Э. – И ты говоришь, что всё это было вчера вечером?
В. – Ну да, конечно.
Э. – На этом месте?
В. – Ну конечно! Ты не узнаешь это место?
Э. – (внезапно разозлившись) Узнаешь! Что тут узнавать? Я провел всю свою жизнь в грязи, и ты хочешь, чтобы я в ней видел разницу? Посмотри на эту мерзость! Я из неё никогда не вылазил!
В. – Спокойно, спокойно.
Э. – Так отстань от меня со своими пейзажами! Расскажи мне про то, что под землёй!
В. – И всё же ты не станешь утверждать, что это (жест) похоже на Воклюз! Между ними очень большая разница.
Э. – Воклюз! При чём тут Воклюз?
В. – Но ты ведь был в Воклюзе.
Э. – Нет, я никогда не был в Воклюзе. Всю свою поганую жизнь я прожил здесь, я тебе говорю! Здесь! В Дерьмоклюзе!
В. – И все же, мы вместе были в Воклюзе, готов поклясться. Мы собирали виноград, да, у человека, которого звали Бонелли, в Руссильоне.
Э. – (спокойнее) Возможно. Я ничего такого не заметил.
В. – Но там все было красное!
Э. – (доведенный до крайности) Я сказал, я ничего не заметил.
Молчание. Владимир глубоко дышит.
В. – С тобой тяжело жить, Гого.
Э. – Нам лучше расстаться.
В. – Ты всегда так говоришь. И каждый раз возвращаешься.
Молчание.
Э. – Чтобы получилось, надо меня убить, как другого.
В. – Какого другого? (Пауза.) Какого другого?
Э. – Как миллионы других.
В. – (напыщенно) Каждому свой крест. (Вздыхает.)
Э. – Давай, пока ждем, будем разговаривать спокойно; раз уж мы неспособны молчать.
В. – Да, мы неумолчны.
Э. – Это чтобы не думать.
В. – У нас есть оправдание.
Э. – Это чтобы не слышать.
В. – У нас есть причины.
Э. – Все мёртвые голоса.
В. – Как будто шум крыльев.
Э. – Листьев.
В. – Песка.
Э. – Листьев.
Молчание.
В. – Они говорят все вместе.
Э. – Каждый о своём.
Молчание.
В. – Скорее шепчут.
Э. – Бормочут.
В. – Шелестят.
Э. – Бормочут.
Молчание.
В. – О чём они говорят?
Э. – О своей жизни.
В. – Им недостаточно просто жить.
Э. – Им нужно говорить.
В. – Им недостаточно быть мертвыми.
Э. – Этого мало.
Молчание.
В. – Будто шелест перьев.
Э. – Листьев.
В. – Пепла.
Э. – Листьев.
Долгое молчание.
В. – Скажи что-нибудь!
Э. – Я думаю.
Долгое молчание.
В. – (тревожно) Скажи что-нибудь.
Э. – Что нам теперь делать?
В. – Мы ждем Годо.
Э. – Ах, да.
В. – Как это тяжело!
Э. – Я что если ты споёшь?
В. – Нет-нет (думает) Давай начнем сначала.
Э. – На самом деле, это мне не кажется очень сложным.
В. – Сложно начать.
Э. – Можно начать с чего угодно.
В. – Да, нужно решить с чего.
Э. – Да, правда.
Молчание.
В. – Помоги мне!
Э. – Я думаю.
Молчание.
В. – Когда ищешь, слушаешь.
Э. – Да, правда.
В. – Это мешает найти.
Э. – Это так.
В. – Это мешает думать.
Э. – Но всё-таки думаешь.
В. – Да нет же, это невозможно.
Э. – Вот, будем друг другу противоречить.
В. – Невозможно.
Э. – Ты думаешь?
В. – Мы больше не рискуем думать.
Э. – Тогда на что мы жалуемся.
В. – Думать – не самое страшное.
Э. – Конечно, конечно, но это уже кое-что.
В. – Что значит «это уже кое-что»?
Э. – Это уже на кое-что меньше.
В. – Разумеется.
Э. – Так как? Если бы мы считали, что нам повезло?
В. – Ужаснее всего думать.
Э. – Случалось ли это с нами?
В. – Откуда все эти трупы?
Э. – Это скелеты.
В. – Вот.
Э. – Разумеется.
В. – Кажется, мы думали немного.
Э. – Чуть-чуть в начале.
В. – Груда трупов, груда трупов.
Э. – На это нельзя смотреть.
В. – Это притягивает взгляд.
Э. – Да, правда.
В. – Хотя с нас довольно.
Э. – Нам решительно надо вернуться к природе.
В. – Мы уже пробовали.
Э. – Да, правда.
В. – О, это не самое худшее, конечно.
Э. – А что же тогда?
В. – Думать.
Э. – Разумеется.
В. – Но обошлось вроде бы без этого.
Э. – А что ты хочешь?
В. – Знаю, знаю.
Молчание.
Э. – Мы неплохо разговорились.
В. – Да, но теперь надо придумать что-нибудь другое.
Э. – Надо подумать.
В. – Надо подумать.
Э. – Надо подумать.
Думают.
В. – О чём я говорил? Можно было бы начать с этого.
Э. – Когда?
В. – В самом начале.
Э. – В начале чего?
В. – Этим вечером. Я говорил… говорил…
Э. – Честно говоря, ты многого от меня хочешь.
В. – Подожди… мы обменялись… мы были довольны… довольны… что нам теперь делать, когда мы довольны… мы ждем….. припоминаю… мы ждем… да… А! Дерево!
Э. – Дерево?
В. – Не помнишь?
Э. – Я устал.
В. – Посмотри на него.
Эстрагон смотрит на дерево.
Э. – Я ничего не вижу.
В. – Но вчера вечером оно было чёрным и голым. А сегодня покрылось листьями.
Э. – Листьями!?
В. – В одну ночь!
Э. – Наверное, сейчас весна.
В. – Но в одну ночь!
Э. – Я тебе говорю, что мы не были здесь вчера вечером. Тебе приснился плохой сон.
В. – А где мы по-твоему были вчера вечером?
Э. – Не знаю. В другом месте. В другой клетке. Пустоты везде хватает.
В. – (уверенный в своей правоте) Хорошо. Мы не были здесь вчера вечером. Теперь, что мы делали вчера вечером?
Э. – Что мы делали?
В. – Попробуй вспомнить.
Э. – Ну, наверное, мы болтали.
В. – (овладевая собой) О чём?
Э. – О… о том, о сём, о обувке. (Уверенно.) Вот, вспомнил, вчера вечером мы говорили о обувке. Это вот уже полвека длится.
В. – Ты не помнишь ни одного события, ни одного обстоятельства?
Э. – (устало) Не изводи меня, Диди.
В. – Солнце? Луну? Не помнишь?
Э. – Наверное, они были тогда, как обычно.
В. – Ты ничего не заметил необычного?
Э. – К сожалению, нет.
В. – А Поццо? А Лакки?
Э. – Поццо?
В. – Кости.
Э. – Это были скорее ребра.
В. – Это Поццо тебе их дал.
Э. – Не знаю.
В. – А удар ногой?
Э. – Удар ногой? Да, меня били ногами.
В. – Это Лакки тебя бил.
Э. – И все это было вчера?
В. – Покажи ногу.
Э. – Которую?
В. – Обе. Закатай штанину. (Эстрагон, стоя на одной ноге, протягивает другую Владимиру, чуть не падает. Владимир берет ногу. Эстрагон шатается.) Закатай штанину.
Э. – (пошатываясь) Я не могу.
Владимир закатывает штанину, осматривает ногу, опускает её. Эстрагон чуть не падает.
В. – Другую. (Эстрагон дает ту же ногу.) Другую, я тебе говорю! (Та же сцена с другой ногой.) Вот воспаленная рана.
Э. – Ну и что?
