глаза, откидываясь на твердую грудь Лёши. А мой живот обвивают родные руки.
— Я буду рядом.
— Прости, но твой аргумент абсолютно неубедительный. Помнишь, чем окончилась крайняя встреча?
— Не думаю, что сегодня Лидия Сергеевна притащит с собой группу поддержки в виде своей подруги и её сынка.
— Ты плохо знаешь мою маму.
— Зато хорошо успел изучить тебя — говорит Лёша, оставляя поцелуй на моей макушке. Тело начинает расслабляться и теперь его сюрприз уже не кажется таким бредовым. Думаю, три месяца— внушительный срок, чтобы расставить все точки над i и скинуть уже со своих плеч этот тяжеленный груз. А дальше будет зависеть от маминого поведения. Захочет общаться — пожалуйста. Нет, то так тому и быть.
Постояв ещё немного, мы беремся за руки и не спеша бредем к подъезду. С удивлением замечаю в руках Леши ключи, которыми он открывает железную дверь. Но комментарии оставляю при себе. Это точно не мои. А значит у него есть посредник.
— Вы эту аферу с отцом, что ли, провернули? — В неверии качаю головой, заходя внутрь.
— Мы отличная команда! — Воинственно выкрикивает Лёша, следуя за мной.
— Ага, блин. Чип и Дейл.
— Ладно тебе, ворчунишечка моя. Это все ради вас. Наших любимых женщин.
— Какое благородство. — Ахаю театрально, нажимая кнопку лифта.
Поднявшись на нужный этаж, мы подходим к двери под номером 69 и весь мой внутренний стержень катится к чертям. Руки начинают подрагивать, ладони потеть, во рту пустыня, словно накануне я выдула нехилую дозу алкоголя. В голову приходит позорная мысль — сбежать. Это неправильно, но в тоже время настолько понятно мне. Мама сложный человек. И как бы от нашей встречи не стало только хуже.
— Красивые цифры — Вздыхает Лёша. — Вдохновляющие.
— Соколов. У меня тут судьба, можно сказать, решается. А тебе лишь бы потрахаться. — Хмурюсь, ударяя его плечу. — Ты хоть иногда можешь думать о чем нибудь другом, кроме секса?
— Да ладно тебе, не бузи. Я вообще-то пытаюсь воссоздать атмосферу.
— Дома воссоздашь. Нажимай на звонок.
— Как скажешь. — пожимает он плечами, вдавливая пальцем в белую кнопку.
Вдох, выдох. Ты справишься, Василис. Это всего лишь твоя мама, а не какой-нибудь Чикатилла. Просто расслабься.
Как бы я не пыталась приободрится, получалось паршиво. Сердце грохотало под ребрами, словно обезумевшее. И даже теплая ладонь Лёши была не способна привести меня в чувства умиротворения.
Я слышу шаги по ту сторону от нас, слышу характерный щелчок и, кажется, на несколько секунд теряю сознание. Страх, что мама отвергнет нас, обволакивает нутро. Но, к счастью, на пороге нас встречает отец. В черных брюках, рубашке и свежей стрижкой. Подготовился.
— Ну наконец-то! — Радостно восклицает он — Я уж думал, до пенсии вас ждать буду.
— Папа, — моих губ касается улыбка — ты итак, на пенсии.
— Не напоминай — морщится он, жестом приглашая в свой дом. — Привет дочка.
— Привет-привет, Боевой спасатель.
Мы обнимаемся. После чего они с Лёшей жмут друг другу руки.
— Объект на месте? — Спрашивает Соколов, скидывая с ног начищенные до блеска черные туфли.
— А как же. Сидит миленькая на кухне. Вас одних ждет.
— Она знает? — Смотрю на отца с удивлением.
— Почти.
— Что значит почти?
— Пришлось сказать, что в гости с Дальнего Востока приезжает мой старый приятель с женой.
— Папа!
— Ну что? — Взмахивает руками в воздухе, ударяя себя по бедром — Я действовал по ситуации. К тому же практически не соврал.
— Ты о чем?
— Неважно. Пойдемте уже. С утра во рту ни крошки. Лидочка, как коршун, всю еду окружила.
Первым на кухню отправляется папа, а мы, как два послушных ребенка, ждем вердикта, подпирая стену гостиной.
— Ты слышишь что-нибудь? — Тихо спрашиваю Лёшу.
— Что именно? Крики счастья? Нет. Вроде бы пока всё стабильно.
— Вряд ли она за такой сюрприз отца по головке погладит.
— Ты слишком категорична, Василёк. Мама тебя любит. И будет только благодарна Григорию Владимировичу за твой приезд.
— Я слишком хорошо её знаю.
— Прошло три месяца. Она остыла.
— Возможно.
Понятия не имею, сколько проходит времени, но в какой-то момент дверь кухни распахивается, а из-за угла элегантной походкой выплывает мать. Наши глаза встречаются, и если в моих волнение и страх, то в её стоят слезы.
— Васенька — шепчет дрожащим голосом и, оттеснив, Лёшу заключает в свои объятия. Я немного растеряна от подобной реакции, поэтому с трудом поднимаю болтающие руки, обнимая в ответ. Вдыхаю родной аромат и прикрываю глаза, которые начинает пощипывать. — Дорогая моя. Доченька.
В горле образуется ком от громких вхлипов, а сердце сжимается от внезапной тоски. До этого момента я и предположить не могла, как скучала по маме. А сейчас понимаю — очень сильно.
— Прости меня, дуру старую. Прости.
— Не нужно, мам — подхватываю её истерику, и вот мы уже ревем вместе, упав друг другу лицом на плечо. — Ты тоже меня прости.
— Вы что ты сырость развели — слышу растерянный голос отца. — Лёха, ну всё. Нас сейчас затопит. Вызывай спасателей!
— Угомонись уже, Леонтьев — ворчит на него мама. А я улыбаюсь. И так хорошо на душе. Спокойно.
— Отец прав. Нужно успокоится — мама расслабляет руки и смотрит в моё лицо наполненным нежностью взглядом. Непривычным таким взглядом. Абсолютно ей несвойственным. Решаю запечатлеть в своей памяти этот торжественный момент, сохранив на долгие годы. Неизвестно, случится ли когда-нибудь такая возможность ещё раз. — Похудела-то как. Небось, всякими полуфабрикатами только питаешься.
— Не волнуйся. Лёша отлично меня кормит.
— Здравствуйте, Лидия Сергеевна — приветствует Соколов, как только мамино внимание перемещается в его сторону. Я отступаю назад, позволяя этим двоим пообщаться.
— Ну здравствуй, зятек — Прищуривается мама, упирая руки в бока.
— Мам! — Ахаю я — Ну какой он тебе, зятек?
— Будущий — важно заявляет отец.
— И любимый. — Лыбится Соколов.
— Не заслужил
