конными кочевниками в кольчугах и с копьями средневековых рыцарей, другой военачальник расположил людей на склоне холма и отогнал наступающую орду шквалом метательных снарядов и артиллерийских залпов. Третий полководец, сражаясь с варварской конницей на замерзшем Дунае, приказал воинам встать на щиты, чтобы не скользить, и сбрасывать всадников с лошадей [549].
Максимальную эффективность римской армии продемонстрировали дакийские войны. Королевство Дакия, расположенное на территории современной Румынии, было богатым, хорошо организованным и управлялось царем, который посылал большие армии, оснащенные страшным оружием falx (боевая коса), для набегов на балканские провинции Рима. После первой карательной экспедиции император Траян решил стереть Дакию с карты. Он приказал инженерам-легионерам построить гигантский мост через Дунай длиной 3800 футов (1,1 км) и высотой 140 футов (42 м) от фундамента до настила [550] и переправил через него отряды не менее чем из одиннадцати легионов. На извилистых рельефах колонны Траяна, установленной в память об этом конфликте, запечатлены сцены кампании. Римские солдаты осаждают вражеские крепости. Дакийская столица взята. Дакийские вожди сдаются. Дакийский царь, окруженный римской конницей, кончает жизнь самоубийством. Последние дакийские города завоеваны и сожжены. Пленных даков уводят в рабство [551].
Во времена правления Траяна великодержавная политика заключалась в размещении войск по окраинам империи. Наибольшая концентрация войск всегда была на севере, вдоль берегов двух рек – Рейна и Дуная, определявших границы римского контроля в Центральной Европе. Республиканский Рим расширялся волнообразно, когда амбициозные вельможи и раздробленные соседи толкали и втягивали легионы в череду новых завоеваний. Поскольку от такой безудержной экспансии императоры получали меньше выгоды, они сконцентрировались на оборонительной внешней политике, вторгаясь на новые территории только для того, чтобы захватить легкие источники дохода и укрепить свой престиж.
Оправдать завоевание Германии в сложившихся условиях было трудно. По определению римлян, страна занимала огромную территорию к востоку от Рейна и к северу от Дуная, простиралась от знакомых залитых солнцем холмов Рейнской области к туманным берегам Балтики. Считалось, что немцев от галлов отличала их нелюбовь к городам, от кочевых племен восточноевропейских равнин – поселения, а от всех народов – их самобытный язык и культура. Германцы имели репутацию достойных воинов. Как и другие северяне, они сражались без порядка и дисциплины, но храбро и, как нехотя признавали римляне, хорошо. Однако серьезной угрозой становились только тогда, когда целые племена мигрировали в поисках новых земель или харизматичные вожди совершали масштабные набеги на римскую территорию [552].
Во время завоевания Галлии Юлий Цезарь дважды вторгался в Германию, перебрасывая деревянные мосты через Рейн, чтобы показать местным племенам, что река не является преградой для римского оружия. Однако попытки завоевать землю не предпринимались до тех пор, пока представитель следующего поколения Август не решил привести в порядок свои северные границы.
Несколько одаренных генералов пересекли Рейн и провели кампанию на восток до Эльбы, заключая союзы с местными племенами и создавая военные базы. Они также основали город Вальдгирмес в качестве административного центра. Вскоре то, что сегодня является западной половиной Германии, уже вполне могло стать провинцией. Затем дождливым летним днем в 9 году пришла беда [553].
Три легиона, составлявшие римскую армию Германии, пробирались по слякотной дороге. Саперы в первых рядах пытались навести мосты через глубокие овраги, преграждавшие путь. Солдаты, шедшие позади, поскальзывались и увязали во все более непроходимой грязи. Внезапно из окрестных лесов раздались немецкие боевые кличи, а из кустарника, со свистом рассекая воздух, полетели стрелы и копья. Не имея возможности вступить в бой с противником, римляне поспешно разбили лагерь, обнеся его стеной. На следующее утро они продолжили поход, а германцы, невидимые среди деревьев, отправились следом, отбивая солдат и вьючных животных. Еще одна тревожная ночь, еще один укрепленный лагерь, еще один день борьбы на истощение. Утром четвертого дня, когда распадающаяся армия возобновила отчаянный марш, разразилась буря. Ковыляя наполовину ослепленные дождем, пошатываясь на узкой полосе земли между высоким хребтом и непроходимым болотом, римляне обнаружили, что путь им преграждает большое немецкое войско. Когда стало ясно, что это ловушка, некоторые солдаты, включая генерала, покончили жизнь самоубийством. Другие пытались пробиться к выходу. Уцелели немногие. Битва, сейчас известная как сражение в Тевтобургском лесу, уничтожила результаты двух десятилетий кропотливого строительства провинции в Германии. Оставшиеся в живых римляне отступили к Рейну [554].
С I по V век более двух третей римской армии рассредоточилось вдоль Рейна и Дуная. Эти реки не являлись границами в современном смысле слова. Скорее они являлись центральными артериями военных оккупационных зон, отделявшими область провинциального управления от неопределенного пояса племенных территорий, которые должны были уважать и признавать римскую власть. Однако начиная с конца I века военные лагеря вдоль рек стали постоянными. Даже небольшие поселения хорошо укреплялись: один римский автор описывает лагерь на четыреста солдат, защищенный высокими кирпичными валами, широкими рвами и с установленными на стенах баллистами [555]. Стены, возводившиеся вдоль пограничных участков, были еще более впечатляющими. На участке между верховьями Рейна и Дуная императоры строили и перестраивали линии стен и траншей длиной более ста миль (160 км). Хотя они были менее монументальны, чем стена Адриана в Британии, их основная функция заключалась в том, чтобы отслеживать и контролировать постоянный поток римлян и варваров, проходящих через пограничную зону [556].
Римляне никогда не покидали Германию. Патрули продолжали кружить по лесным тропам за Рейном и Дунаем, останавливаясь на ночь в гостеприимных деревнях и специально построенных аванпостах. Германские вожди пересекали реки, чтобы попасть на банкеты, устраивавшиеся командирами легионеров. Иногда на римской земле приглашали поселиться целые племена. Граница не была линией отчуждения, она привлекала купцов и мигрантов с обеих сторон. Поскольку солдат в лагерях требовалось кормить, германские крестьяне по контракту с легионерами ухаживали за полями, стадами и виноградниками. Всем этим тысячам воинов хорошо платили, а потому рядом с базами выросли города, населенные преимущественно немцами, помогавшими гостям тратить деньги [557].
Хотя после I века римские кампании в Германии стали редкими, присутствие сотен тысяч римских воинов вдоль Рейна и Дуная серьезно изменило германское общество. Регионы, расположенные ближе всего к оживленной пограничной зоне, были интегрированы в римскую экономику. Здесь в свободном обращении находились римские монеты и товары, в городах были проложены по-римски обустроенные улицы, выросли виллы в римском стиле. Многие местные мужчины годами служили во вспомогательных войсках, изучая латынь и приобретая вкус к таким вещам, как рыбный соус и вино. Германцы, жившие дальше от границы, оказывались настроены менее дружелюбно, в основном потому, что для честолюбивого вождя не существовало лучшего способа добиться почета и славы, чем совершить молниеносный набег на римскую территорию [558]. Римское богатство, наворованное или заработанное,
