нам информации.
— Тела покажите! — обрываю его ненужную болтовню, холодным тоном.
— Да, конечно… — рукой на выход показывает. — Следуйте за мной.
В полневшей тишине спускаемся этажом ниже и быстро входим в первую палату.
Я видел множество трупов, причем разного характера преступления. Да и что далеко ходить… сам не святой, лично убивал и не раз… Но такое видел лишь на фото, вложенных в дело о демонах. Не скажу, что совсем противное зрелище, все довольно-таки сносно. Мерзость заключается исключительно в ощущениях, которые возникают у меня на данный момент. Необъяснимо тошнотворный позыв заполнят диафрагму, от переизбытка в этой палате темной до отвращения гнилой энергетики.
Полагаю, демон не располагал большим количеством времени для осуществления задуманного плана и по неосторожности расплескал часть своего омерзительного присутствия.
Запах везде… От порога до металлических поручней на кровати.
— Совсем не понимаем, как это случилось, подобное впервые в моей практике… — оправдывается глав врач.
— Все три тела в таком же состоянии? — рассматриваю убитого совершенно спокойно. Каролина так и вовсе парня руками трогает не брезгует. Поднимаю на нее взгляд, чтобы наверняка убедиться, наш ли это случай и получаю от нее подтверждающий кивок. Тут в принципе и по его глазам можно все понять… Они безжизненно стеклянные, словно вовсе неестественные.
— Их что-то связывает? — поднимаю голову на врача. — Возраст, пол, национальность? Может умершие друзья, коллеги, родственники?
— Да вроде нет, ничего такого нет… — плечами недоуменно ведет.
— Вы уверены? — бровь выгибаю. По гипотезе Каролины, они должны быть серийными убийцами.
— Кто эти люди? Этот парень, например, как поступил? — указываю на покойного.
Врач тут же нервничать начинает. Краснея, усердно борется с частым дыханием, пытаясь подобрать нужные слова.
— Его машина сбила… — выталкивает неохотно.
Секу что это лишь часть правдивой информации, поэтому с ходу в его сознание врываюсь.
Ничего себе просто машина?
Это его сынок парнишку сбил, причем в полном неадеквате. А как только выскочил из машины, папаше набрал. Он даже скорую не вызывал, на той же тачке приволок, придурок. Не факт, что разрыв органов произошёл от столкновения, скорей всего от неправильной транспортировки.
Полагаю, ему даже на руку смерть парня. Свидетелей нет, патруль не вызывали.
Ай…яй!
— Парень футболист, родители его днем навещали, — заканчивает испуганно.
Дослушиваю его внимательно, и понимая, что он большего не скажет, решаю вернуться к данному расследованию после.
— Остальные? — продолжаю спокойно опрашивать, словно не в теме произошедшего.
— Молодой девушке донорскую почку пересадили, экстренно прооперировали. Мужчине средних лет, провели лапароскопию желудочного пузыря. Все случаи разные, ничего их не объединяет. Поступили в разное время. Благополучно прооперированы и после процедуры, шли на поправку.
— Кто принимал пациентов? Кто доставлял? Кто проводил операцию? — летит град моих следующих вопросов.
Ну хоть что-то должно совпасть?
Каролина вдруг на меня взгляд подозрительный поднимает и зависает вместе со мной в ожидании ответа.
— Эм… — врач вспоминать начинает. — Одного по скорой доставили, двое своим ходом приехали. Принимали в приемном отделении, и так как они поступили в разное смены то соответственно и медработники разные, а вот все операции проводила Романова Рината Андреевна, наш лучший ординатор.
Бинго!
— Где она? — кидаю через плечо выбираясь из палаты. Мне в принципе, тут больше делать нечего. Подробным изучением займется моя группа, которая ожидает за дверью.
— Она… — снова задумывается врач, — Не могу знать… — руками разводит, — не видел после обеда. — Вы что думаете, это она что-то сделала? Чем-то заразила?
Я пока ничего не думаю. Просто ищу точки соприкосновения.
— Где ординаторская? — почему-то уверен, мне именно туда нужно.
— Идемте наверх, я вам покажу… — тащится за мной врач, продолжая несуразно бубнить. — Боже, Романова перевелась к нам из Калининграда год назад и, всегда проводила блестящие операции, скажу по секрету, сейчас только к ней все и записываются. У нее золотые руки…
— Дальше я сам, — торможу всех позади себя. Темный напрягся внутри меня, уединения требует. — Найдите мне Романову, а ты Каролина, остальных проверь…
Толкаю дверь кабинета с табличкой «ординаторская» и почему-то с дрожью в груди вхожу в просторное помещение.
На глаза попадаются три отдельно стоящих стола, но почему-то лишь к одному меня тянет, словно магнитом… К тому, что в самом углу.
Интересно. Опираясь на психологию, обычно такие места выбирают скрытные люди, не склонные к общению и всеобщему вниманию.
Инстинктивно, без всякого колебания и какого-либо стеснения сажусь в мягкое кресло и, отчего-то вдруг расслабление подхватываю. Какое-то непривычное умиротворение получаю всем телом. Ощущение, словно Таисия рядом.
— Что думаешь? — тут же обращаюсь к Темному. Это же он потребовал сюда зайти.
— Не знаю, но признаюсь… мне хорошо здесь… Этот запах, ты слышишь? — взволнованно раздает лев.
— Слышу…
Притворяться смысла нет, как и отрицать неопровержимое. Этот нежнейший аромат будоражит как мое сознание так и физическое состояние, что приводит в полнейшее недоумение.
— Обыщи ее стол, сумочку, телефон… Узнай кто она. — Требует лев.
Концентрирую свое звериное внимание, детально обвожу им окружающие меня предметы. На столе хаотично раскиданы мед карты, какие-то назначения, анализы, выписки… Но почерков гора, не могу понять который принадлежит обладательнице сладковатого цитрусового аромата.
— Ежедневник на тумбе… — подсказывает лев. Мы уже в четыре глаза тут все сканируем.
Беру в руки обтянутый кожей блокнот и с ходу понимаю, что он принадлежит ей, пахнет так-же.
С наслаждением вдыхаю глубоко в легкие манящую нежность и в это же мгновение, в груди что-то предательски надламывается бесконтрольно.
— Думаешь о том же, о чем и я? — Темный взволнованно толкается, словно подросток неусидчивый, пару свою во всю визуализирует.
— Ничего я не думаю, не мешай… — одёргиваю его намеренно, хотя конечно думаю об этом, не без этого.
Мне нужны факты. Нужно имя. Хоть что-то…
Раскрываю ежедневник, а там…
Моя душа страдает в тишине,
В ней буря чувств горит от скуки,
Она не знает, как мне жить во мгле,
Как правильно избавиться от муки.
Она ответы ищет на вопросы,
Терзающие сердце день за днём,
И не находит выхода из ночи,
Все ходит, бродит в темноте кругом.
Кричим мы обе, но безмолвно,
Мечтаем, жаждем об одном,
Чтоб кто-нибудь из этой ночи,
Унес нас по ветру с дождем.
Дочитываю это странное стихотворение, и в ту же секунду мурашками обливаюсь, словно обильным потом. Я, бл… Мурашками!
— Что за крик души? — сдавленно выдыхает Темный. Я чувствую, как он мечется, переживает, а я тем временем секу характер по почерку.
Он у нее почти каллиграфический, причем с мелкими буквами, который указывает на скромность и сдержанность. Точность и четкость написания — определяет ее организованность и дисциплинированность. Слабое давление указывает
