путёвка в армию, Одесское пехотное училище, Киевская артиллерийская школа. И — ранняя женитьба на красавице киевлянке Анастасии Добрянской, подарившей ему впоследствии двух замечательных детей. Жена — весёлая, молодая, любительница танцевать и играть на гитаре — душа общества, вокруг неё всегда было много мужчин. А он — тоже красавец, с природной военной выправкой, высокий, энергичный, с сильным, волевым, мужественным лицом. Рассказывают: не он на женщин — они на него оглядывались на улице! А он… Он всю жизнь ревновал свою жену, а не она его. Но ревновал напрасно. Жена не изменит ему и после его смерти, останется верной навсегда.
В июне 1941 года полковник Черняховский, выпускник Военной академии механизации и моторизации Красной Армии, командует 28-й танковой дивизией, стоящей под Шауляем в Литве. Семья в Риге. 21 июня дивизия выдвинулась к границе. Утром 22-го в небе увидели бомбардировщики. Думали, начались ученья. Но началась война.
Армады немецких танковых армий устремились на территорию Советской Прибалтики. Что могла им противопоставить небольшая недоукомплектованная дивизия Черняховского, вооружённая к тому же устаревшими лёгкими танками БТ-7 и Т-26? А Черняховский переходит в наступление, в первый же день войны заставляя врага нести чувствительные потери.
Впереди были тяжкие бои за Великий Новгород, где Черняховскому удалось собрать разрозненные отступающие советские части и организовать оборону древнейшего русского города. И враг будет остановлен окончательно за Новгородом на рубежах Волхова и Ильмень-озера. Там, на берегах Ильменя, разгорится настоящее побоище между десантными немецкими частями, пытавшимися захватить восточный берег озера, и дивизией Черняховского, у которой и танков-то на ходу уже не осталось, а имелись лишь артиллерийские орудия и пулемёты, снятые с танков. Крупные силы немецкого десанта на баржах и буксирных катерах подошли к берегу озера. Берег пологий, песчаный, удобный для высадки десанта. Фашисты вооружены до зубов — на баржах у них артиллерия, крупнокалиберные пулемёты. Весь берег хорошо простреливается с воды.
Черняховский видит, что начинается гроза, поднимается ветер, на озере сильная качка. Значит, прицел фашистских пушек будет неточным. И он отдаёт приказ вывести наши орудия на самый берег, прямо к кромке воды, и бьёт по фашистским судам прямой наводкой на кратчайшей дистанции! Немецкая пехота пытается высадиться и овладеть берегом. Черняховский приказывает подвести к воде пулемёты и кинжальным огнём расстреливает десант. Очевидцы (их воспоминания приведены в книге) вспоминают, что немцы гибли тысячами, не успев достигнуть берега. Это было настоящее побоище, сравнимое с Ледовым. Гремела гроза, сверкали молнии, залпы орудий смешивались с раскатами грома, и высокий, статный советский командир стоял вместе со своими солдатами на берегу озера и смотрел на тонущие немецкие полчища, так же как восемь веков назад видел подобное святой князь Александр Невский!
А потом были великая битва на огненной Курской дуге, Белополье, Путивль — и выход к днепровским кручам. Форсирование Днепра.
Надо сказать, Черняховский мало задумывался о своей безопасности на поле боя, иногда словно шутил со смертью, играл с нею в прятки. В книге не раз приводятся свидетельства его весьма бесшабашного поведения на кромке огня. Один раз, это было в присутствии маршала Василевского, Черняховский разгуливал под огнём противника в светлом генеральском кителе, нимало не беспокоясь, что вокруг рвутся мины — немцы открыли прицельный миномётный огонь по заметной генеральской фигуре. Маршал сделал замечание Черняховскому. Тот лишь виновато улыбнулся: «Кажется, я нарушил правила маскировки…». Судьба хранила его, но до поры до времени. Пули и осколки снарядов словно облетали его, чтобы один раз поразить сразу и в самое сердце.
За успешное форсирование реки Днепр севернее Киева, прочное закрепление плацдарма на западном берегу реки Днепр и проявленные при этом отвагу и героизм Президиум Верховного Совета СССР своим указом от 17 сентября 1943 года присвоил Черняховскому Ивану Даниловичу звание Героя Советского Союза.
Ещё ранее Черняховский получил второй орден Суворова I степени, позднее, за освобождение Украины, орден Богдана Хмельницкого I степени, а в марте 1944 года он становится генерал-полковником. 14 апреля 1944 года генерал-полковник И. Д. Черняховский назначается командующим 3-м Белорусским фронтом. Ему исполнилось всего 38 лет.
22 июня 1944 года началась операция по освобождению Белоруссии «Багратион». В ходе стремительного наступления 3-й Белорусский фронт под командованием Черняховского полностью окружил и разгромил Витебскую группировку противника.
Ещё не закончилась операция, а Черняховскому уже присваивается звание генерала армии. 3 июля войска Черняховского во взаимодействии с войсками Рокоссовского освобождают Минск, а 13 июля — столицу Литвы Вильнюс. За десять дней Черняховский взял две столицы. Такое даже Суворову не снилось! 29 июля Иван Данилович Черняховский стал дважды Героем Советского Союза.
18 февраля 1945 года корпус генерала Горбатова вёл тяжёлые наступательные бои с обороняющимся противником у восточно-прусского городка Мельзак. Черняховский передислоцировал туда два самоходно-артиллерийских полка на помощь корпусу, но дело застопорилось. В этот день командующий имел по полевой телефонной связи разговор с генералом Горбатовым и не распекал его, а попытался вникнуть в ситуацию, но ему не всё было ясно. Он сообщил Горбатову, что выезжает сам в расположение корпуса. Горбатов предупредил Черняховского, что это опасно — шоссе простреливается противником. Этот аргумент на Черняховского не подействовал.
Когда машина командующего подъезжала к западной окраине городка Мельзак, прозвучал, по заверениям очевидцев, один-единственный артиллерийский выстрел. Снаряд разорвался возле машины Черняховского, и командующий был тяжело ранен осколком в сердце. Случайность? Сомнительно. Видимо, немецкая разведка давно следила за перемещениями командующего, и артиллерийская засада не случайно в этом месте подстерегала его. Очень уж точен был тот выстрел. Иван Данилович Черняховский жил ещё два часа. Но был почти без сознания, всё время повторял: «Ранен смертельно, умираю…». Вскоре он скончался.
Смерть выдающегося генерала отозвалась болезненным эхом по всему сражавшемуся с фашизмом миру. Премьер-министр Великобритании Уинстон Черчилль прислал письмо соболезнования на имя Верховного главнокомандующего Сталина. Текст этого послания приведён в книге: «С печалью прочёл я о потере, которую Вы понесли в связи со смертью генерала Черняховского от ран, полученных им в бою. Талант и деятельность этого блестящего и храброго офицера вызывали большое восхищение у правительства Его Величества и британской армии».
А вот часть приказа Сталина, целиком приведённого в книге, от 20 февраля 1945 года:
«Армия и флот Советского Союза склоняют свои боевые знамёна перед гробом ЧЕРНЯХОВСКОГО и отдают честь одному из лучших полководцев Красной Армии.
ПРИКАЗЫВАЮ:
В час погребения генерала армии ЧЕРНЯХОВСКОГО отдать умершему последнюю воинскую почесть и произвести в столице нашей Родины МОСКВЕ салют в 24 артиллерийских залпа из ста двадцати четырёх орудий».
По распоряжению Сталина тело генерала было похоронено в городе Вильнюсе, столице Литвы, которую он освободил, не разрушив, приказав своим войскам не штурмовать её, а обойти, оставить целой, сохранить. Литовские власти тогда клятвенно обещали сохранить его прах. Могила Черняховского после войны украсилась огромным монументом работы скульптора Томского. К нему всегда приносили цветы.
Но пришли иные времена, и восторжествовала подлость. В период распада СССР литовские националисты избрали могилу Черняховского объектом для непрестанных нападений, издевательств и надругательств. И прах великого полководца был увезён от тех, кого он освободил, но кто оказался недостоин чести хранить прах своего освободителя.
…Книга закрыта. Какая прекрасная жизнь — увы, короткая, но яркая, как метеор — прошла перед читателем! Думаю, и через годы, десятилетия она не оставит равнодушными тех, кому дорога честь и слава России.
