и помазался, и переменил одежды свои, и пошел в дом Господень и молился. Возвратившись домой, потребовал, чтобы дали ему хлеба, и он ел. И сказали ему слуги его: что значит, что ты так поступаешь? Когда дитя было еще живо, ты постился и плакал, а когда дитя умерло, ты встал, и ел хлеб, и пил? И сказал Давид: пока дитя было живо, я постился и плакал, ибо думал: кто знает, не помилует ли меня Господь, и дитя останется живо? А теперь оно умерло; зачем же мне поститься? Разве я могу возвратить его? Я пойду к нему, а не оно ко мне…» (Подняв голову). Ты плачешь?
Маргрет: Вот еще. (Смахивает слезы).
Горацио (негромко): Маргрет…
Маргрет: Ну, что ты ко мне привязался? Я не плачу.
Горацио: Нет?
Маргрет: Да!
Горацио: Так плачешь или нет?
Маргрет: Ты мне надоел! (Швыряет подушку в Горацио).
Горацио: Моя подушка!
Маргрет: Вот с ней и обнимайся.
Горацио: Ты, кажется, ревнуешь?
Маргрет: Еще чего.
Горацио: Ревнуешь! (Швыряет подушку в Маргрет).
Маргрет: Ты мне сделал больно!
Горацио: Не я, – соперница.
Маргрет (швырнув подушку в Горацио): Так на ее обратно!
Стук в дверь. Горацио и Маргрет молча смотрят друг на друга. Короткая пауза.
Маргрет: Ну, открывай же.
Горацио: Хоть что-нибудь накинь.
Маргрет: И не подумаю.
Поднявшись, Горацио отпирает дверь.
Бернардо (входя): Мы ищем вас с утра. (Заметив Маргрет, смешавшись). Простите, мы не знали…
Марцелл (входя): Здравствуйте, Горацио. (Заметив Маргрет). Ох, извините. (Пятится к двери).
Бернардо (негромко): Может, нам зайти позже?
Горацио: Да, проходите же. Не стойте на пороге.
Маргрет: Смелее, господа офицеры. Я вас не съем.
Бернардо: Мы будем вам за это очень признательны.
Горацио: Она питается только брачными объявлениями и романами о рыцарях, поэтому проходите без страха.
Марцелл (Бернардо, шепотом): Я чувствую себя так, как будто меня поджаривают на сковородке.
Бернардо (шепотом): Придется тебе навестить своего духовника, приятель. (Громко). Мы на одну минуту.
Маргрет: Да, проходите же!.. Какие скромники, оказывается, живут у нас в Кронберге!
Горацио: Перестань, бесстыдница. (Бернардо и Марцеллу). Позвольте вам представить – Маргрет. Моя ученица.
Бернардо и Марцелл переглядываются.
Я учу ее латыни и греческому.
Бернардо (негромко): Хорошо, хоть не закону Божьему.
Маргрет: Вы что-то сказали, господин офицер?
Бернардо: Я говорю, какое это должно быть удовольствие говорить на языках, на которых разговаривал Александр Македонский.
Маргрет: Огромное, можете мне поверить.
Горацио (Бернардо и Марцеллу): Вы с новостями или просто шли мимо?
Бернардо: И то, и другое. Проходили мимо с новостями.
Марцелл: Да еще с какими. (Бернардо). Скажи.
Бернардо: Нас требуют… как это называется? В Комиссию. Вот словечко-то. Хотят услышать наши показания. Мои и, стало быть, Марцелла.
Марцелл: Но вот что странно. Нас вызвали по одному. Бернардо – в полдень в среду, а меня только на следующий день… Что вы на это скажите?
Горацио: Скажу, что меня там ждут во вторник.
Бернардо: Вас тоже? Но почему же тогда не всех вместе?
Горацио: О, это старый трюк. С одним всегда легче справиться, чем со всеми вместе.
Бернардо: Я вас предупреждал. Стоило вам заикнуться о призраке, как вы разворошили улей.
Горацио: Зато наградой нам будет мед правды.
Бернардо: Вот уж сомневаюсь.
Маргрет: Что это за призрак?
Бернардо: Призрак?.. Как сказать?.. Обыкновенный. (Горацио, негромко). Она не знает?
Горацио: Нет. Я дал слово принцу, что до поры сохраню все в тайне.
Маргрет: Я так и знала, что ты от меня что-то скрываешь. Ну, берегись.
Горацио: Ей-Богу, пустяки.
Маргрет: Да, ну? По вашим лицам этого не скажешь. (Бернардо). Скажите хоть вы.
Бернардо: И рад, но не могу.
Маргрет (Марцеллу): Вы тоже не можете?
Марцелл с сожалением разводит руками.
Так вы все заодно?.. Ну, ладно. Берегитесь. Я все равно узнаю.
Бернардо (Горацио, негромко): Теперь держитесь. Похоже, эта осадная машина может оказаться посильнее, чем крепость вашего молчания.
Горацио: За него не беспокойтесь. Надеюсь, оно окажется таким же прочным, как и ваше обещание.
Бернардо: Можете спать спокойно, Горацио. Мы не подведем.
Горацио: Марцелл?
Марцелл: Расскажем все, как было.
Горацио: И все же приготовьтесь. Может быть жарко.
Марцелл: Думаю, не жарче, чем во время последнего похода, когда поляки прижали нас к побережью.
Горацио: Ну, дай-то Бог.
Бернардо: И вам. (Марцеллу). Идем, Марцелл. (Маргрет). Прощайте.
Марцелл: Прощайте.
Маргрет: Прощайте, господа.
Марцелл и Бернардо уходят.
Какие смешные. (Вскочив). Ну, быстро говори теперь, что это за призрак!
Горацио: Да, так, одной девицы, которая страдает чрезмерным любопытством. Ее зовут Маргрет.
Маргрет: Фу, какой ты гадкий!.. Ну, погоди, я все равно узнаю… (Подходя к столу). Почему у тебя тут всегда такой беспорядок? (Берет в руки один из лежащих на столе листов, читает). Трагедия… (Читает). Принц. Король. Королева… Боже милостивый! Ты пишешь трагедию?
Горацио: Скорее, она меня. (Обняв Маргрет одной рукой, другой отнимает у нее лист).
Маргрет: Отстань. Уже четвертый час. Я слышала, как трубили в гарнизоне… Горацио…
Горацио (обнимая Маргрет): Мне что-то расхотелось тебя отпускать.
Маргрет: Сначала расскажи о призраке.
Горацио: Во всяком случае, не сейчас.
Маргрет (пытаясь освободиться): Тогда когда?
Горацио: Позднее.
Маргрет: Завтра?
Горацио: Может быть. (Целует Маргрет).
Маргрет: Горацио… Пусти.
Горацио: Пока не нанесу все триста, даже и не думай. (Целует Маргрет). Нет, пусть для ровного счета будет четыреста. Считай. (Целует).
Маргрет (слабея): Горацио…
Горацио: Один. (Целует). Второй. (Целует). А это третий. (Целует). Понравилось, как я его нанес?
Маргрет: Понравилось. (Слабо). Эй, ты меня задушишь…
Горацио (подталкивая Маргрет к постели): Пусть будет тысяча.
Маргрет (чуть слышно): Горацио…
Горацио: Когда об этом узнает Орландо, у него случится разлитие желчи. (Целует Маргрет, одновременно увлекая ее на постель; полог падает; из-за закрытого полога). Шесть… Семь… Восемь…
Действие второе
5.
Зал, где происходят заседания следственной комиссии. Низкое сводчатое помещение с длинным столом и рядом деревянных кресел с высокими спинками. На стене – большое распятие. У правой кулисы конторка для секретаря. Слева и справа – две двери.
За столом сидит Первый следователь, с повязанной на груди салфеткой. Перед ним – поднос с посудой. Заканчивая трапезу, он с удовольствием поглощает жареного цыпленка, время от времени запивая его вином.
Входит Секретарь. В его руках – большая стопка книг и бумаг.
Секретарь: Приятного аппетита, ваша милость.
Первый следователь (жуя): Тебе того же.
Секретарь: Премного вам благодарен. (Кладет книги на конторку).
Первый следователь: Все нашел?
Секретарь: И даже больше, чем требовалось.
Первый следователь: Зачем же больше, сынок? Мне лишнее читать охоты нет… Отнесешь все назад.
Секретарь: Слушаюсь, ваша милость.
Первый следователь (вытирая губы салфеткой): В нашем деле, сынок, важен не материал, а то, что у тебя на плечах. Была бы голова, а уж материал всегда найдется. (Звонит в колокольчик). Тетрадь готова?
Секретарь: Да, ваша милость. (Подойдя, кладет перед следователем тетрадь). Расчертил, как вы велели.
Вошедший Слуга забирает со стола поднос с посудой.
Первый следователь (листая тетрадь): Прекрасно… Прекрасно, сынок. Знаешь, что это такое?
Секретарь: Горю желанием узнать, ваша милость.
Первый следователь: Сразу видно, что ты в нашем деле новичок… Тут две графы. В одну я записываю все показания «за», а в другую – мнения прямо противоположные, то
