так же встречались синие халаты. Это значило, что передо мной оказался бы маг с некой специальностью.
Однако цветов было больше, как и специальностей. Мрак.
Но из телевизора удалось почерпнуть лишь это из новостей о работе терапевтов, хирургов при спасении при ЧП и отчётах главврачей.
А вот чёрная униформа с золотыми пуговицами принадлежала канцелярии по делам аристократов. Она же «тайная», если я не путаю.
Что им тут надо?
А, блин, я же там наследник чего-то.
Так, надо постараться услышать их.
Надо проснуться.
Я продрал глаза и постарался внять каждое слово.
— Просто нервное истощение, говоришь, мил человек? С чем оно может быть связано? — спросил высокий седой мужчина с чёрной ухоженной бородкой. Я принял его за главного. Второй был гораздо моложе и выглядел менее серьёзным. Словно выполнял какое-то скучное поручение.
— Да, Ваше высокопревосходительство, простое истощение. Трое лекарей склоняются к различным причинам: стресс, утрата маны и последствия травмы плеча, — быстро проговорил некий административный работник больницы, стянул с головы медицинскую шапку, которая меня удивляла наличием «ушей» ещё по телевиденью. Хм, лысый или бритый? Хотя, какая разница? Давайте больше информации!
— Утрата маны, сударь? — удивился бородатый, а молодой при этом словно услышал что-то интересное.
— Да, Ваше высокопревосходительство.
— Что за лекарь подобный вердикт вынес, Ваше Благородие? — с интересом спросил молодой.
— Ваша Светлость, этот вердикт вынес наш старейший работник. Ему уже давно пора на пенсию, скоро восемьдесят. Но я должен сказать в его оправдание, что это наш лучший специалист по здоровью детей до двух-трёх лет, — очень быстро и сбивчиво протараторил представитель больницы.
— Ваше Благородие, — с нажимом произнёс снова молодой представитель канцелярии по делам аристократов, — меня интересует, почему Вы отвергаете данный диагноз?
— Кхм, Ваша Светлость, у Его Сиятельства нет и грамма намёка на одарённость, пробуждение или хотя бы предрасположенность по анамнезу. Его сила колеблется между нулём и единицей, — сбивчиво протараторил человек в синей одежде.
— Ну, так возьмите прибор не в килолунах, а в лунах, мил человек, — усмехнулся человек с бородой.
— Ваше высокопревосходительство, так я про такой прибор и говорю, — серьёзно сказал лысый и быстро промокнул своей шапкой шарики пота со лба.
— Меньше единицы? У живого человека? Вздор! Самый слабый из людей, недоношенный младенец, с наименьшим магическим потоком обычно показывает две или три луны. Минимум полторы! И Вы, Ваше Благородие, говорите, что преальма выдаёт меньше луны? Государь, извините, но Вы не чувствуете в этом странности? — с нарастающим презрением и замедлением темпа произнёс молодой.
— Кхм, Ваша Светлость, мальчик пережил стресс, возможно, попал под чужую магию и получил травму, — начал бормотать представитель больницы.
— Луны от этого не зависят, барон, — не менее раздражённо буркнул второй представитель канцелярии. — Вы, Ваше Благородие, только что признались нам в собственной некомпетентности. И попросили нас провести расследование того, как Вы попали руководить отделением для детей-магов, не зная простейших закономерностей и прописных истин.
— Постойте! Вы меня неправильно поняли, — начал бормотать лысый, а потом почему-то резко постарался уйти.
— Васильев, не будоражьте свой нюх на казнокрадство. Барон Шаров — главный врач, а не лекарь и не целитель. Вы бы ещё потребовали от него знания о наименовании костей. Он всего лишь управленец. Не его стезя, — остановил поначалу молодой человек своего коллегу.
— Но, Ваша Светлость, не настолько же простую вещь не знать! — возмутился пожилой работник.
— Ладно. Проверьте и заодно опросите того старика, что поставил верный диагноз и правильную причину. Я же пока осмотрю этого преальму. И скажите, чтобы сюда не заходили ближайший час, — распорядился казавшийся мне младшим по чину молодой работник в чёрной форме.
Стоило ему это произнести. Как он уставился на меня.
Ну, я не собирался играть с ним в гляделки. Спокойно закрыл глаза и попробовал заснуть.
Но я ощущал голод, так что сон ко мне не шёл.
Минут через пять, а может и больше, этот «Светлость» задумчиво пробубнил себе под нос:
— Клинической смерти в анамнезе нет. Выходит не некромант. Следов призыва на месте происшествия нет. Хотя тут я не прав. Ведь может быть летающее существо. Воздух, земля… Нет, следов этого так же не было обнаружено. Телекинез? Нет, луны бы тогда зашкаливали и быстро восстанавливались сами собой, без медитации. Будь клиническая смерть, Альмахан бы давно прислал сюда людей. Почему на этого ребёнка второй раз напали? Глория без сомнений британская фигура, так что зачем-то он им нужен. Или нет? Ефросинья Петровна и её отец были очень сильны, как маги, так и создатели артефактов. Да и оба умерших Чудоры так же были артоделами. А Обломовы, если брать весь клан, так же относятся к высокопоставленным и богатым родам, связанным с созданием артефактов для чудотворцев и войск.
Пока я мало что понимал из его бормотания, но старался запомнить.
Тем временем молодой человек начал ходить из стороны в сторону, полностью прикрыв глаза рукой.
— Дети, скорее всего, ни при чём. Даже за сверходарённым британцы бы не послали кого-то со Вселенной. Не стоит усложнять, причина однозначно во взрослых, — произнёс он, а затем повернулся ко мне. — Вот только истощение от утраты маны однозначно было. У обоих детей. Непонятно.
Внезапно в палату вошёл Васильев и быстро произнёс:
— Ваша Светлость, там прибыли люди из Андреевграда.
— Для расследования или по иной причине?
— Не могу знать, указ Его Величества Альмахана могут передать исключительно Вам, Милостивый Государь.
— Понятно, ведите, Васильев.
На этом интересное кончилось.
Вечером меня перебросили (аккуратно переложили) в переходную люльку с белой шторкой, что пропускала немного света, но ни изображений, ни звуков.
Временами мне выдавали бутылочку с отвратительной субстанцией, напоминающей овсянку со сгущёнкой и сливочным маслом.
Через восемнадцать приёмов пищи и примерно такого же количества перерывов на сон, я оказался в огромном зале со множеством малахитовых плит, на которых рельеф создавал иллюзию леса, а на потолке какой-то синий камень и янтарные звёзды — небо.
— Свободны, — раздался голос неизвестного мне человека, что пробил звукоизоляцию люльки. Затем меня, похоже, поставили куда-то.
Наступила тишина.
Затем шторка оказалась отброшена, и на меня уставился тот, кого несколько раз я видел по телевизору: двадцатисемилетний молодой человек с титулом Альмахана и усталыми глазами.
Так как титул достался ему от брата, с которым у них разница в возрасте была почти в полвека, но тот сам не имел наследника мужского пола, то врагов у этого человека было много.
По какой-то причине, которую по телевиденью не сообщили, братья прошлого Альмахана в большинстве не могли занять руссальский трон. Там что-то говорилось, что они из одного
