В выборах приняло участие 77,7 % избирателей, на 1,4 % меньше, чем в 2002 г.
Хотя ХДС/ХСС1 стала сильнейшей партией, она не достигла своей цели: сформировать совместно с СвДП правящую коалицию правых сил. Христианские демократы набрали 35,2 % голосов и, соответственно, 225 мандатов (из 613 депутатских мест в бундестаге). Неудачу ХДС/ХСС (партия рассчитывала получить большинство) вменяют в вину Ангеле Меркель.
СДПГ2 получила самый плохой результат за всю историю. Она набрала 34,3 % голосов и 222 мандата и стала второй партией в бундестаге. Ее позиции по сравнению с выборами 2002 г. ухудшились. Она потеряла 4,2 % голосов и 29 мандатов. Красно-«зеленым» не удалось достичь своей цели — вновь сформировать правительство и остаться у власти в Германии. Многие избиратели СДПГ перешли на сторону левых сил, в частности Левой партии. ПДС.
СвДП3 получила 9,8 % и 61 мандат, на 2,4 % и на 14 мандатов больше, чем в 2002 г. СвДП стала третьей по величине партией в бундестаге. Хотя эта партия и поддержала на выборах ХДС/ХСС, она выступила против провозглашенного Ангелой Меркель плана повышения на 2 % НДС.
Союз 90. «Зеленые»4. С помощью искусной тактики партии удалось избежать наказания со стороны избирателей за политику в экономической и социальной сфере. С 8,1 % голосов и 51 мандатом она стала самой малочисленной партией в бундестаге. Борьба за защиту окружающей среды, а также ее внешняя политика обеспечили поддержку со стороны традиционных избирателей.
Левая партия. ПДС5 добилась серьезных успехов на выборах. В выборах участвовали две новые политические формации — ПДС и «Избирательная альтернатива за труд и социальную справедливость». В последнюю вступил (предварительно прекратив свое членство в СДПГ) видный деятель левого крыла СДПГ Оскар Лафонтен, бывший в свое время ближайшим сподвижником Вилли Брандта.
Обе организации выступали на выборах по единому списку, договорившись о том, что в бундестаге они создадут фракцию Левая партия. ПДС во главе с двумя лидерами — Георгом Гизе и Оскаром Лафонтеном.
Партия получила 8,7 % голосов и 54 мандата, что означает ее лучший результат за все время существования.
30 депутатов были избраны в западных и 24 — в восточных землях Германии.
Результаты выборов опрокинули прогнозы всех институтов общественного мнения и СМИ. Проиграли крупнейшие партии ХДС/ХСС и СДПГ. Правительство Шрёдера не могло больше оставаться у власти, но и его консервативно-либеральный противник не получил четко выраженного мандата. Тем самым немецкие избиратели сказали «нет» неолиберальной антисоциальной политике Шрёдера, которую его соперница Ангела Меркель хотела еще больше ужесточить.
Выборы изменили политический ландшафт в стране. Впервые с начала 50-x годов в Германии вновь появилась общегерманская политическая сила левее СДПГ. Левая партия ПДС будет бороться в бундестаге против политики демонтажа социальных завоеваний и участия немцев в военных операциях за рубежом. Она не будет поддерживать неолиберальную политику ни Шрёдера, ни Меркель.
Итоги выборов в Германии были восприняты с разочарованием капиталом в самой Германии и консервативными правительствами за рубежом.
«Немецкая экономика, которая поддерживала Ангелу Меркель, глубоко разочарована голосованием немецких избирателей», — заявил президент «Союза немецкой промышленности» Туман («Unsere Zeit», 23.09.2005).
* * *
Какого бы успеха ни добились левые силы, судьбы немцев на предстоящие 4 года будут определять две партии — ХДС/ХСС и СДПГ, не без труда и внутренних конфликтов создавшие «черно-красную», или так называемую «большую коалицию». О взаимоотношениях этих партий, о том, что нам надо ожидать от них, мне бы хотелось сказать несколько слов.
Главной сенсацией на выборах стала осечка на финишной прямой ХДС/ХСС во главе с Ангелой Меркель и мощный рывок СДПГ, возглавляемой Герхардом Шрёдером.
В начале июня 2005 г. консерваторы пользовались поддержкой 48 % избирателей (по опросам общественного мнения). И вот тут-то еще не очень опытный политик Ангела Меркель допустила крупную ошибку. Она слишком рано «выпустила кошку из мешка». Когда немцы осознали, что готовят им христианские демократы в случае победы, их охватил страх.
Оценивая программу ХДС/ХСС, «Союз немецкой промышленности» заявил: мы можем быть уверены, что они «пройдут косилкой по социальным достижениям трудящихся» («Unsere Zeit», 09.09.2005).
Если социал-демократы говорили об определенном сокращении социальных льгот и налоговых поблажек, в частности для тех категорий людей, которые имеют дополнительные доходы за счет работы в воскресные и праздничные дни, а также в ночную смену, то профессор экономики Пауль Киршхоф, которого Меркель прочила на пост министра финансов в будущем правительстве, заявил о намерении ликвидировать эти льготы.
Неужели Ангеле Меркель не известно, спрашивает авторитетный немецкий журнал «Шпигель», что 4,2 млн занятых в Германии подрабатывают в воскресные и праздничные дни, а 2,7 млн — в ночную смену? Ангела Меркель действовала так, будто ее главная цель состояла в том, чтобы «завоевать на свою сторону элиту страны», отмечал «Шпигель». 60 % граждан, опрошенных непосредственно перед выборами, заявили, что при правительстве, возглавляемом Меркель, «ножницы между бедными и богатыми станут больше». Ни в одной из социальных групп населения правые «не потеряли столько голосов, как среди рабочих» («Der Spiegel», № 39, 26.09.2005).
Для опытного политического бойца Шрёдера стратегическая ошибка Меркель стала «подарком судьбы», поскольку на этих выборах у него не было выигрышной темы, которую можно было бы как следует «раскрутить». В 2002 г. такой подарок он получил из Вашингтона, где развернулась лихорадочная подготовка к войне с Ираком. Тогда большинство избирателей в Германии поддержало позицию СДПГ и «зеленых», выступивших против этой авантюры.
С большим отрывом Шрёдер выиграл телевизионные дебаты у Меркель, и главная причина не в обаянии Шрёдера и его ораторском искусстве. Перед аудиторией в 21 млн избирателей Шрёдеру удалось беспощадно обнажить всю антисоциальную сущность концепции «правых». В результате под знамена СДПГ вернулись 2 млн избирателей, которые за последние 3 года перебежали в лагерь ХДС/ХСС. Более того, Шрёдер переманил на свою сторону 4 млн колебавшихся.
Разногласия между ХДС/ХСС и СДПГ имеются и в области иммиграционной политики, и по проблеме расширения ЕС. СДПГ и «зеленые» считали целесообразным пошире открыть дверь для притока иммигрантов и сделать Германию такой же поселенческой страной, как США и Австралия. При этом правительство Герхарда Шрёдера опиралось на мнение крупных ученых, политиков и специалистов в этой области. Была создана специальная комиссия во главе с профессором Ритой Зюссмут, депутатом бундестага. В отчете комиссии говорилось: «Последние 30 лет в Германии рождается все меньше детей. Без иммиграции и при сохранении существующего на данный момент количества детей в расчете на одну женщину население Германии может сократиться к 2050 г. с 82 до 60 млн человек. В этих условиях численность работоспособного населения сократится с 41 (на сегодня) до 26 млн человек, что будет иметь нежелательные последствия для экономического развития, инновационного потенциала, рынка труда, госбюджета и пр.».
Однако практические шаги правительства Шрёдера с целью создания новой модели «управляемой иммиграции» встретили жесткое противодействие со стороны ХДС/ХСС. И на то есть причины.
Щедрыe финансовые льготы, предоставление жилья и рабочих мест беженцам и вынужденным переселенцам вызывают протест коренного населения. Если ХДС/ХСС не станет «улавливать» эти настроения, то их «отловят» неонацистские организации. В ФРГ страх перед тем, что в страну прибывает все больше иностранцев, «ныне на первом месте, вытеснив актуальные для немцев 80-х годов страхи перед экологической катастрофой и ростом преступности», — отмечает Светлана Погорельская, доктор философии Боннского университета («Литературная газета», 3–9.08.2005).
В Германии проживают в настоящее время 3 млн мусульман, из них 700 тыс. уже получили немецкое гражданство. Действует 3000 мечетей, открываются мусульманские кладбища. Мусульмане привносят свою культуру в Германию и ревностно отстаивают ее. «Война культур, — продолжает свою мысль Погорельская, — начинает разыгрываться внутри благополучных европейских государств. В этих условиях дальнейшее расширение Евросоюза у жителей „старой Европы“ неизбежно связывается с представлениями о волнах новых мигрантов — с чуждой культурой, европейскими паспортами и правом голоса. Правые политические силы используют эти опасения в борьбе против единой Европы».
Мой друг Петер, член ХДС, проживающий в западной части Германии, пишет мне: «Мир, судя по всему, неправильно понял нашу концепцию „благосостояние для всех“. Складывается впечатление, что все хотят участвовать в дележе нашего „пирога благосостояния“. И они могут делать это благодаря политике, превратившей Германию в перенаселенную страну. Когда я гуляю вдоль Рейна, то вижу, как из дешевых квартир и старых отелей толпами высыпают на улицу многодетные семьи из Африки, Азии, Латинской Америки и „ближнего востока“, лежащего за границей по Одеру-Нейсе. Во многих школах с большинством детей-иностранцев слово „немец“ стало ругательством. Молодые турки, которые не смогли окончить школу и едва владеют немецким языком, поскольку изолируют себя от немецкого общества, совершенно открыто заявляют восторженным журналистам, что собираются жить на социальную помощь».
