вспыхнуть пожар. Любая сточная канава являла собой рассадник смертоносных инфекций. Любой прохожий легко мог оказаться разбойником, любая толпа – поджидающей жертву воровской шайкой. Улицы утопали в нечистотах, рынки кишели паразитами, покосившиеся дома грозились обрушиться в любой момент. Короче говоря, угрозы поджидали повсюду. Шансы лишиться жизни, конечностей или подхватить кишечную бациллу были особенно велики в Риме, самом большом городе Древнего мира, о котором сохранилось больше всего документальных свидетельств.
Самые богатые римляне устраивали приемы в особняках с перешептывающимися фонтанами и прохладными мраморными полами. Все остальные жили в разных домах – от вполне благоустроенных до убогих. Высота римских многоквартирных домов, называемых инсулами («островами»), обычно составляла три или четыре этажа [189]. Первый уровень отдавался под магазины. Лучшие квартиры располагались чуть выше, где относительная близость к улице сводила к минимуму количество ступенек и позволяла пользоваться примитивным водопроводом. Более тесные и дешевые апартаменты находились на верхних этажах, часто представлявших собой пристройки [190]. Эти пентхаусы иногда обрушивались на улицу. Так же, как и целые инсулы [191].
За пределами ветхих квартир римляне должны были опасаться воров. Каждое утро на форумах и улицах промышляли конокрады, подстерегая беспечных и рассеянных горожан. Каждый день в раздевалках бань незаметно прохаживались нечистые на руку мужчины в поисках ценностей. Каждую ночь опытные грабители, часто обутые в ботинки с шипами, чтобы карабкаться по стенам, пробирались по крышам и залезали в окна. Во время больших праздников, когда многие районы становились практически безлюдными, кражи принимали настолько массовый характер, что императоры посылали на улицы вооруженные патрули [192].
Любой ночной прохожий мог быть ограблен, избит или того хуже. Опасность получить увечья существовала и среди бела дня: один автор упоминает о полубезумном аристократе, хлеставшем прохожих по лицу. Уличные расправы становились обычным делом [193], особенно в последние бурные десятилетия существования республики, когда банды дрались на улицах, а преступники распоясались настолько, что даже объединялись в гильдии [194].
Римское правительство не слишком усердно принимало меры для защиты граждан. Несколько видов преступлений – особенно измена и отцеубийство – активно преследовались в судебном порядке на том основании, что угрожали стабильности государства или благоволению богов. Однако жертвам краж или нападений приходилось рассчитывать только на себя. Им рекомендовалось разыскать обидевшего преступника (преступников). Если это удавалось, они могли обратиться в суд. В противном случае не возбранялось учинить самоличную расправу.
В Риме, как и практически во всех городах до XIX века, не существовало профессиональных стражей порядка. Однако в императорскую эпоху пожарные, известные как вигилии, по ночам патрулировали улицы и арестовывали всех, кто был достаточно дерзок или нерасторопен, чтобы позволить застукать себя на месте преступления. Днем же нарушителей закона должны были задерживать городские когорты – легионеры, расквартированные в Риме. Честолюбивые чиновники иногда приказывали им пресекать преступления. Однако чаще всего солдаты, похоже, были больше заинтересованы в получении взяток, чем в привлечении преступников к ответственности [195].
Не имея возможности полагаться на гражданские власти, жители Рима должны были стоять за себя сами. Двери запирались, окна заколачивались, а в вестибюлях стояли стражники с дубинками. Отваживавшиеся выйти на улицу ночью часто брали с собой вооруженную охрану [196]. За дополнительной защитой римляне обращались к второстепенным богам, охранявшим их замки и двери, а также заказывали уличным магам заклятия против краж [197].
Правда, никакие заклинания не могли предотвратить гражданские беспорядки, постоянно вспыхивавшие в Риме. Причиной большинства бунтов становились высокие цены на зерно или непопулярные законы. Другие были продолжением более крупных конфликтов: например, в IV веке в результате спорных выборов папы погибли сотни людей [198]. Если городским когортам не удавалось восстановить порядок, императоры посылали преторианскую гвардию. Даже в обычных обстоятельствах преторианцы были печально известны своей жестокостью: одному императору даже пришлось запретить им избивать невинных жителей. В стычках с толпой они не церемонились. Однажды, после того как преторианская кавалерия зарубила сотни демонстрантов, городские когорты фактически присоединились к бунтовщикам и напали на всадников. В другой раз преторианцы три дня подряд сражались с толпой возмущенных граждан и освобожденных гладиаторов и сожгли целый квартал [199].
Даже когда преторианцы не представляли опасности, находясь в лагере, постоянной угрозой оставались пожары. Хотя внешние стены большинства инсул складывались из кирпича и бетона, верхние этажи, перегородки, мебель и полы были деревянными. Так же как и балконы, выходящие на улицы, стропила храмов и верхние ярусы сидений в Колизее [200]. Во время долгого жаркого лета в Риме вся древесина раскалялась добела и отовсюду сыпались искры. Многие римляне держали у себя бадью с водой или кувшины с уксусом на случай падения лампы или разлива жаровни. Если же пламя поднималось вверх, им ничего не оставалось, как хватать ценности, сбегать по лестнице и уповать на то, что вигилии уже в пути [201].
Станции вигилий, римских пожарных, были разбросаны по всему городу. Каждую ночь, вооружившись топорами и ведрами, они патрулировали темные улицы. Почувствовав запах дыма или увидев признаки пожара, мужчины бросались к горящему зданию, выламывали двери и выстраивались в цепочку с ведрами к ближайшему фонтану. Если это не помогало сбить пламя, на станцию посылали гонцов за подкреплением и тяжелым оборудованием. После чего вигилии приступали к тому, что умели делать лучше всего, – сносу постройки. В отсутствие водопровода или шлангов единственным способом не дать огню распространиться было лишить его топлива, а единственным надежным способом лишить огонь топлива было сравнять с землей все соседние дома.
Для сноса строений использовались кирки, крючья для захвата и небольшие катапульты. На обломки расстилали пропитанные уксусом одеяла. После ликвидации пожара медики, прикрепленные к каждому отряду вигилий, оказывали помощь пострадавшим мирным жителям. Того, по чьей неосторожности начался пожар, публично избивали. Затем пожарные возвращались к своим делам, оставляя домовладельцев (и их страховщиков) разбираться с дымящимися руинами [202].
В сухие и ветреные ночи, когда пламя перекидывалось с крыши на крышу быстрее, чем вигилиям удавалось его сдерживать, император мог отрядить рабов или вызвать гражданских добровольцев на помощь в борьбе с огненной преисподней. Однако порой сделать уже ничего было нельзя. Пожар 64 года, самый страшный в истории Рима, бушевал шесть дней и ночей. Его усмирили, только создав огромную противопожарную полосу, хотя ради этого пришлось снети сотни зданий. Нерон попытался защитить город от пожара, построив широкие улицы и полностью каменные дома. Один из его преемников посвятил четырнадцать «Алтарей Неронова пожара» Нептуну – богу, отвечающему за водные ресурсы, и хорошему союзнику в борьбе с пожарами [203]. Однако
