Если бы ты не влезла, я был бы им уже, и вся проблема с духами была бы исправлена.
Ветер Призрака стал до ужаса холодным.
— Нужно было дать ему умереть, — прорычал он.
— Еще не поздно, — бодро сказала Амелия.
Марси стала тайно соглашаться. Но, хоть Мирон раздражал, ее решение было принято.
— Что сделано, то сделано, — она хмуро смотрела на него. — Хорошо или нет, но твоя жизнь спасена. Иди домой, Мирон. Ты тут не нужен.
Наглый вид пропал с лица мага, оставив его почти робким.
— Я не знаю, как, — признался он, глядя на ладони на своих коленях. — Дух привел меня сюда своим путем. Я не… я не знаю, как вернуться в свое тело самостоятельно.
В другой раз Марси хохотала бы до упаду от иронии, что величайший эксперт по глубокой магии затерялся в ней. Но сейчас это только раздражало.
— Тогда хватит жаловаться, — рявкнула она. — У меня нет на тебя времени, — она повернулась, встав к нему спиной, и пошла к открытой двери. — Терпи или потеряйся, но я закончу то, что начала.
Мирон стал что-то говорить, но Марси уже не слушала. Все разговоры о Джулиусе, смерти и том, что разрушено навеки, только напомнило ей, как много на кону. Ей было все равно, что будет нужно, что понадобится сделать — она станет Мерлином, исправит это и вернется домой. Она все сделает правильным для всех, а потом, когда это закончится, и она вернётся к Джулиусу, она больше никогда его не отпустит.
Уверенность горела в ней как огонь дракона, Марси шагала по камню к широко открытым Вратам Мерлина. Она пересекла порог без колебаний, ушла из тьмы в льющийся свет.
* * *
В это время в СЗД в закрытой пещере под финансовым районом, который местные звали Ямой, Алгонквин сжимала свою воду.
Ей не нужно было смотреть на все еще бессознательного Мирона, лежащего лицом вниз в круге, чтобы понять, что все шло плохо на другой стороне. Ее магия тоже там была. Она ощущала это, как все. Что-то сломалось в Море Магии, что-то большое. Мирон не проснулся. Он был жив, его грудь вздымалась и опадала под головой Феникса, но это ничего не значило. Он не смог стать Мерлином, что бы там ни творилось. Его дух несся по магии, как таран, а это означало, что все пошло плохо.
— Леди Алгонквин!
Голос человека был испуганнее обычного, и Алгонквин изобразила из своей воды смертное лицо и повернулась к проблеме, которая оказалась одним из ее командиров. Она не могла понять, какой. Все смертные для нее выглядели одинаково, и они умирали так быстро, что не было смысла запоминать их имена. К счастью, она платила людям достаточно, чтобы им было плевать на такое. Женщина в броне не медлила, сразу дала отчет:
— Леди, — она отсалютовала. — Маги докладывают, что сэр Мирон уже не управляет своими оковами. Сам круг пока держится, но никто не знает, надолго ли. Маг-командир просит вашего разрешения на перемещение круга подальше от центра города, чтобы избежать вреда инфраструктуре и гибели жителей.
Это была разумная просьба. Смертных можно было легко заменить, но Небесные пути были дорогими. Перемещение серебряного круга из внутренностей Феникса усложнит для Мирона задачу поиска тела, но если он не стал Мерлином, то он мог и умереть. Алгонквин он надоел, но, когда она открыла рот, чтобы приказать отступление к пустошам за Землей Восстановления, почва задрожала.
Алгонквин бросилась, оставив водное тело под Ямой, отправилась проверить свои озера, но ее рыба была спокойна. Это было не землетрясение. Что бы ни дрожало, это влияло только на город. Это продолжалось, когда она вернулась в Яму, оживила там воду с испуганным плеском.
— Эвакуируйте Небесные пути.
Голова командира поднялась.
— Леди?
— Ты меня слышала, — прорычала она, парила над землей у круга, где еще было спящее тело Мирона. — Я хочу, чтобы все ушли. Опустоши город.
В этот раз возражений не было. Командир даже не отсалютовала. Она побежала к грузовикам, крича в рацию, что нужно эвакуироваться, и это была не учебная тревога. Алгонквин уже не слушала ее, сосредоточила всю воду на магии, которая поднималась из земли под ней как кулак.
Это запутает твою историю, — прошептала Левиафан, его низкий голос скользил сквозь ее воду, как масло. — Они будут звать тебя милосердной.
— Какая мне разница, как меня запомнят люди? — Алгонквин направила воду к краям серебряного круга. — Я делаю это, не спасая их. Я эвакуирую город, потому что город без людей — просто оболочка, — и, учитывая размер магии, несущейся к ним, ей потребуется любое преимущество.
Ты не можешь победить, — сказал Левиафан, подбираясь ближе во тьме. — Я предупреждал с самого начала, что это проигрышный бой. Людей слишком много, и их страхи слишком сильные. Они уничтожат все, что ты любишь. Только я могу их остановить. Только я могу тебя спасти, — его щупальца обвили ее с любовью. — Отдыхай, Алгонквин. Дай мне сразиться за тебя.
— Еще нет, — прорычала она, отталкивая его, взывая к своей воде, поднимая озеро Сен-Клер, чтобы пробить защитные стены, которые она построила, чтобы остановить загрязнение, и затопить Яму еще раз. — Я еще не побеждена.
Будешь, — прошептал он, его щупальца задели ее еще раз, а потом отступили. — Но я терпеливый. Я буду тебя ждать, а когда придёт время, ты будешь моей.
— Хорошо, — сказала она, втягивая больше воды. — Потому что, пока это не случится, ты все еще мой. Теперь сдержи обещание и помоги мне удержать это.
Монстр рассмеялся.
Как прикажешь, моя Хозяйка Озер.
Его шепот был насмешкой, но Алгонквин не могла отвлекаться на него. Все ее силы, вся вода, которую она могла безопасно взять, не навредив своей любимой рыбе, были сосредоточены на подавлении магии, которая быстро росла внутри круга без управления.
— Рано, — прошептала она, давя изо всех сил. — Ты еще не победила.
Пойманный Смертный Дух выла, оглушительный крик гнева и мести разбил все стекло у бронированного конвоя, который все еще покидал Яму. Алгонквин ответила своим гневом, и вся Яма дрожала, пока она давила десятифутовой волной бушующей воды.
А далеко-далеко, дальше, чем могли ощутить духи, выжидал Левиафан.
Глава 9
Когда он прыгнул в люк в шкафу Бетезды, Джулиус ожидал, что окажется в бункере. Паранойя его матери была сильной,
