залы отраженным светом. В двух смежных помещениях были подвешены люстры со 100 люминесцентными лампами. В одном зале находилась люстра в открытом виде, в другом - такое же количество ламп, обращенных к потолку, было смонтировано на верхней плоскости большой непрозрачной чаши. Свет, отражаясь от потолка, освещал экспонаты и все помещение. В первом случае освещенность картин составляла в среднем 100 люкс, во втором - 45. Тем не менее подавляющее большинство экспертов-искусствоведов отдало предпочтение установке со скрытыми источниками света, создававшей спокойное и мягкое рассеянное освещение. Практически впервые в музее детально изучалось влияние различного типа освещения на восприятие произведений искусств, разрабатывались принципы освещения, расположение светильников, необходимые уровни освещенности. Интересно здесь сотрудничество инженеров, техников, искусствоведов, архитекторов, художников, в результате которого получился органически вписанный в необычные здания Эрмитажа принципиально новый вид освещения.
8 января и 21 сентября 1949 г. залы Эрмитажа, освещенные люминесцентными лампами, были продемонстрированы группе специалистов. Им выдали бланки для отзывов, которые заполнили 120 человек. Вот некоторые отзывы того времени: «Новое освещение залов Эрмитажа замечательно. Картины воспринимаются несравненно лучше, чем днем. Передача красок, различение деталей наилучшее, общее восприятие превосходное». Акад. В. И. Алексеев писал: «Считаю выполненное освещение большой удачей. Восприятие картин при освещении люминесцентными лампами значительно превосходит таковое при дневном освещении. Следует особо отметить, что при дневном свете, к тому же при малом количестве солнечных дней в Ленинграде, редко удается так хорошо различать детали картин». Член-корр. АН СССР А. Л. Минц: «Выполненной работе можно дать в высшей степени удовлетворительную общую оценку. Искусственное освещение люминесцентными лампами лучше естественного дневного освещения как для осмотра картин, так и, в особенности, для их изучения. Задача освещения Эрмитажа люстрами очень сложна. Но решение задачи, которое осуществлено, представляется мне вполне целесообразным и гармонирующим с общим архитектурным стилем Эрмитажа». Проф. Б. Н. Окунев: «Несомненно, опыт освещения залов люминесцентными лампами вполне удался. Освещение картин получилось очень хорошее, кроме того, сделались доступными осмотру картины, по своему положению остававшиеся не доступными при естественном освещении. Общее восприятие картин при люминесцентном освещении во всяком случае не хуже, чем при естественном освещении в обычный светлый день.
Архитектурное решение во всех случаях очень удачное: люстры вполне гармонируют с общей отделкой зала, не портят общего вида, лампы воспринимаются как естественная часть отделки плафона». Член-корр. АН СССР А. И. Бродский: «Общее впечатление прекрасное. Краски представляются более свежими, чем когда-либо при дневном освещении. Желательно было бы испытать вариант распределения люминесцентных ламп по всему потолку». Академик Б. А. Введенский: «Замечательно! Впервые по-настоящему смог разглядеть и оценить многие знакомые картины. Освещение вполне заменяет дневное. Очень удачны люстры, не портят общего впечатления».*
[* Архив ГЭ. ф. 1, оп. 5, д. 136 (1), л. 158.]
Завершая главу о светильниках, пожалуй, следует сказать о том, что трагические события и произвол непродуманных решений 30-х годов, к сожалению, не обошли и Эрмитаж. Далекие от понимания истинного значения для нашего народа собранных в стенах Эрмитажа художественных сокровищ, тогдашние руководители, ведавшие культурой и внешней торговлей, изымали из музея ценнейшие экспонаты и продавали их за границу с целью получения необходимой валюты. Архивы музея хранят длинные списки предметов, «уплывших» за океан.** Не миновала эта участь и многих художественных светильников, украшавших интерьеры Эрмитажа. Чувствуя безнаказанность, и местные власти начали запускать руку в музейные коллекции. Так, по их распоряжению десятки люстр были переданы во вновь открывшийся Ленинградский Дворец пионеров, гостиницу «Астория» и даже в кабинет военного коменданта города. О неравной борьбе за сохранение сокровищ музея директора Эрмитажа акад. И. О. Орбели рассказывают легенды, но и он не устоял перед соблазном подарить для вновь созданной Академии наук Армянской ССР двенадцать хрустальных люстр с верхней галереи Павильонного зала. На место исторических высокохудожественных светильников вешали случайно подобранные люстры, простые шары молочного стекла или просто голые лампы. Так было в Главном вестибюле, галереях первого и второго этажей, на многих лестницах.
[** Там же, ф. 1, оп. 5, д. 1034, л. 91, 92.]
Попытки подобрать подходящие для этих помещений светильники из числа серийно выпускаемых нашей промышленностью успеха, конечно, не имели. Предложенная номенклатура не годилась даже для второстепенных интерьеров.
Эрмитажная реставрационная мастерская восстановила почти все люстры и фонари, дошедшие до нас даже в сильно поврежденном виде. Но возникали трудности при изготовлении недостающих стеклянных деталей. Несмотря на значительное число стекольных предприятий в Ленинграде и области, имеющих давние традиции, ни одно не соглашалось принять заказ Эрмитажа. Поиск привел к заводу «Красный май» под Вышним Волочком. Работники этого завода с большим интересом взялись изготовить двести штук матовых затенителей по старым богемским образцам. Изготовленные детали пошли на восполнение утраченных стекол для бра на Советской лестнице, Иорданской галерее и в других местах. Правда, мастера из «Красного мая» не смогли повторить еле заметную сеточку на поверхности стекла, но на высоте 4 м отличить старое стекло от нового было невозможно.
Первые выполненные эрмитажные заказы воодушевили мастеров «Красного мая», и они взялись изготовить также большое литое стекло - колокол для ампирного светильника, который предлагалось использовать в некоторых залах. Однако для этой работы потребовалась крупная металлическая форма. Все попытки Эрмитажа найти изготовителей такой формы на Ленинградских заводах оказались тщетными. Сложная уникальная единичная работа не привлекала индустриальных гигантов. Велись также переговоры с мастерами Художественного фонда и объединением «Реставратор». Но детальное ознакомление с производственными возможностями этих организаций в то время показало, что необходимого качества получить не удастся. Тогда стали прорабатывать возможность заказа художественных светильников за рубежом. Прежде всего необходимо было найти предприятие, имевшее давние и глубокие художественные традиции и опыт создания различных светильников для помещений дворцового типа. Издавна, еще с XVIII в., помимо люстр, торшеров, жирандолей и канделябров русской работы, для убранства интерьеров царских резиденций в Петербурге и пригородах осветительные приборы заказывали в странах Европы. Так, люстры в Павильонном зале были приобретены во Франции, в столовой у Малахитового зала висит люстра английской работы. Высокую художественную ценность имели люстры из хрусталя и стекла, изготовленные в Богемии.
Для выполнения заказа на изготовление светильников для Эрмитажа свои услуги предложили несколько иностранных фирм: чешская, финская, японская и австрийская. Предпочтение было отдано австрийской фирме «М. Хаупт», представившей образцы бронзовых позолоченных и отшлифованных вручную хрустальных деталей люстр, которые по качеству наиболее близко соответствовали историческим прототипам. На фирме «М. Хаупт» работает более 500 человек. Она сотрудничает с ведущими архитекторами и художниками всех континентов и специализируется на изготовлении современных люстр, а также повторении по аналогам старинных светильников. Ею, например,
