ребусы, несмотря на то, что без крови Фреев, никто и букв не увидит.
Делать нечего. Если хотим выжить, придется разгадать все загадки. И как жаль, что для этого мне придется хотя бы подружиться с Таэртом Стевом, потому что работа защитного артефакта каким-то непостижимым для меня образом завязана на нем.
Был еще целый раздел несложных и нужных заклинаний. В основном, все они касались работы артефактора, но было одно, которое меня не на шутку взволновало. Заклинание использовали близнецы, чтобы в разы лучше чувствовать друг друга на расстоянии. Как побочный эффект указывалась на время возникающая способность испытывать все потребности сестры. Например, если она хочет есть, то и я стану испытывать голод.
Сказать, что мне тут же захотелось воспользоваться этим заклинанием, это ничего не сказать. Я просто вся горела, едва сдерживая свой пыл. Останавливало одно — в путешествие Женька улетела не одна, а с мужем. Насколько я успела составить мнение о Лесаре, это был весьма темпераментный мужчина. Вдруг у них в путешествии возникнет момент такой… интимный, а тут раз и я «здрасти вам» с заклинанием и со свечкой. Это ж конфуз-то какой!
В дверь постучали.
— Войдите! — крикнула, нехотя отрываясь от дневника Фрея, и глазам не поверила — еще две порции моего эликсира были готовы. Обычно у меня уходило на его производство не меньше суток, или трех их четвертей, если не отходить от состава ни на секунду.
— Птичка моя, вы снова засиделись, — начала причитать вошедшая Аора. — К обеду не вышли, и к ужину. Граф не так давно вернулся и спать сразу отправился. Ох и хмурый. Видать новости нерадостные или совсем ничего узнать не удалось. Вам ужин сюда подать или, может, в гостиную подниметесь?
Взглянув на часы, я едва не ахнула. Оказывается, прошел целый день, и уже наступил поздний вечер. Конечно, работы и здесь хватало, но перед балом положено отдыхать. Меня волновало поведение Ораса. Граф словно избегал меня после несостоявшейся помолвки. Он не настаивал на согласии, но и не поддерживал. Отстранился, чтобы не мешать судьбе — сделать все так, как предрешено. Возможно, это самое правильное в сложившихся обстоятельствах.
— Инни не вернулась? — тихо спросила я, и когда старушка отрицательно покачала головой, попросила: — Принеси мне что-нибудь поесть в спальню. Я скоро поднимусь.
— Хорошо, моя птичка, — улыбнулась Аора и вышла.
Я же перелила во флаконы эликсир, поставила новый и еще раз проштудировала заклинание чувствительности. Все же отсутствие Женьки волновало. Перо Кита работало отлично в качестве усилителя эффекта артефактов, поэтому с чистой совестью я покинула лабораторию и направилась в спальню.
Аора уже исполнила мою просьбу. На подносе стояла тарелка с аппетитной жареной ножкой местного шестилапого зайца, овощи, сыр, большая кружка лачо и большая лепешка с цукатами и кусочками фруктов. На кресле разложена ночная сорочка, расстелена кровать и погашены все, кроме одного, светильники. Это означало, что служанка переделала все свои дела, ушла и до утра больше меня не побеспокоит.
Я быстро перекусила, переоделась и все же произнесла заклинание, рекомендованное Фреем. Пару минут прислушивалась к ощущениям, но ничего странного не заметила. Либо формула не работала, либо с Женькой ничего не происходило. Возможно, в столь поздний час сестра уже спала в какой-нибудь придорожной гостинице.
Однако очень скоро все изменилось. Сначала я почувствовала жуткую усталость, которая как-то незаметно и сразу, словно шаль, опустилась на плечи. Захотелось спать. Кровать манила, но нарастающее беспокойство не давало покоя. В какой-то момент оно настолько усилилось, что стало трудно дышать, и тогда пришлось выйти на балкон.
Зря я это сделала, потому что здесь к беспокойству о сестре добавились воспоминания о вчерашнем госте, его поцелуях…
И нет, я не ждала его. Какой арс в здравом уме прилетит вновь, зная о том, что за ним охотятся все королевские патрули Аэрлеи? Но то ли я себе врала, то ли арс мне попался без здравого ума, шелест крыльев все же раздался. Уже через минуту передо мной стоял ОН — моя ночная тайна, проклятый страж.
— Привет… — прошептала я. — Хорошо подумал и решил все же взять деньги за свои перышки?
Вряд ли я думала, когда произносила это. Более того, когда слова все же вылетели, обругала себя мысленно последними словами.
— Не старайтесь меня обидеть, — сказал Кит, и улыбка сделала просто прекрасными его и без того весьма привлекательные черты. — У вас это не получится. Мне очень хотелось увидеть вас, леди.
Я с облегчением выдохнула, но продолжила вести себя странно, потому что безумно хотела Кита. Впрочем, возможно это Женька где-то там с неимоверной силой желала своего Лесара. Но сейчас мне бы не удалось отличить собственные чувства от чувств сестры.
— Вот и хорошо, — выпалила я. — Тогда давай не будем терять время, просто поцелуй меня!
А он… Он подошел и склонился, но прежде чем поцеловать, шепнул:
— А вы горячая штучка, леди, хоть и выглядите как образец невинности и добродетели.
Возможно, я бы отреагировала на его слова, если бы не горела от страсти, а потом, когда поцелуй уже случился, совсем стало не до мыслей.
Мы целовались… И если первый раз мне казался прекрасным, то теперь я определилась — поцелуи Кита были волшебными, его прикосновения волновали, будоражили, заставляли кровь закипать. Голова кружилась, и весь мир, он кружился в танце вместе с моей головой. Сердце отчаянно стучало, где надо — там екало, бабочки, о которых все говорят, в изобилии махали крыльями тоже в нужных местах, и, вообще, я парила, не имея собственных крыльев.
По-настоящему парила… или… Или мне так казалось.
Или не казалось…
Когда поцелуй закончился, Кит чуть отстранился и снова улыбнулся, а я… Я зачем-то решила вернуть ему комплимент.
— А вы очень темпераментный мужчина, лорд.
И снова в синих глазах застыл лед. Улыбка исчезла, а лицо… его прекрасное лицо вмиг стало чужим и неприветливым, как у… Таэрта. И что я такого сказала на этот раз?
— Полагаю, вам известно, что я не лорд, хотя и должен им являться по праву рождения, — зло отпечатал он.
Странный. И откуда мне это знать, если я о нем даже не слышала до прошлой ночи, пока он в буквальном смысле едва не свалился мне на голову.
— Но… — попыталась возразить я, но разве кто-то меня слушал?
— О, как приветлив ваш взгляд, леди, как сияют добротой ваши глаза, насколько трогательная невинная улыбка касается ваших сладких губ! Им слишком легко поверить, и
