ситуации — ключевое, подчеркнуто красным цветом и с восклицательным знаком в конце.
— Ян… — слёзы текут сильнее.
— Твоя доброта похвальна, конечно… — отталкиваю жену от себя. Потом присаживаюсь на кровать.
— Сделаю, как скажешь, — она неуверенно прикасается к моей спине.
— Филипп Абрамович считает: нужно пойти на уступки, чтобы, наконец, ускорить события, пока заказчица с подельниками не разбежались, ведь Татьяна думает, будто её муж уверен в моей виновности и собирается заявить.
— Наталья Николаевна тоже даст показания против Тани, — шепчет на ухо, обнимая сзади.
«Наталья Николаевна?» — ах, ну да, мать Тарасова. Мы же говорили обо всём с Филиппом Абрамовичем, вот только когда услышал о визите Тины в больницу, из головы вылетело.
— Знаю… Но сама мысль отвратительна, что придётся идти к нему…
— Когда? — интересуется осторожно.
— Завтра, — скидываю её руки.
— Прости…
От её тихого «прости» противно становится. Меня не покидает ощущение предательства…
Тина зашла в палату, где лежал Тарасов, а руки сами сжались в кулаки, стоило жене скрыться за дверью. Хотелось увезти её отсюда, подальше от похотливого взгляда и пошлых мыслей с участием моей девочки, которые неизменно возникнут… Даже не сомневаюсь: ОН будет смотреть на неё и продолжать мечтать, несмотря на все заверения, что больше не потревожит и не напомнит о себе.
«Сука… как же бесит…» — чувствую себя беспомощным.
Ненавижу состояние бессилия, когда не могу повлиять на ситуацию, ненавижу зависеть от обстоятельств, ненавижу, когда мне ставят условия, ненавижу, когда лишаюсь выбора… Словно приковали цепями, и каждый раз путы натягиваются, возвращая меня на место, стоит только сдвинуться с места.
— Ян, успокойся, — Филипп Абрамович прикоснулся к моему плечу, заметив моё раздражение.
— Легко сказать… — прислоняюсь спиной к стене, думая о том, что там сейчас происходит, о чём они говорят… И хоть прекрасно понимаю: Тина не позволит лишнего в отношении себя, всё равно душу выворачивает и режет ножами от ревности.
— Я тебя понимаю, приятного мало, но придётся немного потерпеть. Следователь уже здесь, осталось только запротоколировать показания. Тарасов предварительно озвучил, что не имеет к тебе претензий. Скажу больше, он и на жену не собирается заявлять, если всё подтвердится.
— Даже так? — удивлён.
«Надо же, какое благородство…» — неожиданно.
— Именно поэтому Татьяна думает, будто мужу стало хуже и посещения временно запрещены. Идею подкинула мать Тарасова, чтобы разоблачить невестку…
— Значит, у неё есть все шансы избежать наказания?
— Да. Как по мне, глупо так поступать…
— Пусть делают, что хотят, лишь бы отстали от нас, — я потёр уставшие глаза. Ночью плохо спал, не в состоянии отрешиться от тягостных мыслей. И сейчас ощущаю себя разбитым, опустошённым…
— А как насчёт тех записок? — напомнил он о другой проблеме. — Что решил: помощь нужна?
— Думаю, да. Но не раньше, чем приедет моя знакомая, — сначала мне необходимо получить зацепки, понимание — от чего отталкиваться, в каком направлении двигаться.
— Чем она может быть полезна? — Филипп Абрамович тут же включил профессиональный интерес, а в глазах загорелся уже знакомый азарт — любит он разбираться в запутанных историях.
— Та самая Яна была её подругой, а значит — лучше всех знает близкое окружение.
— Логично… — кивнул он головой. — Но стоит ли ждать? Говоря словами из той записки, кстати, имеющие весьма глубокий смысл: «время бесценно — его не хватает, время бесследно в руках исчезает…».
— И вы туда же? — возмутился, глядя на него. — Уже цитируете.
— Если выслушаешь меня внимательно, и ревность заткнёшь, хотя бы ненадолго, то тогда, возможно, не откажешься от такого варианта, — сказал он тихим вкрадчивым голосом, стараясь достучаться до меня.
— Есть идея? — я попытался взять себя в руки. Согласен на любой вариант, лишь бы помогло.
— Есть. Но она не понравится тебе…
— Какая? — от его фразы напрягся. Зная натуру этого человека, не сложно предугадать, что за мысли посетили.
— Нужно выполнить требования и расстаться с Тиной, — деловито сообщает Филипп Абрамович, потом добавляет, заметив, как я собираюсь возмутиться на внезапное заявление: — Разумеется, временно.
— Что? Идти на поводу не стану, — ответил сразу, чтоб не настаивал.
— Не идти на поводу, а подыграть — вот, что имел в виду, — тут же пояснил. — Пусть этот некто считает, будто добился своего. Вылезет наружу, начнёт действовать… А мы будем готовы.
«Конечно, есть истина в его словах, но… Как решиться на такое?».
— Авантюры… — вздохнул я. — Нет, это не для меня и не про меня.
— Ян, не отказывайся сразу. Подумай. Но помни о времени… Главное — не упустить.
Ответить ничего не успел. У Филиппа Абрамовича зазвонил телефон и он показал жестом, что отойдёт на разговор.
«Помни о времени — звучит зловеще…» — посмотрел ему вслед, рассуждая, как лучше сделать. Он прав, хотя не могу согласиться с ним на сто процентов, ведь для правдоподобности, с Тиной расстаться придётся по-настоящему, иначе не поверят…
Я бы мог дальше накручивать себя этим неожиданным предложением и развивать возможный сценарий в голове, но открылась дверь и появилась моя девочка. Выглядела она слегка растерянной и, как будто, даже расстроенной… Это меня озадачило. Что Тарасов успел ей сказать, раз это вызвало такую реакцию?
— Тина, ну, что он хотел? — быстро подхожу к жене и сжимаю в тугих удушающих объятиях, желая растворить в себе.
— Ничего… извинился… и… — прохрипела она оттого, насколько сильно держу.
Я ослабил хват. Немного отстранился, чтоб посмотреть на неё.
— Поцелуй попросил, — призналась она, не отрывая взгляда от моих глаз.
«Какой нахрен поцелуй?! Что ещё ему надо?!» — он точно напрашивается на то, чтобы вырвать член и засунуть в рот — пусть отсосёт сам себе.
— Тина… ты…
«Только не говори, что сделала это…» — смотрю на неё в ожидании ответа, а мысленно уже представил всю картину в действии, от которой передёрнуло.
— В щеку поцеловала. На прощание. Всё, больше ничего. И не думай гнусности, — она остановила меня от гневных речей и поспешных поступков, почувствовав раздражение.
— Прости… Бесит просто… — я облегчённо выдохнул.
— Пожалуйста, давай уйдём отсюда, — жена крепко обняла, прижимаясь ухом к моей груди в область сердца.
— Да, конечно… Только Филиппа Абрамовича предупрежу, он вышел на звонок ответить, а проконтролировать нужно.
— Ян, поехали в нашу квартиру? — Тина трётся щекой об меня. Я ощущаю её трепет и желание.
Хочу того же…
…Мы начали в машине, не в состоянии ждать ни минуты, оттягивая приятный момент до квартиры. Стоило оказаться в замкнутом пространстве салона, нас буквально притянуло друг к другу… Сейчас обоим требовалось ощутить любимого человека, стать одним целым, обменяться энергиями…
Тина
