— Как бы не опоздать! Очень уж скользкий тип, проныра, каких я ещё не встречал.
— У тебя что, зуб на него вырос?
— Да нет, душа за Отечество болит. Стоит такому дорваться до власти, пиши пропало! А ведь Госдума для него это лишь трамплин.
— Ладно, посмотрю, что можно сделать…
Так примерно я представлял себе в своём воображении этот разговор — вроде бы в одном из моих романов была такая сцена. А потом подумал: ведь если Ося клон, тогда должен быть оригинал! Ну или когда-то был. И вот лежит где-то глубоко в земле труп этого Кухарчука, но вся его биография вполне реальна, и никто не сможет доказать, что его место занял выращенный в пробирке экземпляр, полное его подобие. Но так ли это? Что, если в процессе клонирования произошли некие изменения в структуре ДНК, чреватые забвением нравственных принципов, но Док и его генетики не смогли этого заметить?
И вот представьте себе, что нынешний министр культуры, руководители телеканалов и владельцы книжных издательств — это клоны реальных людей, выращенные в какой-нибудь биолаборатории за пределами России. Бред сумасшедшего? Но если всё-таки я прав, тогда всё встаёт на свои места. Вот оно как получается — опасались возникновения «пятой колонны», а тут диверсия гигантского масштаба и никакой возможности предотвратить её последствия.
Но кто поверит, что Ося — клон? Ведь доказательства отсутствуют, тут даже генетики бессильны. К примеру, есть труп, генетически почти идентичен Осе, однако с тех пор как Ося курирует генетику в Президиуме академии наук никто даже пальцем не пошевельнёт, чтобы на этой основе построить обвинение.
Надо бы с кем-то посоветоваться, но не хотелось бы хороших людей вовлекать в эту гнусную историю. Такому свободному художнику, как я, всё по фигу, а им могу навредить, поставив под удар успешную карьеру. Что делать? Не могу же я выйти на площадь с плакатом: «Клонам не место в нашей жизни!» или «Очистим Президиум академии наук от засланного казачка!» Тут же в психушку увезут, и неизвестно, когда оттуда выйдешь. Нет, нужен ход конём, и действовать надо руками Гоши. Если отправят в «жёлтый дом», там ему и место — будет морковку выращивать для местной кухни и развлекать сокамерников байками про гаремную теорию. Когда приходится жить вдали от женщин, такие истории, ох, как возбуждают!
И вот как-то раз, после очередного «разграбления могилы», я вызвал Гошу на откровенный разговор:
— Игорь, как тебе нравится ситуация, в которую мы с тобой попали?
— А что? По-моему, всё нормально. Зарплата, какая мне прежде и не снилась, даже когда работал помощником у Стародворской.
— Это кто такая?
— Одна из лидеров непримиримой оппозиции. Мы с ней такие акции замышляли! Жаль, что не сбылось.
— Её что, арестовали?
— Да нет, померла. Светлая ей память!
Тут самое время реализовать мою идею.
— Жаль, что не удалось её клонировать.
Гоша удивился:
— Разве это можно?
— Ну да, на Западе давно эту методику освоили. Вот президента Даймена, говорят, уже…
— Думаю, что вряд ли. Его ведь родные не узнают.
— Это полностью исключено! Клон и оригинал — это всё равно что близнецы за исключением того, что у клона идеальное здоровье
— Тогда, конечно, да. Я бы тоже от такой пертурбации не отказался.
— Ну, ты нас всех переживёшь, а вот Ося…
— Неужто болен?
— Все это тщательно скрывают. Но, как ты думаешь, почему его академиком избрали и сразу же отдали на откуп всю генетику?
— Так проплатил…
— Правильно! А для чего?
Тут Гоша подскочил на месте и закричал:
— Я понял! Он хочет, чтобы и его клонировали, как президента США.
Осталось изложить последний аргумент:
— А ведь всего-то и требуется дать указание, чтобы в план Института генетики включили разработку метода создания такого клона… Ну ты и сам всё понимаешь.
— Ну дела! Такой прыти от него не ожидал. Да, Ося — это голова!
— Воистину так! И за это стоит выпить.
Я достал припасённую бутылку, закуску разложили прямо на могильной плите, и понеслось!
Надеюсь, когда протрезвеет, забудет подробности нашего разговора, но основная мысль останется, будто ему самому в голову пришла.
Я уже успел убедиться, что Гоша не воздержан на язык — когда Оси рядом не было, не замолкал ни на минуту. Так оно и получилось. Уже на следующий день всему Президиуму стало известно тайное намерение Оси клонировать себя, причём новость эта обросла такими деталями, что поневоле возникло у меня сомнение: я ли ему всё это рассказал или сам Гоша раскопал, а от меня скрыл по какой-нибудь неведомой причине? Но самое странное в том, что Гоша не видел в таком намерении Оси ничего предосудительного.
Смысл этой моей провокации стал предельно ясен, когда Осю вызвали «на ковёр» и предложили во избежание скандала добровольно сложить с себя полномочия члена Президиума по состоянию здоровья. Что вполне логично, потому что только у психа может возникнуть идея клонировать себя. К тому времени я тоже отошёл от дел. Конечно, потерял в деньгах, но дело того стоило — добился своего, пусть лишь отчасти. Но Гоша, Гоша-то каков! Не подвёл, родимый!
Глава 7. Роль женщины в истории
Я было подумал, что на этом всё закончилось — не видать теперь Осе депутатского мандата, а потому в России ему делать больше нечего. Однако история имела продолжение. Как-то вечером раздался звонок в дверь, и вот уже Ося с порога восклицает:
— Ну как он мог так поступить?
Не выгонять же бывшего благодетеля, тем более что с собой он прихватил бутылку выдержанного виски.
Сидим, пьём, а Ося всё не может успокоиться, хочет разобраться в мотивах столь подлого предательства. Пытаюсь подсказать такой ответ, чтобы подозрение не пало на меня:
— Может, Гоше стало обидно, что своё творение, итог ночных бдений и запредельного напряжения ума пришлось отдать тебе?
Ося такой вариант с ходу отвергает:
— Да знаю
