положили на штурме еë цитадели. И повторения никто не хочет.
— Что-то придумал?
— С чего ты взял?
— С того, что ты бы не начинал этот разговор, если бы не придумал план, — пожал плечами Гош.
— Нам... нам надо от неë избавиться.
— Хочешь сам еë... того?
— Ты сдурел?!! Нет конечно!.. Но если она не будет связывать судьбу с нами, то... у неë хотя бы будет шанс выжить. С нами... этот шанс ничтожен.
Паладин задумчиво взглянул в глаза напарнику и спросил:
— А если нет? Если она увяжется за нами?
— Это будет тяжело. Очень тяжело, — вздохнул напарник. — Я не особо представляю, как мы будем отвечать на совете, если до него дойдет.
— Цэк будет в ярости, — кивнул Гош.
— Цэк дальше какой-нибудь глухомани не пошлет, — усмехнулся клирик. — А вот то, что с нами таскается невероятно сильный тëмный, вряд ли пройдет мимо совета в Синоде.
— Думаешь, еë убьют?
— В лучшем случае — да, — кивнул клирик. — В худшем — запечатают в каком-нибудь подземелье.
— Испугаются убивать, — кивнул паладин. — Получить предсмертное проклятье от такой не захочет никто.
— Вот и я про то же...
Гош припал к кувшину и сделал несколько глотков. Допив до конца странный солено-кислый напиток, он поставил кувшин в сторону и, вздохнув, начал говорить:
— Помнишь, как мы Лихого Джо ловили у Гефорста?
— Когда тебя чуть было на проклятую стрелу не взяли?
— Ага, — кивнул воин света. — Я тогда даже не понял, как среагировал. А помнишь Тутси «Ядовитый поцелуй»?
— Помню, — вздохнул клирик. — Шикарные сиськи!
— Я сейчас не хочу знать, что ты с ней делал, но ты первый, кто с ней переспал и не траванулся.
— Ты просто не искушен в этом деле, — по-доброму улыбнулся клирик и добавил: — Помимо естественного отверстия, присунуть можно и в...
— Я не хочу знать подробностей, — тут же поднял руку паладин. — Я не к этому вспоминал.
— А к чему?
— Каньон Щуки, Собачье логово, земли ковена, Катар, — принялся перечислять Гош самые опасные их задания. — Я могу долго еще вспоминать, но... Давай не будем врать друг другу. Нам очень часто везло.
— Слишком часто, — опустив взгляд на столешницу, кивнул Снек.
— Знаешь, я... я перестал верить в удачу, — задумчиво произнëс паладин. — Я уже не верю в судьбу. Я все чаще ощущаю Его взгляд. Мне не хочется об этом думать и пытаться стать лучше, но... я ощущаю, что Он за нами присматривает.
Снек поднял взгляд на друга и уставился в его красные глаза.
— Не смотри, что я с похмелья, — покачал он головой. — Я все больше думаю, зачем Ему мы? Для чего Он нас постоянно бережет? Он ведь бережет?
— Бережет, — кивнул клирик.
— А это значит, что у нас с тобой предназначение. Настоящее. В это я верю.
Паладин поднялся и, встряхнув головой, уставился на друга с улыбкой.
— А если у нас с тобой предназначение, то значит, всë вокруг нас так, как должно быть.
— Делай то, что должен, и будь что будет, — с улыбкой произнес Снек.
— Золотые слова. Если Нами захочет с нами, то я буду рад еë видеть. Если нет, то нет. Если Ари уйдет за ней... — Гош развëл руками. — Выбор должен остаться за ними. Кстати, а где они?
— Еще не выходили из кельи.
— Это ни в какие ворота не лезет, — фыркнул Гош. — И вообще! Мы уже больше недели не тренировались!
Гош направился в коридор, ведущий к кельям. Снек же тоже поднялся из-за стола и последовал за своим напарником, ворча под нос:
— Да и учебу мы что-то забросили... Так он ни одной молитвы толковой не выучит...
Он дошел ко паладина, который заглянул в келью послушника и остановился, когда тот молча прикрыл дверь и уставился на него.
— Что?
— Помнишь, ты говорил, что там был след от их связи даже после того, как сняли ошейник?
— Да, а причем тут это?
— Сейчас они... немного заняты укреплением.
— Чего?
— Этой связи.
Снек хмуро взглянул на друга, оттеснил его плечом и аккуратно заглянул в комнату.
Там на кровати лежал Ари, а на нем, словно наездница, сидела обнаженная Нами, при этом медленно, но ритмично двигая тазом.
Снек тут же отпрянул и задумчиво уставился на Гоша.
— Я именно это имел в виду, — тихо хохотнул Гош.
— Ты видел еë грудь? — остекленелым взглядом произнëс клирик. — Видел? Это же совершенство!
—
