она. Маша провела пальцами по пропахшим временем страницам и грустно вздохнула. Жизнь такая стремительная. Не успеешь обернуться, и она та самая баба Шура, которой нет. А в доме люди наводят порядок, перебирая вещи, которые хозяйке казались важными и ценными.
Светлана старья не жалела. Её бы воля, она бы выбросила и горсть фотографий, лежавших в нескольких пакетах, и старые ходики, которые сейчас явно были паралитиками, и цветастые платки, принадлежавшие бабе Шуре. Но Маша лишь покачала головой.
— Я оставлю.
— Это ж хлам! — не поняла Светка, держа в руках тетрадь с рецептами. — Всё в интернете давно.
— Кроме бабы Шуры, — ласково улыбнулась Маша, забирая из рук подруги тетрадь. — Вот и пригодится, когда с печкой воевать надумаю.
Чего они только не нашли, разбирая старые завалы, а уж чего найти не ожидали, так это клад.
Светка первая схватила невзрачный пакет, перевязанный веревкой, и намеревалась его сразу отправить в мусор. Старая обувь, в которой она ковырялась, была впору какой-нибудь деревенской моднице 50-хх, потому она особо не рассматривала, что там, отправляя в утиль.
— Да подожди, — перехватила свёрток Маша. — Вдруг что-то важное.
— Машка, ну что там может быть? Туфли Екатерины второй? — усмехнулась, качая головой, и потащила очередную пару из шкафа.
Маша осторожно развернула пакет, доставая из него ещё один, и так несколько раз. Уже и самой Светке стало любопытно, что же там такое спрятано. Это оказались старые лодочки на небольшом каблуке.
— Ну вот, я ж говорила, — победоносно кивнула Светка, обращаясь снова к шкафу. — Но на екатерининские не тянут, извини.
Маша задумчиво разъединила туфли, сложенные друг с другом, и увидела, что внутри что-то лежит.
— Да выбрасывай ты их, — Светка держала на вытянутой руке старую майку. — Носить будешь? — усмехнулась, отправляя ветошь в мусорный пакет. А Маша разворачивала меленький свёрток, в котором лежало богатство.
Пачка рублей, перетянутая резинкой и сложенная вдвое, лежала на ладони, и Маша не знала, как реагировать.
— Вот это наследство привалило! — обрадованно присвистнула Светка. — Может это, ну его вашу Кукевку, обратно в город? А там…
— Нет, — покачала головой Маша, нащупывая ещё что-то в пакете, и вытащила на свет золотые серьги с гранатовой вставкой. Маленький камешек, обрамлённый в оправу, даже в полутёмной комнате будто мерцал.
— Красота, — протянула Светка из-за плеча, забирая находку и внимательно рассматривая. — А вы дом собирались продавать. Кому-то бы такое досталось! У тебя мать вообще не смотрела ничего что ли?
— Не до того было, — медленно ответила Маша, не в силах оторвать глаз от серёжек. Она ведь знала их, очень хорошо помнила. Мать не снимала украшение никогда, сколько себя помнит Маша, и вот теперь они здесь. — Это мамины серьги, — поделилась информацией с подругой.
— Да мало ли похожих! — отмахнулась Светка, принимая драгоценность. — Красивые. На крайний случай продать можно.
— Нет, — испуганно забрала найденное Маша. — Это память.
— Ну вот когда ты видела их на матери?
Маша пыталась припомнить. Но точно она уже была взрослой. Вещь настолько стала обыденностью, что на такое и внимания не обращаешь. Она просто есть.
— Значит, варианта два. Или твоя мать была тут ещё, но тебе не сказала, или это другие серьги.
— Да, наверное, — нахмурив лоб пролепетала Маша.
— Спасибо за деньги, дорогая баба Шура, — обратилась Светка к прежней хозяйке, подняв голову к потолку. — Вашей внучке они очень пригодятся. — Видишь, как хорошо ревизию устроить. А если б я уехала? Ты б и не нашла богатство.
— Так ты выбросить хотела, не разворачивая, — напомнила Мария.
— Ну, — замялась Светка. — Может, и хотела, может и нет, — решила держать оборону, когда зазвонил телефон. — Муж переживает, не нашла ли я тут себе какого-нибудь Сеньку, — усмехнулась, выходя из комнаты и отвечая на звонок.
Маша завернула деньги обратно в пакет, раздумывая, куда бы спрятать такую большую сумму. Вообще странно, что у деревенской бабули в кубышке хранятся такие деньги. Но мало ли, Маша не знала о бабе Шуре почти ничего. Только что был в её жизни какой-то гармонист, с которым случилась беда, и однолюбка Шура осталась одна век куковать. Мать говорила, что бесплодна она, да кто знает. Не было суммы, чтобы в городе на ту пору обследования всякие пройти. Жива и ладно, а дети — не главное.
И пока Маша раздумывала, уместно ли взять деньги, вернулась Светка.
— Ладно, Машка, пора мне. Никому в обиду себя не давай, вернусь на следующих выходных, привезу чего-нибудь, может, продуктов. Ты пиши, звони, не стесняйся. А деньгами пользуйся.
— А вдруг они чьи-то?
— Конечно чьи-то, — фыркнула Светка. — Твои, как есть. Дом твой? Значит содержимое тоже.
— Не знаю, покачала головой Маша. — Странно это всё.
— Странно видеть тебя тут, — ласково продолжила Светка, глядя на подругу. — А это тебе за то, что жизнь мотает. — Надолго хватит хоть?
— Я не считала.
— Вот она Ольхова, — покачала головой Светка. — Тебе стыдно, давай я.
Она быстро выхватила у неё из рук свёрток, достала деньги и пересчитала.
— Ну вот, 325 тысяч! — обрадованно воскликнула Светка, и тут же покосилась в коридор. Мало ли кто услышит, потому добавила громче. — Больше этот дом не стоит.! — А потом вручила обратно деньги Марии. — Сама разберёшься, не маленькая, а мне бежать надо.
Чмокнула подругу в щёку, схватила сумку и на выход. Маша с Антошкой пошли провожать и махали вслед, пока машина, не посигналив, скрылась за поворотом. Краем глаза Ольхова заметила, как шевельнулись занавески в доме наискось, где жила Катерина, но делить с ней ничего не собиралась. А потом отправилась в дом продолжать с уборкой.
Если бы не Светка, работы было бы куда больше. А теперь осталось не так много. Засучив рукава, она вернулась разбирать шкаф, и вскоре во дворе стояли большие чёрные мусорные пакеты, которых насчитывалось восемь штук, и нуждались в вывозе. Но с этим придётся повременить, пока она не найдёт того, кто справится с этой работой.
— А хочешь, сходим с тобой на разведку, — предложила она сыну, смотря на себя в потемневшее от времени старое зеркало в деревянной оправе. Чёрные пятна пошли по отражающему полотну, но можно было разглядеть всё, что нужно. Лёгкое ситцевое платье по колено для жары, а на Антошке футболка и короткие шорты. На головы они надели одинаковые панамы, купленные как-то на распродаже, и Маша вспомнила, что у Эдика осталась такая. Если не выбросил, конечно же.
Выходя из дома, Маша поняла, что закрыть его не получится, надо сначала купить замок, а потом, прижав дверь древком от лопаты
