глава 19. Переоценка
В 1955 году казалось, что первое издание «Дизайна для людей» логично, уместно и просто завершить некоторыми домыслами о жизни на исходе двадцатого века.
К тому же, как я тогда заметил, часть работы промышленного дизайнера – дать своим мыслям поблуждать, немного помечтать, заглянуть в будущее, в начало двадцать первого века, когда сегодняшний лаконичный дизайн, без сомнения, будет казаться нашим правнукам причудливо-забавным.
В то время я мог бы без малейшего беспокойства, что мои обоснованные догадки о будущем не сбудутся, набросать внушительный список вещей, которые было бы разумно ожидать.
Когда я сейчас перечитываю первоначальную версию «оценки», мне поразительно и лестно видеть, как много «предсказаний» из тех, что в 1955 году могли бы показаться слишком оторванными от жизни, теперь стали реальностью. Мое гадание на кофейной гуще не было слишком смелым. Оно оказалось слишком осторожным – если не по концепции, то по временно́й привязке.
Видеотелефон, с помощью которого можно видеть собеседника, а не только говорить и слушать, соединяет людей на разных континентах… кабельное телевидение (причем цветное)… вертолетные станции для вертолетных такси в центре наших великих городов… применение атомной энергии в повседневной торговле, промышленности и медицине… все это случилось едва ли за десять лет. Так же как и полеты в космос, которые я предсказывал в 1955-м с оговоркой «возможно, к концу второй половины двадцатого века…»
В 1955 году мечты о том, что через пятьдесят лет приключения Бака Роджерса воплотятся в жизнь, а космические корабли отправятся на Луну, Марс или Венеру, не казались слишком смелыми. Но кто решился бы на полном серьезе предсказывать, что это произойдет в ближайшие десять – и даже еще раньше, пять – лет!
Когда я снова начинаю смотреть в будущее, то слишком остро чувствую, как сложно составить календарный план развития технологий, изобретений и инноваций. Мы можем и должны попытаться визуализировать мир будущего. И мы можем и должны обозначить зоны неизвестного, над которыми только предстоит поразмыслить. Но мы не можем и опять же не должны удивляться скорости изменений.
Даже самый смелый мечтатель, опирающийся на наиболее правдоподобные прогнозы, должен быть готов к таким вещам, которые сегодня никто не может логически предсказать. В первой половине двадцатого века мы не могли представить, что будем управлять атомом изнутри, что случатся и другие прорывы, которые сейчас никто не может вообразить.
Но не это ли по вкусу промышленному дизайнеру? Новые механизмы и материалы будут буквально извергаться из наших лабораторий и мастерских. Человеческий разум получит превосходного слугу, компьютер, который работает так быстро, что одна секунда равняется тридцати годам. У этого даже есть название – наносекунда, заменившая микросекунду, которая соотносится с одной секундой так же, как одна секунда с тремя неделями.
Несмотря на это, одно можно сказать наверняка. Несокрушимые Джо и Джозефина будут бродить по планете, что бы с ней ни случилось. Их поведение и мысли будут отражением и продолжением того, как они себя ведут, что чувствуют и о чем думают сегодня.
Уже известно, чем предстоит заниматься промышленному дизайнеру: приспосабливать для людей новые механизмы и материалы, какими бы они ни были и когда бы ни появились. Задача промышленного дизайнера по-прежнему состоит в том, чтобы связывать мир неодушевленных предметов с миром людей, улучшать – прошу прощения за пафос – мир не-дизайнеров, не-дизайнерских приспособлений и не-дизайнерских вещей, тех, о которые мы ударяемся головой или спотыкаемся, тех, что пачкаются и занимают место, тех, которые слишком дорого производить и еще дороже обслуживать и которые вдобавок ко всему просто уродливы.
Это то, с чем мы боремся сегодня и с чем будем бороться завтра. Вообще технологии, распространяющиеся со скоростью в наносекундах, могут только усугубить ситуацию. Одна непроработанная идея может превратиться в миллиард товаров, которые упакуют, доставят и сделают частью масштабной рекламной кампании, не успеете вы сказать «Джозефина». Или даже «Джо». Но, к счастью, те же скоростные технологии применяются и для хорошего дизайна, который может распространяться так же быстро.
Прекрасно зная, что некоторые из предсказаний, которые я собираюсь сделать, могут сбыться еще до того, как высохнут чернила на рукописи, и довольно сильно волнуясь, я делюсь с вами некоторыми моими мечтами о будущем.
В воздухе
Как мы будем путешествовать? Полет со сверхзвуковой скоростью теперь реальность, и возникает вопрос, насколько быстрее мы хотим перемещаться, особенно учитывая, что аудио- и видеокоммуникация продолжают совершенствоваться. Но главное, следует учесть, как такая суперскорость будет на нас влиять.
Нашему метаболизму придется каким-то образом приспособиться к быстрым переменам. Путешествуя из Нью-Йорка в Лос-Анджелес, мы прибудем в место назначения на полтора часа раньше, чем вылетим из отправного пункта, и, хуже того, если разница во времени между Нью-Йорком и Парижем – шесть часов, значит, мы прибудем в Нью-Йорк на четыре часа раньше, чем вылетели из Парижа. Как мы сумеем объяснить это нашим желудкам и сможем ли изменить режим? Придется разработать новый тип съедобных «капсул времени», которые будут различаться по цветам в зависимости от количества часов сна и приемов пищи, которые они могут вместить.
Благодаря чудесным тканям, которые беспрерывно совершенствуются, мы сможем брать с собой немнущийся гардероб, упакованный в маленькую сумку, которая поместится под сиденье. По прибытии не надо будет ждать выдачи багажа.
В аэропортах путешественникам и путешественницам будут продавать заранее упакованный багаж со всем необходимым; надо будет указать только продолжительность поездки, обхват талии, цветовые предпочтения и климат в месте назначения.
Частные рейсы, которые уже осуществляют наши вооруженные силы, будут доступны каждому. Встав на платформу судна на воздушной подушке или надев на себя хитроумную штуковину, мы воспарим над землей. Радар защитит нас от столкновения с другими летательными аппаратами, да и там, наверху, действительно много места.
На рельсах
Возрождение железной дороги вот-вот настанет. Федеральное правительство подкрепило миллионами долларов свою идею о том, что наземные перевозки между крупными городами необходимы. Путешествуя по воздуху, нужно не забыть добавить ко времени, проведенному в небе, время, затраченное на дорогу в аэропорт и из него. Если сравнить общее время перелета с поездкой на поезде, который со скоростью 300 миль в час [53] преодолевает расстояние между вокзалами, расположенными в центре города, то в железной дороге есть смысл, к тому же ее работа практически не зависит от погодных условий.
Мы уже изучаем новые способы ускорить поезда и скоро избавимся от тряски и шума колес. Сильные магниты будут удерживать в подвешенном состоянии вагоны, пока они «парят» на воздушной подушке.
Движение по тоннелю может осуществляться по модели продольного двигателя: тоннель будет статором, а вагоны – заменять ротор, и скорость от этого только увеличится.
Если сравнить время поездки от двери до двери, то во многих случаях путешествие на поезде оказывается быстрее, чем полет на самолете.
На дороге
Пробки – причина плохих снов. На одной машине в среднем передвигается 1,8 человека, хотя она может вместить шестерых; наши шоссе, бульвары и скоростные магистрали – по некоторым сведениям, лучшие в мире – в час пик становятся бесполезными забитыми парковками.
Нам нужна машина, которая подходит для того, кто на буднях один ездит на работу в город, и которая увеличивалась бы по нажатию кнопки на приборной панели, чтобы на выходных вместить всю семью.
Безопасности, за которую сегодня так ратует автомобильный мир, следовало уделить внимание еще много лет назад. Автопилоты в машинах освободят нас от скучной обязанности следить за дорогой и защитят каждого от невнимательности других, ведь тормоза со специальным радаром установят как в машинах, управляемых человеком, так и в машинах на автопилоте. Столкновение или скопление автомобилей станет невозможным. Когда одна машина приближается к другой или, если уж на то пошло, когда машина встречает на своем пути любой твердый объект, радар активирует тормоза.
