помочь выкопать яму, стараясь отгонять от себя мысли о том, что копает её для себя…
Буквально через пару мгновений она наткнулась на что-то мягкое. Новый приступ страха сковал её движения. Ей показалось, что она откопала покойника. Немного поводив лопатой по сырой земле, она очистила от чернозёма большую чёрную сумку. Видимо до этого, Виктор повредил лопатой поверхность сумки, и Лера увидела сквозь ровное рассечение на ткани прозрачный пакет, скрывающий пачки пятитысячных купюр.
Из ступора девушку вывел гнусавый, прокуренный голос Вована:
— А осень будет урожайной!
Вован появился внезапно. У него в руке был пистолет. Мужчина приблизился к девушке вплотную, той даже пришлось немного отпрыгнуть в сторону, чтобы не заслонять яму — Вована явно интересовала сумка, лежащая на дне. Он достал её, немного отряхнул от земли, вытащил охапку купюр и засунул их себе в карман, воровато оглядываясь по сторонам.
Потом он сообщил девушке:
— Короче, видишь пыль со стороны дороги? Это серьёзные люди едут. Мои кореша. Если они тебя поймают, не говори, что это я тебя отпустил. Дай сюда свой телефон и беги. Беги, как можно дальше! Некогда мне с тобой возиться. В другой раз потанцуем, если что!
Лера протянула бандиту свой телефон и бросилась бежать по высокой траве к лесу. Она видела издалека, как Виктор возвращается к тому месту, откуда она была вынуждена убежать. Он не заметил её, как и не заметил Вована. Что было дальше, Лера уже не знала и не хотела знать.
Вован, угрожая пистолетом, заставил немного заблудившегося Виктора встать лицом к дереву, убрав руки за голову.
Вскоре приехали сообщники Вована на большом сером джипе. Они тоже обрадовались находке. Вован постоянно держал с ними связь, пока следил за Баюновым. А следить пришлось не только в этот день, но и во многие другие дни.
Вован, вместе с тремя сообщниками, затолкали озадаченного Виктора в автомобиль, после чего они все вместе поехали дальше по дороге в лес. Тяжёлый автомобиль ехал медленно.
Общее молчание прервал один из бандитов, что сидел рядом с водителем. По всей видимости, он был старшим в этой шайке. Он спросил:
— Ну, Витёк, ты чего, не узнал что ли никого из нас?
— Первый раз твою рожу вижу, — ответил Виктор.
— Раньше ты был вежливее, — не обиделся мужчина с татуировкой на шее.
— Откуда тебе знать, каким я был раньше, овощ чёртов? — начал «закипать» Баюнов.
Он уже успел забыть, как оказался здесь. Ему хотелось домой, поесть фисташкового мороженного перед телевизором.
— Убедительно лепишь. Но всё равно не верю. Сюда же смог приехать, значит…
— Это вы меня сюда привезли! Куда мы едем?! — разозлился Виктор, пытаясь освободиться от объятий Вована и ещё одного бандита, который был значительно крепче.
— И, правда, куда мы едем? Мы можем проехать лес насквозь, чтобы обратно не возвращаться? — обратился мужчина с татуировкой на шее к водителю.
— Нет, надо будет вернуться, я не знаю, куда заведёт эта дорога, — сказал водитель, белобрысый мужчина.
Ему было жалко гробить джип на этом бездорожье. А гробить Виктора ему было не жалко.
— Так навигатор тебе зачем, кретин? — подал голос Вован.
— Навигатор вообще показывает, что мы посреди болота едем, — ответил водитель.
— Ладно, ещё немного вглубь леса проедем, и хватит, — сказал главарь шайки.
— Куда вы меня везёте? — спросил Виктор.
— Ты лучше вот что нам скажи, кто-нибудь ещё знает про деньги? — спросил обладатель тату на шее, бережно поглаживая грязную сумку, что лежала у него под ногами: ему не терпелось посчитать деньги, хранящиеся в ней.
— Какие, к чёрту, деньги? — не понимал Виктор.
— Вован, что скажешь?
— Валить его надо, — ответил Вован. — Я почти год за ним следил. Он реально «того». Нет у него больше памяти. Как сюда-то добрался непонятно. Видимо, озарение какое-то было. Надо валить, и дело с концом.
— Тебе лишь бы кого завалить, — усмехнулся главный среди бандитов. — За твой косяк с Федей тебя самого валить надо было.
— Помнишь Федю? — спросил молчавший до этого лысый мужчина, сидящий с левой стороны от Виктора.
— Не помню, — честно ответил Виктор.
В нём боролись чувство страха с чувством злости.
— Из-за Феди на нас так никто и не вышел, — негодовал Вован. — А я год этого чухана выслеживал. Деньги раздобыл. Как дурак с травматом ходил всё это время. Верните мне мой пистолет, а то самому смешно уже!
— Пистолет не вернём, — сказал главарь. — А то ещё кого завалишь по глупости своей. А насчёт денег, ты, конечно, молодец.
Джип остановился у небольшого деревянного моста, под которым текла быстрая река.
— Дальше не поеду, мост может провалиться, — сказал водитель.
— Тогда приехали! — радостно сказал лысый и с силой вытащил Баюнова из машины.
Остальные бандиты тоже вылезли из автомобиля. Баюнов хотел было дать отпор за грубое обращение, но его несколько раз ударили в область печени. Ему было больно, сопротивляться резко расхотелось.
Главный бандит достал пистолет и направил его на Виктора. Того с помощью ещё нескольких ударов усадили на грязную дорогу. Он прислонился спиной к пыльному автомобилю и скорчился от боли — слишком удачными были удары бандитов.
Главарь, целясь в упор в голову Баюнова, сказал:
— У тебя теперь не должно быть не правильных ответов. Иначе вслед за Федей отправишься.
— Сам иди к своему Феде, — сказал Виктор.
— Кто-нибудь ещё знает про деньги?
— Я сам-то про них не знаю ничего.
— Ладно. Спрошу больше для интереса, а не для дела. Может, перестанешь дурака валять. Зачем всё-таки вы с Федей деньги решили украсть? Вы их хотели вернуть обманутым людям, или себе бы оставили?
— Я не знаю, о чём ты говоришь, напальчник дурной, — грубил Виктор.
Но его грубость у бандитов вызывала только улыбку. Нет, им не было жалко Баюнова.
— Шеф, мне кажется, тут денег меньше, чем они реально тогда взяли, — вдруг сказал белобрысый водитель, задумчиво прикидывая вес сумки.
— Да, нет. Там всё! — сказал Вован.
— Ну, всё, так всё, — вновь прицелился главарь, приставив пистолет ко лбу Виктора.
— Вали уже! — сказал в нетерпении Вован.
— Вижу, тебе больше хочется это сделать, — сказал мужчина с татуировкой.
Виктор даже смог рассмотреть корявого дракона на шее, пока главарь отдавал пистолет Вовану. Тот схватил оружие с готовностью тут же его применить. Он резко направил оружие на Виктора.
— Три кота — три хвоста, — только и сказал Баюнов.
Он чувствовал, что теперь ему остаётся только молиться, но никаких молитв он не знал. Может быть, от этого его страх заслонила злость, подобная взрыву.
Виктор отмахнулся
