из повозки и не смог финишировать. Нерон также попытался организовать в Риме игры в греческом стиле. Руководствуясь больше энтузиазмом, чем здравым смыслом, он привез из Египта гимнастический песок, пристрастил римскую элиту к использованию гимнастического масла и заставил всех, кто хоть что-то собой представлял, следить за соревнованиями, включавшими в себя в том числе литературные конкурсы (победу отдали автору гимна, восхвалявшего Нерона, что никого не удивило). Пять лет спустя, когда игры проводились снова, сенат перестраховался и заранее вручил Нерону все призы [377].
Ни игры Нерона, ни более продолжительный греческий фестиваль, учрежденный правившим позже императором, никогда не пользовались популярностью. Против греческих атлетических состязаний (по крайней мере, панкратион точно был захватывающим) римляне не возражали, но всегда предпочитали зрелище гладиаторских боев и гонок на колесницах. Прибережем гладиаторов для следующей главы и сосредоточимся на гонках. Римский Большой цирк (Максимус) вмещал 150 тысяч зрителей – в три раза больше, чем Колизей, и во время скачек, шедших около шестидесяти дней в году, все места были заполнены. В некотором отношении действо напоминало современные автомобильные гонки NASCAR [378]. Здесь было все: в киосках под трибунами продавали фастфуд [379], работали вентиляторы тумана (трубы, из которых капала холодная вода) и даже встречались аналоги современных футболкометов – люди, забрасывающие на трибуны жетоны, которые можно было обменять на что угодно – от тоги до многоквартирного дома. Конечно же, главным зрелищем становились преисполненные огромной важности команды гонщиков [380].
Состязания проходили между четырьмя партиями (командами), каждая из них называлась в соответствии с фирменным цветом: «красные», «белые», «синие» и «зеленые».
У каждой партии были собственные лошади [381], колесницы и возницы. На большинство гонок выставлялась одна колесница с четверкой лошадей. Однако существовали и различия, как в количестве повозок в конкретной гонке – их было до двенадцати, – так и в количестве запряженных лошадей. Новичкам доставались колесницы с двумя лошадьми, которыми легко управлять. Только опытные ветераны пытались запрягать более четырех лошадей, хотя некоторые профессионалы могли управлять и десятью. Независимо от размеров команды, колесница всегда представляла собой легкую двухколесную платформу, сконструированную в соответствии с оптимальными показателями скорости и маневренности [382].
Мозаика с изображением гонки колесниц. Соревнуются восемь повозок, запряженных четверками лошадей. Две колесницы – одна в левом нижнем углу, другая в правом верхнем – разбились. Остальные мчатся вокруг центрального барьера. Решетка с левой стороны представляет собой стартовые ворота. Мозаика II века, сейчас находится в Музее галло-римской цивилизации [383]. Wikimedia Commons
В императорскую эпоху было принято проводить двадцать четыре гонки в день. Каждая из них проходила по одной и той же схеме. Колесницы выстраивались за воротами, которые располагались в шахматном порядке, чтобы свести к минимуму преимущество любой стартовой позиции. Император или председательствующий чиновник бросал платок, срабатывал механизм открытия, и лошади вырывались из ворот. До первого поворота колесницы должны были оставаться на стартовых дорожках. После этого наступала свобода действий. На протяжении семи стремительных кругов (в общей сложности около шести миль – 9,5 км) гонщики маневрировали, стараясь занять выгодную позицию. Самыми зрелищными отрезками каждого круга являлись повороты, где жокеи пытались сэкономить драгоценные секунды, прижимаясь к каменному барьеру. Любая ошибка могла разбить колесницу в щепки, а привязанный к вожжам ремнем возница был обречен на мучительную смерть [384]. Некоторые колесничие старались сохранить лидерство на протяжении всего соревнования, другие вырывались вперед на последнем круге. В гонках с участием нескольких колесниц от каждой команды ее участники работали вместе, при этом один или два защищающихся гонщика пытались блокировать любого соперника, подбиравшегося слишком близко к их чемпиону. Иногда у партий был даже конный тренер, скакавший по внешней стороне трассы и выкрикивавший советы. Наконец, после пятнадцати минут, во время которых пыль стояла столбом, а воздух сотрясал грохот, колесница лидера пересекала финишную черту. Победителя короновали, а трассу расчищали для следующего заезда [385].
В толпе кипели страсти. У каждой партии были легионы преданных фанатов – они одевались на скачки в цвета команды, покупали миниатюрные наряды возниц для детей и собирали амулеты с изображениями любимых гонщиков. Надпись на надгробном камне одного римлянина гласила, что он был фанатом «синих». Другой регулярно посылал в родной город почтовых ласточек, чтобы объявить о последних победителях на ипподроме.
Некоторые энтузиасты заказывали таблички с проклятиями в адрес соперников и закапывали их у стартовых ворот и на поворотах, где крушения наиболее вероятны [386]. Кто-то доходил до того, что обнюхивал навоз лошадей любимой команды, чтобы убедиться, что животных правильно кормят. От подобных безумных поступков не были застрахованы даже императоры. Калигула, по слухам, отравил возниц, доставлявших неприятности его фаворитам – «зеленым». Нерон, еще один поклонник «зеленых», велел посыпать песок Большого цирка сверкающим малахитом. Каракалла приказал устроить массовую резню болельщиков, выступавших против «синих» [387].
В такой накаленной атмосфере гонщики-чемпионы могли сравниться с богами. После гибели знаменитого «красного» возницы один отчаявшийся поклонник бросился на погребальный костер своего героя. В память о другом погибшем жокее по всему Риму установили позолоченные бюсты. Хотя большинство возниц были выходцами из скромных семей, а некоторые изначально являлись рабами, успех на ипподроме мог вознести их на головокружительную высоту. Один знаменитый гонщик, Кресценс Мавр, начал участвовать в заездах в тринадцатилетнем возрасте. К моменту смерти через девять лет он выиграл более 1 500 000 сестерциев. Величайший из всех чемпионов, Гай Аппулей Диокл, ушел на пенсию в возрасте сорока двух лет, приняв участие в 4257 гонках, выиграв 1462 из них [388] и накопив невероятные 35 863 120 сестерцев призовых [389].
В конце периода Античности переменчивые вкусы, растущие расходы и неодобрение христианства положили конец греческим атлетическим состязаниям и гладиаторским боям. Однако гонки на колесницах продолжали проводиться на Ипподроме (цирке) в Константинополе. К тому моменту остались только две партии – «синие» и «зеленые», и преданность одной или другой раскалывала константинопольцев на враждующие лагеря. Самые яростные фанаты обеих сторон носили специальные туники и прически, напоминающие современные маллеты [390]. Их также отличала готовность к массовым беспорядкам. В большинстве случаев происходили прямые столкновения между сторонниками «синих» и «зеленых». Однако иногда ситуация выходила из-под контроля. В результате самого известного инцидента, так называемого восстания Ника, была разрушена большая часть центрального Константинополя, едва не произошло свержение императора, а закончилось все уничтожением более тридцати тысяч бунтовщиков. Тела были похоронены, развалины разобраны, и после некоторого перерыва скачки возобновились [391].
