не денется от меня, от таких женщин добровольно не отказываются.
— Согласен, — похлопал его по плечу. — Пойдём обратно.
Мы направились в сторону дома.
— Ян, ты не ответил, — напомнил Алекс о своём интересе, относительно того, как Лара оказалась в розовой команде.
— Познакомилась она с одной мадам, которая её втянула… В подробности я не вникал, поэтому ничего больше сказать не могу.
— Спасибо за откровенность.
— Не за что… Ты только не донимай Лару прошлым. Если захочет — сама расскажет, как и обо всём остальном.
— Да, это точно. А мне, пожалуй, хватит того, что услышал. Чистый лист — так чистый лист.
— Ну и правильно. Кстати, нам с тобой дальнейшую работу ещё обсудить надо. Давай с утра? Сейчас пойду спать.
— Не вопрос.
С кухни доносились голоса Тины и Лары.
Никто подслушивать не собирался, если бы не одна фраза:
— А мы сбежим, — сказала Лара.
«Сбежать?».
Мы с Алексом резко остановились и переглянулись. Я приложил палец ко рту. Он понимающе кивнул в ответ, тоже желая узнать продолжение разговора.
«Что за авантюру она задумала? На что подбивает Тину?».
— Нет, такой безрассудности поддаваться не станем, — говорит моя девочка. — Хочешь выслушать нотации от Яна и Алекса на тему безопасности?
«О чём вообще речь?» — не понимаю. Но рад, что жена в первую очередь подумала обо мне.
— Какие вы нудные все сегодня… Выпить никто компанию не составил, теперь ты… — прозвучало с досадой.
— Сама знаешь, что я права.
— И что — по кроватям тогда?
— Да. Спокойной ночи.
— Спокойной ночи, сладенькая…
«Сладенькая…».
Мы с Алексом опять обменялись взглядами. Ему, как и мне, не понравилось это ласковое обращение.
— Тина, я определилась со своими чувствами к тебе. Пожалуй, это материнский инстинкт, который проснулся благодаря нашему общению. Не отказалась бы от такой дочери… Когда обнимаю твою маленькую, хрупкую фигурку, думаю об этом. Знаешь, у меня ведь девочка должна была родиться, сейчас бы ей исполнилось восемнадцать лет…
— Лара, мне жаль…
— Т-ш-ш, не говори ничего… — слышатся звуки быстрых порхающих поцелуев. — Я попробую стать матерью, рискну всем, буду лечиться, время есть. Ты заразила энтузиазмом, верой, надеждой и бесконечной любовью. Но если что: буду тебя считать своей девочкой, дочерью. Не против такой подруги, как я?
«Чего она добивается? Говорит искренне сейчас или опять плетёт интриги?».
Пора заканчивать с подслушиванием, пока воображение не зашкалило, а я снова не начал беситься от ревности.
Заходим на кухню.
Лара сжимает Тину в объятиях. А учитывая их разницу в росте, со стороны выглядят влюблённой парочкой.
— Что здесь происходит? Ты опять за старое? — недовольно смотрю на обеих, хотя вопрос предназначен Ларе. Впрочем, к жене тоже есть претензии, она могла не поддаваться на такое поведение.
Они отстраняются друг от друга. И каждая подходит к своему мужчине.
— Ничего не происходит, — отвечает Лара, пряча лицо на груди Александра.
Но я успел заметить, как она вытерла слёзы. И, кажется, не правильно оценил ситуацию.
— Ян, мы просто говорили, — Тина тоже прижимается ко мне.
— Почему ты не с постели? — разворачиваю её к себе спиной, обнимаю, а руки сами тянутся к животику, который не могу не погладить, и мысленно уговариваю малыша не покидать нас.
— Замерзла, между прочим… ты же ушёл… — она млеет от моих прикосновений, трётся об меня и это вызывает одну-единственную реакцию…
— Пойдем в кроватку, — беру жену на руки и уношу в спальню.
Мне всегда будет её мало…
Утром следующего дня я уехал.
Мы долго прощались с Тиной. Она, как всегда, не сдержала слёз, цеплялась за меня, не желая отпускать, просила взять их с собой. Но я никогда не позволил бы беременной жене и детям трястись два дня на машине, это у меня пока нет возможности передвигаться другим способом. И, если поднажму, то успею встретить поезд, на котором они приедут послезавтра.
«Увидимся дома…» — сказал ей, а потом целовал, целовал, целовал, не в состоянии сам оторваться от неё.
Пока еду, успеваю дистанционно решать рабочие вопросы, а их накопилось немало…
Не забыл и о Филиппе Абрамовиче. Несколько дней мы не созванивались, я даже не сообщал, что уехал к семье, хотя возможно он в курсе, ведь его люди не дремлют.
— Порадуете меня новостями? — сразу к делу перехожу, как только поздоровались.
— В офис. Ко мне. Приехать. Не хочешь? — интересуется он, а по интонации голоса, слышу — намеренно так спрашивает, выделяя каждое слово.
— Э-э… Не получится. Я далеко. И буду не скоро.
— Ты всё-таки забрал своих… — это был не вопрос. Не сомневался, что ему всё известно, и, тем не менее, не пытался больше отговорить меня.
— Нет. Они на поезде поедут…
Я вкратце рассказал о случившихся изменениях. Но поскольку Филипп Абрамович хорошо знает нашу семью, то мой рассказ вызвал ожидаемый ответ:
— Дети — это счастье. Дай Бог вам обоим здоровья, сил и терпения. Надеюсь, Тина справится.
— Спасибо, — я благодарен, что он ограничился словами поддержки, не вдаваясь в детали.
Излишние разговоры на тему беременности моей девочки и необходимости срочного прерывания — меня только раздражают. Хотя от одного человека ещё предстоит выслушать подробную длиннющую лекцию, с выносом мозга, где по всем пунктам окажусь виноватым. Марго не постесняется в выражениях. Так и представляю, как она на повышенных тонах начнёт возмущаться и удивляться, что даже после стерилизации я умудрился заделать ребёнка своей жене.
М-да…
— Так что насчёт новостей? — напомнил ему.
— Что тебе сказать… — громко вздохнул Филипп Абрамович. — Продолжаем искать девушку. Пропала бесследно. Ума не приложу, где она может находиться… Не нравится мне это… А если учесть, что за ней точно кто-то стоит и действовала с чьей-то подачи, то…
— Полагаете: Алина мертва? — закончил его мысль.
— Почти уверен, — расстроено ответил он.
— Ну, это какой-то криминал уже… Я ни к чему такому отношения никогда не имел: веду честный бизнес, дорогу никому не переходил, конфликтов ни с кем нет, как и врагов — во всяком случае, не знаю никого, кто точил бы на меня зуб.
— Мы работаем… Да, не так быстро получается, как хочется, но история мутная и гораздо серьёзнее, чем я предполагал изначально. Мотива не хватает — тогда бы давно разобрались.
— Надоела неопределённость, — устало произнёс. Одно успокаивает: теперь семья будет рядом.
— Понимаю. И пока ничем порадовать не могу.
— Я заеду к вам, как только буду в городе, — хотел уже прощаться, но Филипп Абрамович остановил меня.
— Подожди. Вот ещё что: ты, кстати, знаешь Андрея Шалюкова? — звучит неожиданный вопрос.
— М-нн…
