ПОМОЩНИК. Понял.
СЕКРЕТАРЬ. И вот еще что... Пусть в положение о космонавтах внесут пункт о том, что Героя будем давать за каждый полет. Два полета – два Героя. Три полета – три Героя. Дух соревнования нужно поднимать не только на начальном этапе.
ПОМОЩНИК. Уж слишком лакомая приманка.
СЕКРЕТАРЬ. И поводок. Проследи, чтобы в отряде все узнали об этом. В нашем передовом рекламно-пропагандистском отряде должны быть только надежные, верные нам люди.
ПОМОЩНИК. Я постараюсь.
СЕКРЕТАРЬ. А на жен есть какой-нибудь негатив?
ПОМОЩНИК. Пока не докопались.
СЕКРЕТАРЬ. За что только твоим людям деньги платят? Что ж, эти дамочки и не влюблялись до замужества? Какое образование у Гагариной?
ПОМОЩНИК. Медсестра.
СЕКРЕТАРЬ. Жаль... Но я думаю, что после полета мужа любой главврач возьмет ее замом.
ПОМОЩНИК. Она не пойдет. Принципиально.
СЕКРЕТАРЬ. Вот как. А ты подумай, как ее ублажить. Может быть орденом наградить за воспитание хорошего мужа... Жены это, знаешь, большая сила... А вот Королев... Сделаем так... Есть кажется решение о приземлении первого космонавта на парашюте? Так вот в прессе мы дадим сразу сообщение, что он приземлился в корабле.
ПОМОЩНИК. А Королев?
СЕКРЕТАРЬ. Я тебе о том и толкую. Он же сам утверждал, что характеристики корабля позволяют два варианта. И в программе испытаний корабля, наверное, такой пункт имеется. Так что это ему самому на руку. Кажется, с этим связан и пункт признания полета международными организациями.
ПОМОЩНИК. Здоров! Промолчит. Это точно. Хорошая зацепочка будет.
СЕКРЕТАРЬ. Однако, варианта с посадкой мало. Надо еще чем-то их связать... Сообщите, что Гагарин, если он полетит, управлял космическим кораблем. Посмотрим, как он тут проявит свою принципиальность.
ПОМОЩНИК. Проглотит. Я уже себе представляю как это сделать. Не посмеет же он на пресс-конференции опровергать достижения нашей науки и свои тоже!?
СЕКРЕТАРЬ. Не посмеет. А то, что он молод, может быть, нам и полезно. Мягкое тесто лепить легче.
ПОМОЩНИК. А почему вы такое значение придаете нейтрализации именно Гагарина? Мы можем и другого подобрать.
СЕКРЕТАРЬ. Можем. Поменять шило на мыло. Мы должны нейтрализовать влияние Королева на любого кандидата. И Гагарин из всех мне представляется наиболее опасным. Святая простота с мировым именем и такой монстр как Королев вместе, это чрезвычайно опасно для нас. Если из-за Гагарина нам придется раскрыть инкогнито Королева, вот тогда нам его точно не удержать в узде... Но ведь вы с Гагариным справитесь?
ПОМОЩНИК. Конечно. И не таких обламывали. Даже интересно.
СЕКРЕТАРЬ. Вот и прекрасно. Пока все. Я что-то устал. Пойду, отдохну. Уходит в боковую дверь. Помощник уходит.
ЗАНАВЕС.
На авансцене Каманин. Подходит Иванов.
ИВАНОВ. Звали?
КАМАНИН. Звал. Ты летчик, ты меня поймешь.
ИВАНОВ. Уж слишком вы высоко надо мной.
КАМАНИН. Тебя не взяли в отряд из-за анкеты. Слишком строптив был. Проблемы с позвоночником лишь удобный повод.
ИВАНОВ. Я догадывался.
КАМАНИН. Но я знаю, как ты летал... Мне нужен сейчас твой совет.
ИВАНОВ. Вряд ли наши мнения совпадут.
КАМАНИН. Почему?
ИВАНОВ. Вы давно уже не летчик. Вы начальник. Большой начальник. И вы не сможете нарушить правила игры.
КАМАНИН. А если цена слишком велика?
ИВАНОВ. Тем более. Вы же не захотите закончить свои дни... в лучшем случае безвестным старикашкой.
КАМАНИН. Тебя не зря боялись. Что говорят в отряде о неудаче со спутником?
ИВАНОВ. Обсуждают. По-разному.
КАМАНИН. Через три дня Королев будет проверять первую шестерку. Я должен назвать ему первого кандидата. Твое мнение как инструктора?
ИВАНОВ. Не мое это дело... Все хороши одинаково.
КАМАНИН. И все же.
ИВАНОВ. Если вас это действительно интересует...
КАМАНИН. Для того и начал разговор.
ИВАНОВ. Бондаренко.
КАМАНИН. Да ты что, свихнулся! Он же сопляк. Самый молодой. Да и в шестерке его нет.
ИВАНОВ. Вы же спросили мое мнение... На последних тренировках именно он был лучшим. Очень прогрессирует.
КАМАНИН. А ты знаешь, что он единственный привез из полка взыскание за пьянку?
ИВАНОВ. Вы спрашивали о лучшем. А в полку... я тоже пил. Только наказывают всегда только молодых. Для науки.
КАМАНИН. Хватит о нем... Что скажешь о Нелюбове?
ИВАНОВ. У вас вся власть.
КАМАНИН. Почему по-твоему весь отряд назвал первым Гагарина?
ИВАНОВ. А почему вы взяли в жены именно свою супругу?
КАМАНИН. Сравнил тоже. Я любил ее.
ИВАНОВ. То-то оно.
КАМАНИН. Королеву Гагарин, похоже, тоже понравился.
ИВАНОВ. Ну и не мучайтесь. Все равно ведь не вы, а Королев будет называть первого кандидата.
КАМАНИН. Я! Формально я должен назвать правительственной комиссии кандидатуру первого. Вернее, предложить.
ИВАНОВ. Понятно. Без согласия Королева ваше мнение не утвердят. В глупое положение попадать не хочется?
КАМАНИН. Не хочется... Ладно. Полчаса назад звонил зам. Королева. Главный очень переживает неудачу со спутником... Передай Поповичу – сбор отряда через тридцать минут в классе.
ИВАНОВ. Есть. Разрешите идти?
КАМАНИН. Иди. Иванов уходит. С такими делами могут и полет перенести, а эта тянучка способна все жилы вытянуть. Надо что-то решать. Задумался.
Затемнение. Затем в свете кабинет Королева, который разговаривает по телефону.
КОРОЛЕВ. Да, понимаю... Я докладывал Центральному Комитету о том, что поставленную перед нами задачу, мы выполнили бы и в более короткие сроки. Но уж коль принято такое решение, я его не в праве отменять... Да. В этом нет никаких сомнений... Сложности есть, но они преодолимы... Нет... Уложимся в срок. Входит Каманин. Обязательно передам. До свидания.
КАМАНИН. Разрешите, Сергей Павлович? Добрый день.
КОРОЛЕВ. Добрый? Хорошо бы. Зачем пожаловал?
КАМАНИН. Да я, собственно...
КОРОЛЕВ. Я согласился принять тебя, если будешь выступать покороче. Время дорого.
КАМАНИН. Видите ли, мы тоже понимаем, что неудачи неизбежны...
КОРОЛЕВ. Нет, генерал. Это большие умники выдумали удобную формулировку для оправдания собственной лени, а то и элементарной безграмотности. Настоящий конструктор должен знать какую технику он создает. Иначе на кой черт заниматься этим делом.
КАМАНИН. Но это не исключает отказов техники.
КОРОЛЕВ. Не исключает. Отказ возможен, но он не может опорочить всю, правильно создаваемую, систему. Если это результат ошибки разработчика, тогда ему надо забыть о своей работе!!
КАМАНИН. Не волнуйтесь, Сергей Павлович.
КОНСТРУКТОР. Входя. Сергей Павлович, все-таки в сложившейся обстановке лететь должен инженер. Ребята горят желанием...
КОРОЛЕВ. Не сгорят. И хватит об этом. Если еще раз вспомнишь, выгоню. А ты, генерал, как договаривались, готовь своих к экзамену. Ничего не меняется, кроме сроков.
КАМАНИН. Да ребята вроде готовы. Как школьники в приемной сидят. Вся первая шестерка.
КОРОЛЕВ. Что!? Да, недооценил я тебя. Конструктору. Результаты анализа через два часа. Конструктор уходит. Зови ребят.
Каманин приглашает Гагарина, Титова, Нелюбова, Николаева, Попович, Быковского.
КАМАНИН. Мы постараемся вас не задержать.
КОРОЛЕВ. Выглядите вы неплохо.
ПОПОВИЧ. Товарищ Главный Конструктор, первая группа цикл подготовки к космическому полету завершила. Все здоровы. Готовы к выполнению задания. Королев здоровается со всеми космонавтами.
КОРОЛЕВ. У Гагарина тоже нет возражений?
ГАГАРИН. Нет. К полету готов... В корабль верю.
КОРОЛЕВ. Это после вчерашней то аварии?
ГАГАРИН. Мы уверенны, Сергей Павлович, что, если бы на корабле был человек, он смог бы предотвратить аварию.
КОРОЛЕВ. Вот как?... Может быть, вы и правы.
ПОПОВИЧ. У нас нет сомнений в успехе предстоящего полета. Возможные действия в чрезвычайных обстоятельствах нами уже отработаны... Королев смотрит на Гагарина, затем на Нелюбова.
ГАГАРИН. Мы умеем управлять кораблем. Это главное.
НЕЛЮБОВ. Справимся, Сергей Павлович.
КОРОЛЕВ. Садитесь. Все рассаживаются. Что ж. Я рад, ребятки. Рад. О многом хочется поговорить с вами, но... Вы должны помнить, что ваша подготовка на этом далеко не заканчивается. Она будет продолжаться и до старта, и после приземления, и после других космических полетов. И все это время вы должны будете тренироваться и учиться. Тренироваться и учиться! Выполнение больших задач в будущем потребует и более обширных знаний.
ТИТОВ. Сергей Павлович, надоела нам эта канитель. Скорее бы в полет.
КОРОЛЕВ. Ну вот. Я им про учебу, а они мне про скачки.
ТИТОВ. Сергей Павлович, учиться мы будем. Даже обговорили в отряде этот вопрос. Большинство высказалось за академию имени Жуковского.
КОРОЛЕВ. И учиться вы будете. И страх вам не ведом. Да вы, братцы, находка конструктора! Не много ли достоинств?
ТИТОВ. О недостатках говорить опасно.
КОРОЛЕВ. И все же?
ТИТОВ. Мы много в своем кругу говорим об опасности, о страхе перед неведомым. Настолько много, что уже привыкли к ним, порой кажется, что их и не существует. Но ведь они есть. И, наверное, когда реально встретятся в полете, нам будет труднее их преодолевать.
