которые бы осуществляли гарантированный перевоз, охрану, организовывали бы постой, прочее, стало быть, была отлажена и специальная служба перевозки.
Ничего нет удивительного в том, что в нашей истории то и дело появляются перевозчики, к которым современники относятся не хуже, чем к удельному князю. Во всяком случае, Вещий Олег женил княжича Игоря на дочке простого перевозчика, а не на какой-нибудь княжне или заморской принцессе. Но для людей того времени это вполне естественно. Территория огромная, города далеко друг от друга, а дороги сказочные – чем дальше, тем страшнее. Непроходимые леса с разбойниками да дикими зверями, не скованные никакими плотинами бурные реки, которые во время разлива запросто сносят мосты из цельных бревен. Добавьте к этому талые снега, которые начисто размывают дороги, и снежные заносы.
И если вы купец и должны привезти свой товар на эту территорию, это уже не просто работа, а тяжелый, почти каторжный труд. Потому как везти товар придется на лошадях и волах, а их в дороге нужно кормить и охранять, к тому же волы идут очень медленно, им тоже необходим отдых. Другое дело водные пути. Реку кормить не нужно, разбойники, конечно, тоже могут напасть, от этого дела никто не застрахован. Но на суше их еще больше. Желая уберечь свое добро от лихих людей, купцы либо заручались помощью какого-нибудь князя, и тот охранял их со всей своей дружиной, либо нанимали охрану сами. Если мы говорим об экспорте товара из страны, то выгода могла получиться обоюдной. Князь собирает дань или совершает набег на соседа, передает добытое купцу, который этот товар затем сбывает. Неудивительно при таком раскладе, что именно князь его в пути и обеспечивает защитой.
Но все равно везти товар на лодках или даже плотах легче и дешевле, нежели посуху. Вот и получается, что перевозчики – люди уважаемые, нужные и всеми чтимые.
Если товар необходимо было везти не только водным путем, или, прокатившись по одной реке, приходилось добираться до следующей водной магистрали посуху – для этого существовали волоки. Места на водоразделах, где между реками разных систем меньше всего расстояние, большей частью представляют собой равнины. Там груз переносили (волокли) сами или перевозили на быках и лошадях, а ладьи перетаскивали по бревнышкам. Дело это, так же как и перевоз, было нужным, стало быть, все, что только может пригодиться дорогим гостям, находилось в местах, где без волока не обойтись. А значит, были там и постоялые дворы, и торговые лавки, и вьючные животные напрокат. Все что хотите, включая бригаду профессиональных грузчиков и охранников. В названиях некоторых русских городов, поднявшихся на «волоках», до сих пор сохранилось упоминание об их изначальном предназначении – волоке: Волоколамск, Вышний Волочек и Вологда.
В конце IX века в Киеве, – сказано в «Повести временных лет», – княжили дружинники Рюрика, варяги Аскольд и Дир. Впрочем, летопись довольно-таки точно описывает сами обстоятельства вокняжения этих господ в Киеве. «После 862 года (летописная дата „призвания варягов“) Аскольд и Дир отпросились у Рюрика к Царьграду (в Константинополь, столицу Византийской империи) „с родом своим“ и двинулись днепровским путем. Проплывая мимо Киева и узрев „на горе градок“, они выяснили, что здесь нет князя: „И упращаста и реста: ‹Чии се градок?› Они же реша: ‹Была суть 3 братья: Кии, Щек, Хорив, иже сделаша градоко-сь, и изгибоша, и мы седим, платяче дань родом их козаром›“. То есть жители города платят дань харазам, к роду которых, кстати, относят Кия, Щека и Хорива. Аскольд и Дир остались в Киеве, и „многи варяги скуписта (собрали) и начаста владеть Польскою (Полянскою) землею“. Княжение Аскольда и Дира в Киеве продолжалось, по летописи, до 882 года, когда они были убиты пришедшим из Новгорода Олегом, захватившим город» [61].
Вот так, взяли ничейный город без боя и просидели в нем за здорово живешь двадцать лет. Неплохо. Что же до Олега, то про него мы точно знаем, что он был новгородским князем. В 882 году Олег прибыл к Киеву, оставил маленького князя Игоря под охраной воинов в ладьях, сам, представившись купцом, попросил встречи с хозяевами города. Когда же Аскольд и Дир вышли на берег, их окружили новгородские воины. И Олег сказал им: «Не князья вы и не княжеского рода, но я княжеского рода. А это сын Рюрика», – показал он на Игоря.
После этого Аскольд и Дир были убиты и похоронены тут же, а Олег сделался первым князем Киева. Заметьте, история не знает никакой битвы Олега и Игоря за Киев. Снова пришли и взяли. С этого момента Киев стал считаться столицей Древнерусского государства. Именно «считался», а не был, потому как только в сказке волшебник может произнести волшебные слова, и тут же все племена начнут объединяться и брататься. В реальности же в 882 году состоялось объединение Киевского и Новгородского княжеств, которые решили жить под правлением одного князя. Что же касается других славянских и угро-финских племен – им еще только предстояло объединиться с новоиспеченным княжеством потомков Рюрика.
В самом начале становления Киевско-Новгородского княжества в 882 году Олегу платило дань только одно племя полян южнее волоков из Ловати. Потом Олег поехал к радимичам и северянам, сказав им: «Не дайте хазарам, но мне дайте». Скорее всего, для убеждения потребовались не только слова, но в результате эти племена сдались и стали платить дань Олегу. Потом Олег заставил платить ему древлян. В общем, так и повелось, постепенно князь собирал свое государство, которое крепло и разрасталось. В 964 году сдалось последнее восточнославянское племя – вятичи. Но это было уже при другом князе.
Вы спросите, а как же обстояло дело с новгородскими землями, они-то вошли в новое объединенное княжество совершенно добровольно. Как обстояло дело с северными городами?
С севера князья имели 2000 гривен дани, то есть 400 килограммов серебра в год, при этом можно было платить как деньгами, так и товаром. С одной стороны, невозбранно отдать натурпродуктом: мехом, медом, зерном, мясом и рыбой, отчего же не отдать, коли должны. Но с другой стороны, князь со своей дружиной берет товар не для того, чтобы лично все потребить. Не съест он столько меда, не станут княжеские дети каждый день рядиться в новую соболью шубу. Князь возьмет себе часть товара, а часть продаст в той же Византии, причем сделает это с немалой для себя выгодой. Получит прибавочную стоимость и положит ее себе в карман. И вот тут мы снова подходим к выгодному пограничному положению Пскова – а почему не продать имеющийся товар самим, если для этого не обязательно даже кататься в Византию? Зачем, когда рядом есть Латвия, Германия, Литва? Здесь
