Шустрый с Чужой, Гиря – отдельно от них, но чтобы видели друг друга. Ни с кем не знакомиться, не базарить, не жрать нигде, не останавливаться и водку не пить – до самого мотеля. Я в пути машину какуюнибудь найду, и будем дальше выбираться.
ШУСТРЫЙ: А ты?
МАЛЫШ: Один буду ехать – слишком хорошо меня нарисовали, узнать легко. Одному всегда проще.
ГИРЯ: Что с деньгами?
МАЛЫШ: Сейчас разделим.
ЧУЖАЯ (Гире): А тебе лишь бы лавэ. Кроишь по ходу?
ГИРЯ (смотрит на Чужую удивленно): Не понял? Ты на кого тянешь, кобыла?
ЧУЖАЯ: Рыжуху снимай, черт!
ГИРЯ: Охуела, утварь? (Тянется к Чужой через стол, но Шустрый отбивает его руку, все вскакивают из-за стола.):
МАЛЫШ: Тихо, бляди!
Все оборачиваются к нему и видят у него в руке пистолет, который он наводит поочередно на всех.
ГИРЯ: Малыш, ты чего?
МАЛЫШ: Суки, если вы так в дороге будете себя вести, то лучше я вас всех здесь положу да один вернусь.
ЧУЖАЯ: Андрей, все нормально, успокойся. Я не хочу с ним ехать, он быкует все время, попалит всех.
МАЛЫШ: Гиря, давай все деньги и рыжуху сюда.
Гиря снимает цепи с шеи, достает из карманов деньги, кладет на стол.
МАЛЫШ (прячет пистолет): Шустрый, Чужая, – тоже все на стол.
Малыш делит деньги на пять частей, раздавая их как карты. Берет себе две стопки. Остальные разбирают по одной. Золото Малыш делит между собой, Шустрым и Гирей.
ЧУЖАЯ: Рыжуху спулить бы надо, вещдок. Стремно везти, да еще с дохлых…
МАЛЫШ: Некогда. Там уже, в Венгрии, если доедем. Присаживайтесь, еще не все.
Все садятся за стол.
МАЛЫШ (передает паспорт Чужой Шустрому): Всюду вдвоем, типа жених и невеста. (Чужой.): Анжела – такое дело. Надо нам тебя довезти до Рашпиля. Ни хуя он с тобой не сделает – но брат твой сидит, и прессуют его мусора по полной. Все равно вопрос решится – дед денег приплатит, получит Бабай меньше меньшего – но ебанула ему в голову мысль, чтобы ты пару ксив загнала от себя Артуру. Так что не бойся, ничего страшного, но надо ехать куда везут. И без захеров, как ты умеешь.
ЧУЖАЯ: Честно сказать, – не хочу я к Рашпилю. Он мозги уже прокурил, опасно с ним дело иметь. И дома еще делюга висит – я тут типа тырилась от мусоров…
МАЛЫШ (обрывает): Ладно, это все хуйня. Сказано – без захеров, значит, веди себя тихо.
ЧУЖАЯ: Базара нет.
МАЛЫШ: Ну, все. Все поняли?
ГИРЯ: Понял.
ШУСТРЫЙ: Понял.
МАЛЫШ: Давайте, валите.
Чужая, Гиря и Шустрый одеваются и уходят.
Малыш закрывает дверь, после чего достает из шкафчика бутылку оливкового масла, снимает наволочку с подушки и начинает протирать маслом все поверхности – косяки дверей, подоконник, мебель, телевизор… Закончив, открывает дверь в квартиру и ножом стесывает телефон Карасика. Вытирает руки об одеяло и уходит.
* * *
Чужая и Шустрый берут такси, Чужая договаривается с водителем. Садятся в машину. Гиря договаривается с другим таксистом, тот не хочет ехать, они торгуются, таксист соглашается…
Шустрый и Чужая покупают билеты до Братиславы.
ЧУЖАЯ: Женя, выкупи все купе. На хуя нам лохи рядом?
ШУСТРЫЙ: Базара нет. Покупает билеты, Гиря издали наблюдает за Шустрым, потом подходит к кассе, покупает билет.
* * *
Купе, мягкие диваны, спальных мест нет.
Шустрый и Чужая сидят в купе, у Чужой в руках букет цветов, она прикрывает им лицо. Заходит чех в форме, это контролер, проверяет билеты, уходит. Шустрый закрывает дверь.
Гиря в том же вагоне, в купе с несколькими чехами, сидит, смотрит в окно.
Чех обращается к нему с каким-то вопросом, Гиря отвечает: «Нихт ферштейн», чех замолкает.
* * *
На выезде из Праги в кафе на заправке.
Малыш разговаривает с двумя крупными мужчинами, это барыги. Он в очках, щетина сбрита, остались только усы.
МАЛЫШ:…Так что, земляки, – выхожу из гостиницы – нет ни машины, ни товара.
ПЕРВЫЙ БАРЫГА: Так я не понимаю, мы-то чем можем помочь?
МАЛЫШ: Вы б меня подбросили до Словакии, там меня жена ждет, а то денег у меня на дорогу нет. Машину заправил, все в товар вложил, в люстры.
ВТОРОЙ БАРЫГА: Места нет в машине.
МАЛЫШ: Да выручайте, братцы, с каждым может беда случиться.
ПЕРВЫЙ БАРЫГА: Ну а если б ты нас не встретил, что б делал?
МАЛЫШ: У меня золото есть, цепь, сто сорок грамм.
ПЕРВЫЙ БАРЫГА: Покажи.
Малыш расстегивает рубаху и показывает цепь.
ВТОРОЙ БАРЫГА: Мы можем купить.
МАЛЫШ: Да я не хочу продавать, это подарок. Я б в залог оставил. Вы же из (называет город):…
ПЕРВЫЙ БАРЫГА: Точно.
МАЛЫШ: Я сразу слышу, по разговору, земляки. Подвезите до Братиславы, я с вами дома рассчитаюсь, а золото в залог оставлю.
ВТОРОЙ БАРЫГА: И сколько думаешь заплатить?
МАЛЫШ: Триста долларов до Братиславы.
ПЕРВЫЙ БАРЫГА: Полштуки. За пятьсот довезем. В лучшем виде. Идет?
МАЛЫШ (смеется): Идет. Только в лучшем виде не надо, лучше как есть.
Барыги смеются.
ПЕРВЫЙ БАРЫГА: Да не бойся, все будет тип-топ.
МАЛЫШ: Ну, тип-топ так тип-топ, земляки всегда друг друга выручат.
* * *
Купе. Чужая и Шустрый.
ЧУЖАЯ: Женя, а ты давно их знаешь?
ШУСТРЫЙ: Кого? Малыша и Гирю?
ЧУЖАЯ: Ну, всех этих. Рашпиля, Малыша, Карасика…
ШУСТРЫЙ: Малыша недавно, а у Рашпиля я давно работаю. Правда, ни разу с ним и не базарил. Я раньше у Буйного работал, на базаре. Знала Буйного?
ЧУЖАЯ: Знала. Тот, что в прошлом году потерялся.
ШУСТРЫЙ: Да, пропал. Вышел из дому в тапочках, на минутку, – и нет до сих пор.
ЧУЖАЯ: И не будет. Не нужно было деньги кроить от Рашпиля.
ШУСТРЫЙ: Не понял… Ты что-то знаешь?
ЧУЖАЯ: Я дохуя знаю, вот и попала в такую непонятку. Да и вы все вместе со мной… Слушай, а у тебя нет с собой ничего?
ШУСТРЫЙ: В смысле? Волына есть, ты ж знаешь.
ЧУЖАЯ: Ну пыхнуть, драпу там, или хмурого?
ШУСТРЫЙ: Не… Откуда? Водка только есть.
ЧУЖАЯ: Слушай, Женя, давай накатим. Совсем мне тошно от этой движухи.
ШУСТРЫЙ: Давай, только Малышу не втусуй, он орать будет.
ЧУЖАЯ: Орать? В смысле – смеяться?
ШУСТРЫЙ: Нет, в смысле – кричать.
ЧУЖАЯ: Кричать – в смысле говорить?
ШУСТРЫЙ (смеется): Анжела, да ты мертвого заебать можешь.
ЧУЖАЯ (смеется): Да я живого лучше заебу…
Шустрый достает из сумки бутылку «Абсолюта».
ЧУЖАЯ: Стаканов нет, да и хуй с ними… Садись поближе (показывает на диван рядом с собой):, хоть облокочусь об мужчину, два месяца одни мрази вокруг.
* * *
Микроавтобус выезжает с лесной дороги на шоссе. За рулем машины Малыш.
Лес, следы волочения какого-то предмета, заканчивающиеся сугробом. Из сугроба виден ботинок. Идет снег, заметает следы.
Малыш останавливается на заправке, заправляет микроавтобус. Покупает гамбургер и уносит с собой.
На площадке отдыха, рядом с заправкой. Включив в кабине свет, Малыш ножом аккуратно срезает с водительских прав (старого образца, книжечкой) и паспорта свои фотографии. Так же поступает с паспортом и правами одного из барыг, после чего бросает фотографии в мыльницу, наполненную водой.
Малыш разбирает гамбургер, выбрасывает псу начинку, после чего начинает жевать булку. Разжевав хлеб – сплевывает в платок, закручивает платок, получается шарик.
Снимает ножом протертый через платок клейстер, вытирает нож об лист бумаги, клейстер остается на бумаге…
* * *
Купе поезда, Шустрый и Чужая целуются, в бутылке «Абсолюта» осталась половина.
* * *
Малыш кончиком ножа, нож держит в руке, как перо или скальпель, за лезвие, аккуратно, с напряжением, течет пот – снимает с размокших фотографий верхнюю глянцевую пленку, с печатями. После чего переклеивает эту пленку на свои фотографии. Протерев лобовое стекло изнутри рукавом, приклеивает фотографии изнутри, чтобы они высохли.
Вид снаружи, через лобовое стекло – две фотографии Малыша, большая и поменьше, на правах он моложе, в форме лейтенанта. Выражения лица на фото разные, более поздняя, паспортная фотография – лицо угрюмое, безжизненное, взгляд недобрый.
* * *
Сексуальная сцена в купе поезда.
Здесь – на усмотрение режиссера, но никакого орального секса!
* * *
Малыш вклеивает клейстером из хлеба свои фотографии в права, в паспорт убитого Барыги.
МАЛЫШ (рассматривая паспорт, потом права, поднося их к лампочке): Так, товарищ Гладких, попробуем доехать с тобой до Венгрии. Хуево, конечно, получилось, пожадничали вы… Кто-то и меня так же, в безвыходняке…
Рассмотрев на свет документы, Малыш выходит из автобуса, ест снег, брызгает водой изо рта на раскрытый паспорт и на права, как на белье при глажении, кладет документы в карман.
