зубастый Нагарианин.
— Может тут другая дверь есть? Или склад, например.
— Голова Веня, голова, — мы поочередно потрепали мозговитого по плечу и принялись искать двери поменьше. К счастью, много времени это не заняло.
Найдя дверь поменьше, принялись вскрывать уже её.
В тишине открывать огромный амбарный замок было не по себе.
— Вы когда-нибудь бывали на планете Карнада? — начал Джин. — М? Хэнк?
— Ага, там ТАКУЮ снял, закачаешься. Не просто так Карнада — планета хоккеистов, проституток и неоновых улиц.
— Моя жена с Карнады! — Ожил Вейрон.
— ТОВАРИЩ ПОЛКОВНИК, ЗА КАКУЮ КОМАНДУ ОНА ИГРАЕТ?!
— Тише, не надо хором. И так голова болит, — полковник прикрыл глаза и начал массировать виски.
От греха подальше, продолжить вскрывать дверь решили молча.
— Только не говори, что вскрыли все-таки, — влез в рассказ Вениамин.
— Вскрыли, блять, вскрыли.
— И чё там было?
— Хэнк, тебе бы тактичности кроху.
Нагарианин ничего мне не ответил, а я продолжил снова прерванный рассказ.
Так вот.
Кто-то сказал: — Как по мне, одного выстрела на этот замок будет достаточно, но я не жадный, поэтому их будет пять.
— Выстрел? — метко подметил тонкий, ещё раз меня ПРЕРВАВ.
Попытался я вспомнить, у кого мог быть ствол, но не смог. — Там кто-то стрелял, это точно.
— Энеральд, ни у кого из нас нет ствола, — сказал Джин. — Даже у Вейрона. Отобрали при посадке.
— Тогда нас было шестеро, а может и семеро, но кто шестой?
— Я, кажется, знаю, Энеральд с каким-то хмырем тащил меня к себе.
— Не к себе, а к тебе, Хэнк. Но да, я тож что-то такое помню. На р звали, вроде. Ронг, Рорнг. А, этот… как его… Гнор.
Хорошо иметь, хоть и пьющего, но все же киборга, — начал подтрунивать Джин. — Только где этот, Гнор.
— Я вспомнил, я вспомнил, — вдруг заорал Хэнк и, резко попытавшись выбежать из моей каюты, ударился головой об косяк, и без сознания распластался в дверном проёме.
— Мда, не думал, что это скажу, но плохо когда размер моей двери чуть меньше двух метров. И как нам теперь стрелка искать?
Вениамин, как самый близкий к двери, склонился над тушкой, чтобы проверить, жива ли она вообще. Она оказалась жива, даже в сознании, и решила резко встать на ноги.
Хлёсткий удар свалил с ног Веню, вместе с этим послышался душераздирающий хруст его носового хряща, и мою каюту оросила свежая кровушка и громкий слитный крик. Первый от боли, второй от неожиданности.
— О! Вот и кровавая баня подоспела, — пошутил я. — Да не орите вы так, живые же. Пойду аптечку возьму. А то моей не хватит.
Аккуратно переступив через раненных, закрыв дверь, от греха подальше, вдруг кто увидит, я вдруг вспомнил: — Кажется, он тоже пошел куда-то, в челнок вроде.
Снова распотрошив настенную аптечку, на этот раз за углом в тридцати шагах, я вдруг перестал слышать какие-либо возгласы. Подойдя ближе к своей каюте, так и не услышал знакомых приглушенных голосов.
— Эй, а вы чего притихли… — открыв дверь, никого не обнаружил, лишь небольшое пятно крови на полу и дорожку маленьких красных капель от двери. Делать нечего, побежал по этой самой дорожке. Бежать пришлось недолго, к тому же путь был до боли знаком, он вел к доктору.
Открыв дверь, я увидел, как в кресле сидит Веня, и его уже штопают.
— О, а мы хотели уже идти за тобой. Садись, — поприветствовал Джин и указал на свободных стул.
— Можешь уже не садится, разве что только в знакомое тебе кресло… Я закончил. — Док снял перчатки, а затем всех нас выгнал, не забыв дать задание. Теперь нам нужно найти его помощницу, которую мы вчера, оказывается, захватили с собой.
Когда спец по аугментациям берется за обычную плоть, он становится на редкость раздражительным.
— А теперь идем к нашему челноку, — распорядился я и повёл всех за собой.
По пути, на всякий случай, мы решили посетить смотровую площадку. Она представляла собой панорамный обзорный полукупол, состоящий из множества прозрачных иллюминаторов. Это место изначально было предназначено для наблюдения за поверхностью планет, космическим пространством и работающими в открытом космосе людьми или техникой, но, со временем, стала использоваться как место отдыха, помогающее людям не сходить с ума.
Когда мы подошли поближе иллюминаторам, нам открывался удивительный вид на гигантский величественный материнский корабль Удуун Молак-1рен4. Навскидку, он был размером с небольшую планету, скрученную в бублик, в дырке от которого был синий кристалл не менее монструозного размера. Во все стороны от корабля тянулись бесчисленные вереницы мелких цветных точек. Крейсер Ир-1422 Экрон на его фоне был далеко не точной, но назвать его кем-то кроме букашки — я не мог.
— Мы же послезавтра должны были прилететь, — подметил странность Веня.
— Думаю да. — Продолжая созерцать махину, я с ним согласился.
— Э бля, вы че встали, пошли дальше. — Начал возмущаться Хэнк, — мы, ведь, почти пришли.
Веня, тяжело вздохнув, недовольно посмотрел на Хэнка, тот, заметив это, сказал: — Чё, мелочь захотела покататься на робошлюхах? Расскажешь потом мне сказку про свои похождения.
— Поцелуй меня в затылок, — парировала мелочь.
— Какой затылок?
— Ну дк, ты тоже издалека начал…
— Так блять, — остановил я зарождающийся конфликт, — молча идём куда шли.
— Это ещё не сказочка. Это лишь смазочка, — подкинул Джин.
— А ты! — тыркнул я пальнем в грудь Тонкому, — купи себе паяльник и запаяй хлебальник.
Прекратив созерцать километры пустоты, мы двинулись к десятку одинаковых шлюзов. Подойдя к первому из них, моё внимание привлекли малозаметные царапины на полу, присмотревшись, мне стало понятно, что вокруг весть пол вдоль исцарапан, складывалось впечатление, что кого-то тащили. Я решил идти прямо по этим следам и вскоре увидел как они сворачивают к одному из челноков, шлюз которого приоткрыт. Недолго думая, я до открывал дверь и вошёл внутрь, кое-что вспомнив, пожалел, что не пошел тогда тоже с кем-нибудь “уединяться”.
Челнок внутри из себя представлял обычную прямоугольную комнату, скругленную к потолку. Два ряда простых одноместных кресел справа и слева. По центру был проход к органам управления и два навороченных кресла для этого самого управления, пройти вот только нельзя было к ним. Путь преградили два робота, сверху человекоподобные, но на четырёх ногах, видимо, они притащили и сложили в проход штабелями каких-то детей франкенштейна. И не ученого, а именно его лоскутного творения.
Напротив входа на импровизированном матрасе из одежды лежало два голых тела, с головой укрывшихся какой-то белой простыней, видимо из одного из вскрытых шкафчиков в задней части челнока.
Я подошел и пнул волосатую ногу, её хозяин что-то начал
