оружием сейчас стало умение расплетать заклинания и рушить последствия тёмных ритуалов.
— Так почему они все едут к лесу? — не выдержала она, сидя напротив Бернара. — Почему раньше никто не подумал об этом лесе?
— Особенность мёртвого леса в том, что он опутан заклинаниями отвода глаза и памяти, — напомнил старый эльф. — Если мёртвый лес каким-то образом и всплывёт в разговоре, то через какое-то время о нём забывают напрочь. Как и о месте его расположения. Теперь, когда, благодаря братству, это место стало видно для глаз и умов многих, оно открылось окончательно, и о нём вспомнили все. А едут… И до войны, и во время войны потеряны лучшие маги города. И не всегда их убивали магические машины. А это не просто живые существа, а часто родственники многих из нас. Мёртвый лес — это постоянная опасность, отлично замаскированная ритуалами и заклинаниями. И неизвестно, когда и на кого упадёт проклятие тёмных друидов. Поэтому город взбудоражен, и каждый маг хочет принять участие в уничтожении мёртвого леса. Тем более — он разрастается, как сказал уважаемый Трисмегист.
Кивнув, Селена покрепче обняла мальчишек-эльфов и велела им:
— Спите! Разбужу, когда приедем.
Помогла на этот раз Хоста, севшая со стороны Гардена и велевшая ему прикорнуть на её плече. Теперь, не связанные магией, мальчишки мгновенно уснули, несмотря на тряску на плохой поначалу, с колдобинами дороге.
Самым долгим оказался путь от мёртвого леса к пригороду — из-за плотного движения машин навстречу. Зато когда вырвались на сравнительно хорошие дороги пригорода, Вилмор немедленно газанул. Хорошим подспорьем стали и пустынные улицы. А после излишне оживлённой грунтовой трассы даже одинокие фонари показались роскошью… Насколько понимала Селена, Вилмор тоже торопился домой — к Ринд и к маленькому Фаркасу, которых не успел предупредить о своём отъезде. Неудивительно, что машина мчалась хоть и быстро, но ровно.
А она дремала, как мальчишки-эльфы, и вспоминала… Джарри. Такой спокойный и привычный, что чудилось — он всегда будет рядом…
В последнее время казалось: жизнь катится настолько упорядоченно, что ничто её изменить не может. Казалось, только-только начали забывать о невзгодах войны… “А ведь могла бы подумать, что такое, типа, преследование за инаковость, возможно. Видимо, это явление распространено не только в чисто человеческом обществе”, - неожиданно решила она, просыпаясь от собственной странной мысли. И ни о чём больше не думала, бессмысленно глядя в тёмное окно сбоку.
В деревню приехали далеко заполночь.
Ещё в дороге Бернар предупредил, что спать собирается в гостиной либо в гостевом кабинете Тёплой Норы, как всегда делал, когда кто-либо из дома уезжал в опасное ночное путешествие… Вилмор остановил машину у дома. Окна Тёплой Норы темнели без света странным одиночеством, хотя дом был наполнен живыми существами, спящими сейчас. И Селене впервые стало жутковато. Она привыкла, что из опасных поездок обычно возвращались либо в полном составе, либо к тем, кто их ждёт… Правда, уже во дворе Тёплой Норы дрогнувшее сердце немного успокоилось: окна гостиной теплились, кажется, от свечи.
Вилмор на руках внёс Гардена в дом. Вереск, сонный и утомлённый, с трудом тащил ноги, но зашёл сам — почти: Бернар старался идти рядом, держа спотыкающегося мальчишку-эльфа за руку.
Ох, сколько народу дожидалось поздних путешественников в гостиной! Во-первых, Анитра дежурила — и не одна, а с Александритом, который принял эстафету у Вилмора и Бернара и собирался развести мальчишек-эльфов, спящих на ходу. Анитра помешала ему: напомнив, что сначала надо бы их накормить, она увела мальчишек вместе с Бернаром в столовую — на поздний ужин. Во-вторых, к Селене со взволнованными вопросами бросились семейные магов Ривера и Лотера. Пришлось объяснить им, что с магами всё в порядке, что они задерживаются на неопределённо долгое время. После чего её горячо уверили, что женщинам хватает и этой весточки, чтобы спокойно уснуть до утра. И семейные деревенских магов убежали… В-третьих, Каиса, выждав момент, передала Селене спящего Стена и, от порога улыбнувшись на прощание, ушла с Тибром, ехавшим в кабине с Вилмором и сейчас прихватившим своих старших и младшего сыновей.
Стоя посреди гостиной, Селена, с ребёнком на руках, чуть покачивалась, чувствуя, как тепло спящего сынишки постепенно проникает к ней, заледеневшей за эти часы от страха и тревоги, и согревает её. В полутёмной гостиной было хорошо: стены вокруг, несколько свечей, уютный сумрак и мелькающие тени живых…
Кто-то мягко подёргал её за рукав.
— Селена, идём, — негромко сказал Аманда. — Надо поесть и отдохнуть.
— Ты остаёшься? — ненужно спросила Селена, послушно шагая за направляющей её рукой. — Здесь?
— Конечно. Мой сын и дочь спят здесь, наверху. Мы с Хостой устроимся, как всегда, в бывшей бельевой. Хоста сказала, что тоже останется здесь. Её дочь, пока Корунд рядом с мёртвым лесом, тоже спит у вас, на втором этаже.
— Бернар…
— Хоста стелет ему в кабинете. Идём. Ты устала, тебе надо отдохнуть.
В столовой, какой-то странно незнакомой, свет показался тёмным и низким. Не спуская с рук Стена, Селена села за стол напротив Бернара. Тут же, за столом взрослых, оказались мальчишки-эльфы. Их пришлось постоянно будить, чтобы не падали со стульев. Селене казалось это диким и смешным до слёз… А потом, когда она съела что-то, что ей пододвинули, она вдруг обнаружила, что мальчишек нет.
— А где?.. — удивлённо спросила она, крепко жмурясь и снова проверяя, не появятся ли они за столом.
— Спят, — спокойно сказала Хоста — и хозяйка Тёплой Норы испугалась, заметив, что женщина-эльф успела забрать у неё Стена в одну из минут выпадения в сон. — Допивай козье молоко, Селена. И тебе тоже пора спать.
Пришлось заставить себя проснуться, чтобы правильно реагировать на происходящее. Закончив с ужином, она проследила, как Бернар уходит, сопровождаемый Хостой, в гостевой кабинет. Затем выяснила, что не только Хоста с Амандой разместились в бывшей бельевой, но и ей приготовили там место, чтобы не оставлять её в одиночестве. Даже заставили Александрита перенести в комнатушку кресло из гостиной, где со всеми удобствами устроили спать Стена.
Как сама представляла себе Селена, она болталась по всем помещениям первого этажа Тёплой Норы совершенно бесцельно. Почему-то на этот раз все её обязанности по гостеприимству взяли на себя её подруги. Причём хозяйничали идеально, как была вынуждена она признать… Правда, в гостиной была небольшая странность — отметилось это мельком. Хотя эта странность не относилась к стараниям женщин помочь ей, Селене. Но маленькая необычная деталь, которой не должно быть в детском уголке, продолжала преследовать её даже во сне.
Глубокого сна не получилось. Она не видела
